От Софокла до Армянского радио
Шрифт:
– Иди...
Путник пошел, и, когда он прошел двадцать шагов, Сократ крикнул:
– Два часа!
– Что же ты мне сразу не сказал?
– возмутился тот.
– А откуда я знал, с какой скоростью ты будешь идти!
Сократово спокойствие
Немногие люди терпеливо сносят, когда заочно говорят о них дурно. Сократ, великий философ афинский, с величайшим равнодушием слушал, как его поносят за глаза.
– Если заочно и бить меня будут,- говорил всегда философ,- то я и тогда ни слова не скажу.
Практичность и математика
Однажды
– Что бы ты предпочел: два целых яблока или четыре половинчатых?
– Конечно, четыре половинчатых.
– А почему?
– спросил учитель.- Ведь это одно и то же.
– И совсем не одно и то же,- ответил будущий математик,- выбрав два целых яблока, как я могу узнать, червивые они или нет?
Памятник Катону
К Катону Старшему обратился один из его горячих сторонников и сказал:
– Это возмутительно, что до сих пор в Риме тебе не поставлен памятник! Этим следует заняться.
– Оставь,- ответил ему Катон.- Я предпочитаю, чтобы люди говорили: "Почему у Катона нет памятника?", чем они будут задаваться вопросом: "Почему это Катону поставили памятник?"
Скромность украшает человека
Среднеазиатский философ Абу Наср Мухаммед аль-Фараби, великий ученый своего времени, пользовался всемирной известностью, но был человеком очень скромным и никогда не выставлял своего "я".
Когда однажды спросили его, кто является великим, он или Аристотель, Фараби скромно ответил:
– Если бы я жил во времена Аристотеля, то был бы только одним из его учеников.
Открытие маятника
Был 1583 год. В Пизанском соборе шла служба. Все усердно молились. Один молодой итальянец, студент местного университета, словно не видел и не слышал происходящего вокруг. Внимание его было приковано к церковным люстрам, слегка покачивающимся на длинных цепях. Взяв свою левую руку за запястье, он принялся отсчитывать удары пульса, следя за размахом люстр. "А ведь таким способом можно измерять время",- подумал он. Этот молодой человек был будущий великий ученый Галилео Галилей. Так в 1583 году был открыт маятник.
Находчивость Рабле
Однажды великий французский сатирик Франсуа Рабле очутился в денежном затруднении и ему нечем было заплатить за проезд из Лиона в Париж. Но не в натуре Рабле было унывать и "ждать у моря погоды". Он насыпал в три бумажных пакетика сахарного песку, надписал на них: "Яд для короля", "Яд для королевы", "Яд для дофина" - и положил их на видном месте.
Служанка гостиницы, убирая комнату, прочла надписи и побежала к хозяину. Тот вызвал стражу. Рабле схватили и под конвоем отправили в Париж. Представ перед прокурором, он поторопился признаться в своей проделке и, прежде чем блюститель закона успел опомниться, проглотил "яд".
Господи, прости!
Первый классик оперы, знаменитый Клаудио Монтеверди после изгнания из Мантуи прибыл в Венецию и возглавил там капеллу собора Св. Марка.
Сочиняя божественную музыку, Монтеверди не забывал и о светской музыке. Он создавал оперу за оперой для иногородних заказчиков. Естественно, влияние такой музыки сказывалось и на его церковных композициях. Жизнерадостным посетителям собора это нравилось. И не в меньшей степени нравилось оно лукавым священнослужителям из других церквей Венеции, действовавших по принципу: заимствуй светскую музыку и подбери к ней благочестивый текст. Долго оставаться незамеченными такие проделки не могли.
Однажды, случайно попав на богослужение в другой собор, Монтеверди, услышав знакомую ему музыку, изумленно воскликнул:
– Господи, прости меня! Не для тебя я сочинял эту музыку!
Почти Людовик
Выходец из Италии, прославленный композитор Жан-Батист Люлли, после длительной борьбы со своими недругами и завистниками занял при французском дворе столь высокое положение, что добился королевской привилегии налагать штраф на тех, кто без его разрешения позволял себе сочинять музыку для двора.
С полным основанием итальянец Люлли мог бы сказать о себе: "Французская музыка - это я!"
А все-таки земля вертится
О твердости в своих убеждениях великого итальянского физика и астронома Галилео Галилея рассказывают.
Семидесятилетний ученый предстал перед инквизицией и в одежде кающегося грешника на коленях произносил слова о том, что он не верит в движение Земли. Но, встав, воскликнул: "А все-таки она вертится!"
Арифметика с одной единицей
Намереваясь показать людям, что двоичное счисление - это не забава, а метод с большим будущим, знаменитый немецкий математик Г. Лейбниц изготовил специальную медаль. На ней изображена таблица простейших действий над числами в двоичной системе и отчеканена фраза: "Чтобы вывести из ничтожества все, достаточно единицы".
Атеистическая книжища
сумасбродного автора
Когда-то А. И. Герцен назвал Петра I "коронованным революционером". И о том, что это действительно было так, что Петр был умственным гигантом, возвышающимся над большинством своих даже просвещенных соотечественников, свидетельствует любопытнейшая история издания на русском языке "Космотеороса" - трактата, в котором знаменитый современник Ньютона голландец Х. Гюйгенс подробно изложил и развил систему Коперника.
Петр I, быстро поняв ложность геоцентрических представлений, был убежденным коперниканцем и в 1717 году, находясь в Париже, купил себе движущуюся модель системы Коперника. Тогда же он приказал перевести на русский язык и издать тиражом 1200 экземпляров трактат Гюйгенса, вышедший в Гааге в 1688 году. Но приказание царя не было выполнено...
Директор Петербургской типографии М. Аврамов, прочитав перевод, пришел в ужас: книга, по его словам, была пропитана "сатанинским коварством" и "дьявольскими кознями" коперниканского учения.