От тайны к знанию
Шрифт:
В ее основе лежит мифология древних германцев, отразившая, конечно, по-своему события истории. Один из текстов «Эдды» рассказывает о том, как некто Атли пригласил к себе двух братьев своей жены Гудрун. Атли задумал выведать у них, где запрятано сокровище, принадлежавшее когда-то дракону. Предостережения и недобрые предвестия говорят братьям, чтобы они не принимали приглашение. Но избежать того, что предназначала судьба, уже нельзя. После героической борьбы братья попадают в плен к коварному Атли. Но тайну сокровища не выдают. Один из братьев смеется, когда ему вырезают сердце. А другой, брошенный в яму со змеями, играет на арфе пальцами ног (ибо руки у него связаны) до тех пор, пока не умирает от укусов змей.
Гудрун, жена Атли, жестоко мстит за смерть своих братьев: она
Ученые установили, что в этом мрачном мифе отразилось… разрушение воинственными гуннами государства бургундов на среднем Рейне. В 437 году там погиб король бургундов Гундикарий (Гуннар) «вместе со своим народом и родичами». Атли — это «бич божий», предводитель гуннов Атилла. Вот в какой фантастической форме отразил миф смерть Атиллы и гибель бургундов!
Кроме «Эдды», у исландцев есть древние повествования в прозе («Эдда» написана стихами) — саги. Самые знаменитые из них, так называемые «саги об исландцах», написаны были в XIII веке. Повествуют же они о событиях примерно с 930 до 1030 года. Казалось бы, в них сказителям предоставлен полный простор для фантазии. Ведь саги повествуют о славных делах первых поселенцев острова, могущественных предков. Но вот что пишет лучший знаток исландской литературы в нашей стране Михаил Иванович Стеблин-Каменский: «Реализм “саг об исландцах” не имеет никакой параллели в средневековой литературе. От рыцарских романов — повествовательного жанра, наиболее характерного для средневековой литературы, — “саги об исландцах” отличаются, как небо от земли. По богатству жизненной правды и полнокровности с “сагами об исландцах” могли бы сравниться разве только лучшие реалистические романы нового времени. Однако в известном смысле саги правдивее лучших реалистических романов: в них меньше заметен вымысел».
«Саги об исландцах», вместе с примыкающими к ним «рассказами об исландцах», занимают 12 томов. Около семи тысяч имен упоминается в них, то есть практически все исландцы той эпохи, за исключением челяди, рабов и домочадцев. Названия хуторов, речек, селений, фьордов, гор, холмов, заливов, которые и поныне сохранились на карте Исландии, постоянно приводятся в сагах. Факты действительности, порой самые обыденные, являются основой повествования. В нем нет лирических отступлений, эффектных переходов, моралистики, рассуждений, преувеличений. Казалось бы, «саги об исландцах» можно считать что ни на есть подлинным историческим документом. Но… настораживает в них прежде всего сам реализм.
Между событиями, о которых повествуют саги, и временем их записи прошло не менее двух столетий. Неужели в памяти рассказчиков сохранились все детали, все имена, все подробности давно прошедших лет? Огромное место в «сагах об исландцах» отведено разговорам персонажей между собой — иногда они занимают почти, половину всего повествования. Разговоры эти приведены дословно, во всех мельчайших подробностях. А никакая даже самая цепкая память не смогла бы сохранить их на протяжении двухсот, а то и трехсот лет. К тому же нередко саги приводят такие диалоги, содержание которых вообще могло быть известно только лишь самим собеседникам. А это значит, что разговоры в сагах сочинены.
Саги обстоятельно и подробно повествуют о том, что мертвецы вмешиваются в дела живых людей, убивают скот, дерутся, забираются на крыши домов. И приходится их заново умерщвлять, обносить могилы стеной или сжигать разгулявшийся труп. Иногда же пострадавшие исландцы затевают настоящую судебную тяжбу с мертвецом. Кроме людей и оживающих мертвецов, в сагах действуют оборотни. И люди, и мертвецы, и оборотни описаны одинаково реалистично и тщательно.
