От слов к телу
Шрифт:
«В продолжение Святой недели труппа г. Раппо давала пантомиму под названием „Слава России в 1854 году“, состоящую из четырех картин, — сообщала газета. — Пантомима не отличается содержанием, но обставлена очень прилично. Турецкий паша веселится на берегу Босфора с женами и многочисленной свитой, среди которой видны французские и английские мундиры: является труппа жонглеров и эквилибристов и дает представление. Следующая картина представляет бивак русских воинов, расположившихся в леску, на берегу Дуная; бьют тревогу и воины уходят навстречу неприятелю. В третьей картине видна турецкая крепость, перед которой паша делает смотр своему войску; является всадник, возвещающий о приближении русских, вслед за тем раздаются вдали выстрелы, а за выстрелами приходят русские. Загорается битва. Русские берут крепость, которая объята пламенем. Пантомима кончается общей картиной, представляющей торжество русских: турки повержены наземь, русские стоят над ними с подъятым оружием, над этой картиной парит двуглавый орел, а на облаках появляется Слава с лавровым венком в руке» [246] .
246
Петербургская летопись // Санктпетербургские ведомости. 1854. 18 апреля.
В соседнем балагане подобная «битва шла очень естественно. Сражавшиеся так увлеклись своим положением, что тузили друг друга не в шутку, и некоторые из них остались, к удовольствию зрителей, за занавесью» [247] .
В 1860-х годах в репертуаре балаганов появляются «разговорные пьесы» (постановки с небольшими диалогами) из русской жизни с исторической и военной тематикой. Одним из инициаторов этого направления стал купец В. М. Малафеев. В «Театре В. Малафеева», как вспоминают очевидцы, на Адмиралтейской площади в эти годы можно было увидеть «Ермака, покорителя Сибири», «Ивана Сусанина», «Битву русских с кабардинцами» [248] , а на Марсовом поле — «Переход русских через Балканы» (1879) [249] , «Русских за Балканами в 1878 году» (1879) [250] , «Куликовскую битву» (1882) [251] .
247
Там же.
248
Гнедич П. Старые балаганы // Театр и искусство. 1914. № 14. С. 327; Марина М. В Петербурге 60-х годов прошлого столетия // Русская старина. 1914. № 3. С. 697–698. Не исключена связь этих постановок с лубками: «Битвой русских с кабардинцами» (1864), «Жизнью за царя Ивана Сусанина» (1866), «Ермаком Тимофеевичем — покорителем Сибири» (1868). В Отделе эстампов Российской национальной библиотеки хранится фотография 1860-х гг. балагана Малафеева с вывеской «Битва русских с кабардинцами» — первая фотофиксация площадных праздников.
249
Театр и музыка // Новое время. 1879. 6 февраля.
250
На Марсовом поле // Петербургская газета. 1879. 4 апреля.
251
Балаганы на Марсовом поле // Петербургская газета. 1882. 31 марта.
У Малафеева основной упор делался на обстановку и быструю перемену декораций «на глазах у зрителя».
«Костюмы и бутафории малафеевского балагана отличались изысканной роскошью, и обычно поставщиками малафеевского балагана являлись костюмеры и бутафоры казенных театров. Сцена обставлялась с показной сусальной роскошью» [252] .
Огромный успех Малафееву принесли инсценировки батального характера («Куликовская битва», «Мамаево побоище» и др.).
252
Лепковский Е. А. 45 лет в театре: Статьи и воспоминания. [М.], 1930. С. 49–53.
«Поставленная Малафеевым „Куликовская битва“ заслуживает полного внимания и в декорационном отношении и в исторической верности костюмов может послужить образцом не только для провинциальных, но и для некоторых столичных сцен, — сообщала газета. — Мамаевское сражение происходит в балагане под прикрытием двойной тюлевой занавеси, изображающей туман» [253] . «У Малафеева я видел с няней „Куликовскую ботву“, — вспоминает Добужинский, — особенно восхитил меня сам бой, со звоном мечей, происходивший за тюлем, как бы в туманное утро, даже, может быть, в нескольких планах между несколькими тюлями — иллюзия была полная» [254] .
253
Балаганы на Марсовом поле // Петербургская газета. 1882. 31 марта.
254
Добужинский М. В. Воспоминания. М., 1987. С. 18.
«Вспоминая теперь эти представления, — свидетельствует современник, — только диву лаешься, как это тогдашние режиссеры ухитрялись на сравнительно очень небольшой сцене ставить сражения, в которых участвовала и конница, и пехота, и артиллерия?» [255]
Особое место в постановке батальных представлений принадлежит А. Я. Алексееву (сценический псевдоним: Яковлев; 1850–1939), который работал как режиссер, художник-декоратор и сценарист в антрепризах Лейферта в балаганных театрах «Развлечение и Польза» (1880–1898) и «Скоморох» (1890–1891), а также на рождественских народных гуляньях в Михайловском манеже в 1880-х гг.
255
Иванов Л. Балаганы: (Из воспоминаний) // Столица и усадьба. 1915. № 48. С. 4.
«В больших балаганах давали патриотические пьесы, — пишет Н. В. Дризен. — Излюбленным мотивом была русско-турецкая война и освобождение славян. Тогда в течение дня в балагане раздавались пушечные выстрелы, трескотня ружейных залпов, крики „ура“» [256] .
Борьбе славян за освобождение от османского ига Алексеев посвятил свою инсценировку «Белый генерал» (1889).
