От Сунь-цзы до Стива Джобса: искусство стратегии

Жароссон Брюно

Дело в том, что Гамлет знает: он действует так, как если бы призрак существовал. Но на самом деле он не знает, существует ли призрак. «Быть иль не быть?» Этот вопрос в первую очередь адресован призраку. Может, Гамлет и правда сошел с ума? Может, ему выпал шанс наблюдать свое безумие со стороны в виде призрака, разговаривать с ним и даже заключать сделки?

Гамлет действует так, как если бы призрак был решением его проблемы, но разве не в призраке и заключена его проблема? И даже если допустить, что призрак существует, разве это не безумие – ссылаться на его свидетельство? Неужели Гамлет настолько наивен, что готов отнестись к призраку как к реальному персонажу пьесы?

В конце концов реакция Гертруды показывает ему, что вопреки

его представлениям реальность или нереальность призрака не является для него существенным вопросом. Реакция матери показывает, что он никогда не узнает, существует ли призрак. Он не узнает этого никогда – это недоступное знание. Но на мировой сцене в его взаимоотношениях с другими все всегда будет происходить так, как если бы призрака не существовало. Гамлет должен был сыграть свою роль без помощи призрака. Он делает это открытие, и оно его немного пугает.

Первая ошибка – внимание к призраку

Появление призрака так поражает Гамлета, что он начинает его слушать. Все-таки не каждый день к нам обращаются призраки, тем более – призрак отца. Тем более – чтобы сообщить об убийстве и потребовать отмщения. Разве мог Гамлет отмахнуться от подобной просьбы, наполненной столь важным содержанием и предъявленной в столь необычной форме? Жизнь Гамлета пошатнулась – и не могла не пошатнуться. Полученный им месседж слишком точен, слишком суров и слишком своеобразен, чтобы его проигнорировать.

Одновременно Гамлет забывает о цели – о своей истинной цели. Он не задается (или недостаточно настойчиво задается) вопросом, правду ли сказал призрак. Он не интересуется фактами, которые могли бы подтвердить или опровергнуть сказанное призраком. Он, набычившись, прет напролом. Да, он пытается спровоцировать Клавдия, заставить его себя выдать. Но главное состоит в том, что он очертя голову несется вперед, не глядя, что происходит в реальности, и сея вокруг себя хаос. Он действует так, словно все им услышанное – чистая правда, хотя сам не знает, правда это или нет.

Он отравляет собственную реальность, расставляет ловушку и сам же в нее попадает.

Далеко не всегда стратегия позволяет нам ясно увидеть будущее и получить подтверждение тому, что действия, предпринятые нами в настоящем, наполнены смыслом. Далеко не всегда будущее предстает перед нами желательным, логичным, достижимым тем путем, по которому мы двигаемся, совершая действия в рамках избранной стратегии. Если воля к действию и путь к достижению цели лежат в одном направлении, это слишком редкая удача, чтобы от нее отказываться. «Where there is a will, there is a way» [2] , – гласит пословица – тоже английская и не менее интересная, чем «Гамлет».

2

Было бы желание, а возможность найдется (англ.).

Обычно жизнь лишена смысла. Случай сделать ее осмысленной выпадает слишком редко, чтобы от него отмахнуться. Гамлет бросается в бой, как Гораций против трех Куриациев. Если призрак указал Гамлету путь, не следует пренебрегать его волей: Гамлет ненавидит дядю, Гамлет ревнует к Клавдию, который занял трон вместо него и разбередил его эдипов комплекс. Гамлет счастлив, что у него наконец-то появляется причина отомстить Клавдию. Если он соглашается следовать – заметим, с прискорбной неуклюжестью, – путем, который указал ему призрак, то делает это потому, что этот путь ведет его к утолению собственных и нисколько не подавленных желаний. Гамлета можно рассматривать как ревнивца, завистника или неудачника, поскольку зависть – один из семи смертных грехов – рождается из невежества. Именно страстное желание причинить зло Клавдию толкает его на безрассудный путь мести – возможно, неправедной.

Мы все испытываем огромное желание, чтобы наше серенькое

настоящее было расцвечено исполненным глубокого смысла будущим. Вот почему мы слушаем призраков и заигрываем с ними. Мы отметаем доводы разума, отказываемся от трезвого анализа фактов и готовы мириться даже с полным неправдоподобием.

Вторая ошибка – переоценка призрака

Призрак слишком силен; он знает вещи, неведомые другим. На самом ли деле Клавдий убил своего брата? Призрак утверждает, что да. Но эта новость достаточно необычна, а посредник, сообщающий ее, выглядит достаточно странно, чтобы безропотно его выслушать. Гамлет внимает речам призрака, не подвергая их сомнению и не пытаясь подвергнуть критике. Уверовав в его слова, он ломает не только свою жизнь, но и жизнь окружающих, чтобы в конце погибнуть – все с той же верой в правоту призрака.

Он как-то забывает, что вся эта история призрачна в прямом смысле слова, что призраков не существует, а, значит, он стал жертвой иллюзии. Ни больше ни меньше.

Стратег действует, опираясь на веру в будущее; эта вера нашептывает ему, что будущее может стать реальностью, что оно принесет ему счастье. Стратег превращается в то, что он должен осуществить, и, a contrario [3] , теряет покой и сон, пока призрак будущего не станет реальностью.

Когда я стану счастливым, как же я буду счастлив! Когда я достигну своей цели, как же мне будет хорошо!

3

От противного (лат.).

Очевидно, что ничего подобного никогда не происходит, потому что за каждым холмом открывается новый холм. Когда цель достигнута, ничего по большому счету не меняется, потому что нашим умом завладевает новая цель. Ничего не меняется потому, что перед нами возникает новый призрак и манит за собой. В лучшем случае жизнь представляет собой вечную гонку за сменяющими друг друга призраками.

Гамлетовский призрак не довольствуется тем, чтобы поставить перед ним нелепую цель – ведь стремление убить дядю не обойдется без последствий, – он отравляет ему настоящее. Гамлет – принц, он молод и умен. У него все должно сложиться отлично. Но в Датском королевстве что-то подгнило. И мы знаем, что именно. Гниль – это речи призрака, застрявшие в хрупком разуме Гамлета. Точно так же мысль о том, что я не смогу быть счастливым, пока не достигну той или иной цели, является не только иллюзорным представлением о будущем, но и самым верным способом испортить себе настоящее. С подобным подходом я всегда буду ломать то, что есть, – настоящее – при помощи того, чего нет, – будущего. Глупая затея.

Придавая слишком большое значение призраку, мы подобно Гамлету позволяем ему разрушить нашу жизнь.

Третья ошибка – разговор с призраком

Гамлет разговаривает с призраком точно так, как с реальными персонажами. И призрак ему отвечает. От этого иллюзия того, что призрак реален, только усиливается. Но Гамлет делает кое-что похуже: он пытается убеждать призрака, как если бы тот был реальным существом, восприимчивым к доводам логики и способным выстраивать на их основе рациональное поведение. Но призрак, судя по всему, не более чем иллюзия. Даже если он не иллюзия, то его взгляды базируются на трансцендентном знании, не подвластном разуму. В конечном итоге его способ воздействия на реальность не слишком разумен. Если гамлетовский призрак существует и действует, опираясь на некое знание, то мы вынуждены признать, что это не знание, а глупость. Он вносит в душу Гамлета смятение, из-за чего окружающие принимают его за безумца, и доводит до смерти. Гамлет – типичный лузер; ему не хватает сообразительности, чтобы хорошо сыграть роль, навязанную призраком.