В одной из саг говорится о том, как герой проплыл всю горную речку Хитарау, от ее истоков до моря. На самом же деле эта речка очень мелкая и каменистая, плыть по ней невозможно. Другая сага повествует о том, как был сожжен в доме герой Ньял и его семья. Археологи нашли это место и произвели тщательные раскопки. Но, кроме сгоревшего когда-то хлева, следов пожарища найти не удалось.
Не означает ли это, что «саги об исландцах» — вымысел, замаскированный лишь сугубо реалистической формой изложения?
И не только Исландии. Ведь в «сагах об исландцах» говорится о плаваниях в далеких морях, об открытии «Зеленого острова» — Гренландии. Больше того, в них можно найти упоминание о том, как на рубеже прошлого и нынешнего тысячелетий отважные мореходы открыли на западе страну Винланд, то есть почти за полтысячи лет до Колумба открыли Америку!
Путешествие Бьярни
Исландия была заселена норманнами в IX веке (почти за сто лет до них там побывали ирландские отшельники, но они, «не желая общаться с язычниками», покинули остров). Эрик Рыжий в 981 году открыл Гренландию — самый крупный в мире остров. В 985 году из Исландии в Гренландию направился викинг Бьярни с дружиной. «Неразумным сочтут все наше плавание, ибо никто из нас не бывал на Гренландском море», — сказал Бьярни. Однако, несмотря на это, норманны все же вышли в океан и «плыли трое суток, пока земля не исчезла за волнами, — гласит древняя скандинавская сага. — Тут попутный ветер улегся, подул северный ветер, и лег туман, так что они не знали, где находятся, и длилось это много дней. Потом они вновь увидели солнце и смогли определить все восемь стран света. Они подняли паруса и плыли весь этот день и еще ночь, а затем увидели землю».
«Они стали обсуждать друг с другом, что это за земля, но Бьярни сказал, что это не может быть Гренландия, — рассказывает далее сага. — Они спросили его, намерен ли он плыть к этой земле. Он отвечал: “Мой вам приказ — приблизиться к земле”. Так они и поступили и вскоре увидели, что земля эта плоская и покрыта лесом. Они прошли мимо этой земли, оставив ее слева. Затем они плыли двое суток и вновь увидели землю. Они спросили Бьярни, не думает ли он, что это Гренландия. Он сказал, что и эта земля вряд ли Гренландия, “ибо в Гренландии, как рассказывают, много больших ледников”. Вскоре они приблизились к земле и увидели, что она ровная и покрыта лесом. Попутный ветер прекратился, и мореплаватели решили, что разумнее всего будет пристать здесь к берегу, однако Бьярни не захотел этого. Они заявили, что необходимы дрова и питьевая вода. “У вас всего достаточно”, — сказал Бьярни. Хотя люди возражали ему, он велел поднять паруса, и приказ этот был выполнен. Они повернули в открытое море».
В конце концов Бьярни достиг Гренландии, а затем вернулся на родину, в Норвегию. Когда он рассказал о своем открытии новой земли на Западе, то получил порицание за то, что не высадился на берег и не проявил никакого интереса к неведомой земле.
О Бьярни повествует только одна сага. Но ведь скандинавские саги нельзя считать таким же достоверным историческим документом, как, скажем, летопись. Действительность и фантазия, достоверное и вымышленное тесно переплетаются в них. Быть может, и рассказ о путешествии Бьярни — поэтическая выдумка?
Многие ученые склоняются к тому, что «рассказ о Бьярни настолько достоверен, насколько вообще это можно ожидать от изустного народного предания». («Он слишком бессодержателен и скучен, чтобы быть вымышленным», — замечает в этой связи один из географов.) Эти ученые считают, что, по всей вероятности, густой туман, куда попало судно Бьярни, — это туманы острова Ньюфаундленд. А полоса суши, которую видели викинги, — лесистые берега этого огромного острова.
Если бы Бьярни высадился на берег, о чем его просила команда, он мог бы считаться первооткрывателем Америки. Но Бьярни отказался от высадки. Через пятнадцать лет под влиянием плавания Бьярни, в 1000 году, викинг по имени Лейф Счастливый, сын Эрика Рыжего, решил пуститься на поиски земель на Западе…