«У Лейферта идет „Белый генерал“, — сообщала газета. — В пьесе имеются: балет, сражения и Скобелев. Танцы происходят в болгарской деревне, а сражение — на Балканских горах. Скобелев появляется как на коне, так и без коня. В пьесе имеется очень недурная живая картина, изображающая, по-видимому, довольно жестокую битву» [257] .
256
Дризен Н. В. Сорок лет театра: Воспоминания. 1875–1915. [Лг., 1916]. С. 28.
257
На Царицыном лугу // Петербургская газета. 1889. 17 апреля.
А. С. Суворин в статье «В балагане и частном театре» выступил в защиту площадных театров и своеобразия их эстетики в период, когда начались гонения на народные гулянья. «Вчера я видел в балагане Лейферта „Белого генерала“ <…> Все семь картин идут не более часу. В пьесе много действия и движения, постановка весьма приличная, некоторые декорации эффектны; живая картина взятия Плевны достаточно красива; бой болгар с башибузуками, появление русских во главе со Скобелевым на белом коне, прекрасный хор песенников и отличные танцоры <…> все это нравится, вызывает рукоплескание, умиление или смех. <…> Исполняется пьеса весьма толково. <…> Я говорю о балаганной пьесе как о пьесе на заправской сцене, потому что так следует, потому что все должно быть судимо в своей обстановке, в своей среде <…>. Лубочные картины имеют в истории просвещения большее значение, чем тысячи картин настоящих художников <…>. Точно так же в „Белом генерале“ больше смысла, чем в иных заправских пьесах» [258] .
258
Новое время. 1889. 14 апреля.
На Масленой неделе 1889 г. Алексеев поставил у Лейферта в театре «Развлечение и Польза» «Москву и русских в 1812 году, или Не в силе Бог, а в правде». «Помимо роскошных декораций и панорам, — сообщал „Петербургский листок“, — как, например, Бородинский бой и переход Наполеона через Березину, мы должны отдать справедливость г. Лейферту, что он ничего не пожалел, чтобы поставить пьесу исторически верно. <…> Обстановка и ансамбль настолько хороши, что они искупают частные недостатки» [259] . «Сюжет пьесы дал лишь возможность блеснуть „лошадиными эффектами“, — иронизировала другая газета. — Лошади принимают живое участие в ходе военных действий и появляются от двух до четырех в каждом действии» [260] .
259
На Марсовом поле // Петербургский листок. 1889. 12 февраля. См.: Алексеев А. Я. Москва и русские в 1812 году, или Не в силе Бог, а в правде. Народное историческое представление. 1889 (Отдел рукописей Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 45513).
260
На Царицыном лугу // Петербургская газета. 1889. 13 февраля.
А в 1890 г. на пасхальной неделе Алексеев показал в этом же театре военно-историческую пьесу «Русские орлы на Кавказе». «Вся обстановка изготовлена заново, — писала „Петербургская газета“. — В пьесе участвуют драматическая труппа, кордебалет, хор мужской и женский, песенники под управлением Гр. Соколова, статисты и статистки — всего до 300 человек» [261] . «Лейферт показывает „Русских орлов на Кавказе“, — сообщала та же газета. — Чего тут только не преподнесено: есть и пение, и балет, и сражение, и плен, и освобождение. <…> очень красива декорация, изображающая в лунную ночь горный поток. Пьеса заканчивается гимном и раскатным громовым „ура“. Последнее подхватывают даже представители „третьих мест“» [262] .
261
Театральное эхо // Петербургская газета. 1890. 31 марта. См.: Алексеев А. Я. Русские орлы на Кавказе. Представление в 4 д. и 6 карт. 1890 (Отдел рукописей Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 29639). С пометой: Разрешено к постановке под заглавием: Наши герои на Кавказе. Первоначальное заглавие: Первый лавр в венке славы царя Освободителя, или Русские орлы на Кавказе.
262
На Царицыном лугу // Петербургская газета. 1890. 3 апреля.
В постановке «Царь-богатырь» (1890) Алексеев предпринял попытку наглядно показать «всю эпоху Петра Великого» с помощью двадцати шести картин, «которые непрерывно сменяли друг друга», перебиваясь «разговорными сценами». «Все декорации и более трехсот новых костюмов изготовлены по лучшим картинам, изображающим события той эпохи». В постановке участвовало более трехсот человек [263] . «В пьесе есть и „потешные“ солдатики, и ботик Петра Великого, и основание Петербурга, и Полтавский бой и пр. Пьеса обставлена добросовестно и даже с роскошью. Особенно хороши живые картины во всю сцену» [264] .
263
Петербургская газета. 1890. 4 февраля. С. 1 (реклама). См.: Алексеев А. Я. Царь-богатырь. Большое историческое представление в 4 д. Наглядное изображение событий в эпоху преобразования России. 1889 (Отдел рукописей Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 25237).
264
На Марсовом поле и в манеже // Петербургская газета. 1890. 5 февраля. Среди живых картин, которыми Алексеев часто завершал представление в театре, две связаны с Петром I: «Петр Великий, застигнутый бурею» (Новое время. 1881. 11 февраля. С. 4; картина с таким названием постоянно ставилась на гуляньях с 1840-х гг.) и «большая движущаяся картина» — «Наводнение в Санктпетербурге 7 ноября 1824 года, или Медный всадник» (Петербургский листок. 1884. 5 апреля. С. 3).