От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции
Шрифт:
Свои цели Торрихос представлял ясно:
В политической сфере, — новая система должна укрепить демократические институты и заручиться поддержкой народа, всё более осознающим свои права, более способным организоваться. Правительство ориентируется на решение фундаментальных проблем страны и на обеспечение экономического и социального развития, которого требует народ и которое позволяет география страны и её ресурсы.
В административной сфере — публичная честная и ответственная администрация, более профессиональная, хорошо организованная, в которой ясно разделено то, что должно решаться административными средствами, и то, что должно решаться политическими средствами. В итоге должна
В юридической сфере — применение законов ко всем равно, большим и маленьким, неграм и белым, крестьянам и горожанам. Модернизация законов для того, чтобы сделать их более простыми и для того, чтобы они отражали «сознательную политику».
В экономической сфере — развертывание в короткий срок политики кооперации и экономической активности и на долгий срок «амбициозная» программа расширения экономики на основе частного созидательного, «ловкого» и компетентного предприятия.
В социальной сфере, на которой правительство концентрирует наибольшее усилие: «Мы хотели освободить народ от его безнадежности; мы хотели бы дать ему надежду на его способность решать проблемы…»
«Мы убеждены в том, что здорового развития, характеризуемого зрелостью и динамичной стабильностью, мы можем достичь лишь с полным участием панамского народа, используя по максимуму творческую способность каждого гражданина в его ремесле и на его уровне».
Главная цель панамской революции — национальная трансформация, вовлечение всех «секторов» общества в его благополучии и национальном богатстве. «Революция 11 октября есть революция трудящихся всей республики». «… В стране господствует фальшивое понятие, что предприятие и рабочий являются непримиримыми врагами. Это привело, как следствие, к абсурдной борьбе между рабочими и предпринимателями, в которой каждый боролся за то, во что верил как справедливое для соответствующего сектора, но оба забывали, что эта борьба несёт в результате расточительство энергии и бедность для всей республики». Большие надежды генерал–президент возлагал на созданный им «Генеральный Союз Рабочих» и вовлечение синдикализма в участие в экономическом планировании и в национальных судьбах. «Мы требуем, для организации этого мощного рабочего инструмента, столь же содействия рабочих, как и содействия частного предприятия. Они объединены неразделимой связью, которая состоит в ответственности улучшить уровень жизни всей нации».
Торрихос намеривался «поставить правительство на службу человеку, который голодает».
«Эта революция совершена не для того, чтобы сместить одну группу и поставить другую. Эта революция совершена для того, чтобы вместе с вами, и всем панамским народом, исправить зло, которое держало нас на краю исчезновения. …Эту революцию мы — военные — совершили с поддержкой лучших доверителей патриотизма и образования, которых имеет страна, для блага всего народа», — заявлял он.
Генерал был убеждён в том, что «нет плохого народа, есть плохие правители».
«Весь мир хочет иметь надежду, возможность, удачу».
В своём выступлении на площади столицы по случаю III-й годовщины Революции 5 мая 1971 г. он сказал: «Кто отдает любовь, получит любовь».
«Наибольшее достижение этого правительства; наибольшее достижение этих трех лет есть объединение под одним знаменем, под одним штандартом, миллион четыреста тысяч панамцев. Это наше самое большое достижение». Но в стране остается 200 000 безграмотных, 45 000 безработных, 50 000 бедных крестьян. Тогда он говорил о новом Кодексе о Труде, о Зоне о Канале.
«Мы ищем собственное решение, собственное лекарство нашего народа; аспирин, пригодный для нашей собственной головной боли. Панамец не выходит
Торрихос говорил о необходимости принятия Конституции. Законы более эффективны в то время, когда они более близки к человеку
В 1971 г. был подписан американо–панамский договор о Панамском канале, предусматривавший срок перехода канала под контроль Панамы. О переговорах с Соединенными Штатами о канале Торрихос писал: «Создание межокеанского канала есть общее дело между двумя суверенными нациями для того, чтобы служить мостом единения всем странам Земли, и блага, которые проистекают из этого великого дела, чтобы справедливо распределялись, в наиболее справедливой манере, между двумя нациями, которые сделали возможным его существование». Лишь панамцы, считал Торрихос, могут решить проблему канала.
Торрихос заявлял, обращаясь к панамскому народу: «Это революционное правительство руководствуется вашими собственными нуждами, законами истинного равноправия, которые создают в Панаме благоприятный сценарий, по которому весь мир может жить и по которому одни не эксплуатируют других. …Имейте это в виду и абсолютно будьте уверенны в этом. Мы не продадим родину, не подпишем никакого типа соглашения, не достигнем никакой договоренности за спиной интересов вас, панамцы. Вы можете быть уверены в том, что на наших переговорах с Североамериканскими Соединенными Штатами мы будем стоять на ногах, и никогда на коленях. Никогда!»
Выступая 15 марта 1973 г. в Совете Безопасности ООН, Торрихос сказал: «Панама составляет очень важную часть истории человечества». Речь шла о Панамском канале. «Панама исповедуется с этой высокой трибуны в том, что мы не можем принять экономическое закабаление одной страной другой, ни политического, культурного и экономического вмешательства, потому что это не более, чем неоколониализм…» Он говорил о том, что недра, земля принадлежат нации, народу.
Он был убеждён в том, что борьба, которую ведут народы третьего мира за обретение своей истинной политической и экономической независимости, составляет достойный пример для будущих поколений.
«Мир, который здесь сейчас представлен, мы просим, чтобы нас поддержал морально, т. к. борьба слабого выигрывается лишь тогда, когда есть моральная поддержка мирового мнения», — обратился Торрихос с трибуны ООН, заявив при этом: «…мы хотели сказать мировому мнению, …что мы никогда не были, что мы не являемся, никогда не будем ассоциативным государством, колонией или протекторатом, мы не хотим добавлять ещё одну звезду к знамени Соединенных Штатов».
Генерал Торрихос верил в то, что «сформированное народом» правительство не может потерпеть поражение. Но «ничего, абсолютно ничего, нельзя сделать реформой, которая идет сверху вниз, если народ не принимает её и не понимает её». «Нам нравится служить народу, мы хотели бы быть его вооруженной рукой, и испытываем к нему глубокое уважение», — говорил он. Но он понимал, что сам он может потерпеть поражение. «Я думаю, … — заявил однажды генерал, — что, если предложенный эксперимент потерпит поражение, потерпит поражение не Торрихос, потерпят поражение не полковники, не Главный Штаб, не этот состав правительства. Потерпит поражение последняя надежда Родины увидеть решенными её проблемы».