От Воровки до Чусового
Шрифт:
Километров 15 Чусовая течёт довольно однообразно, среди заросших густым лесом скал. Понятие «однообразно» в этом смысле применимо только для такой реки, как Чусовая. Любой из многочисленных, ничем не выделяющихся здесь камней, стал бы жемчужиной для такой реки как Гауя, Ветлуга. Зелёная масса елово-пихтового леса сменяется красивыми берёзовыми рощицами. А как нежны осиновые перелески! И за что только Господь-Бог, да и человек, так жестоки к осине? На ней повесили Иуду, а на могилах самоубийц и предателей ставили кол осиновый. Смешно! А вот мне нравится осиновая роща. Тонкие, высокие белые стволы не менее красивей той же березы. А шорох листьев! Даже слабый ветерок, ничем не уловимый, заглянув в осиновую рощу, заставляет деревца шептаться листвой со своей соседкой. Лично для меня этот шепот не менее приятен, чем вечерний шорох дождя.
После большого прямого участка река круто поднимается влево и упирается в бойца «Дужной». Скала прямо из воды поднимается на 70 метров. Складки в скале расположены в форме полукруга удивительно правильной формы.
От Дужного река выписывает замысловатую букву S. Расстояние от конца до начала по реке 10 км, а по прямой менее одного километра. В этой излучине прошли мимо камня Ростун-массивная 90 метровая скала начинается где-то в стороне от реки в лесу. Массивная стена длиной более 500 метров покрыта ржавыми пятнами лишайников, как будто художник-абстракционист решил испортить своей мазней этот величественный памятник природы. Альбин покорил и эту вершину.
Чуть ниже в Чусовую впадает Серебрянка. Здесь Ермак покинул Чусовую и шёл вверх по Серебрянке до речки Тагил.
Весь день я пытался поймать, что-либо на спиннинг. Не первый раз спрашивал у рыбаков, ест ли здесь щука. И ничего утешительного. Обрадовал один рыбак: -«Там за Кыном много судака, щуки». Вот там я и отведу душу! Да день сегодня ходовой. Прошли уже 40 км, и пойдем еще часа 2,-быть рекорду!
12 июля 1974 г.
За день вчера прошли более 45 км. Ночевали на правом берегу в излучине реки за 10 км от Кына. Встали к берегу рано, т.к. в Кыне раньше 10 утра делать нечего.
Снова сделал попытку поймать рыбы, но всё впустую. Не было ни одной поклевки. Ловил на разных кузнечиков, слепней, жуков-всё бесполезно. Течение реки быстрое, русло глубокое, работал стариковским веслом; снесло метров за 200 к камню. Крикнул Альбину, чтоб отбуксировал плот, но тот ударил в грибы. Пришлось поработать шестом. Чуть не целый час упирался против течения. Пришёл Альбин - грибов нет. Сварили макароны, предварительно подискутировав зло - как их готовить. Но после ужина Альбин сказал, что никогда вкусней макароны ему не казались, как сегодня.
Хорошо поспав до 10 часов, двинулись в путь. Недалеко перед Кыном стоит огромная скала-камень Великан. Альбин заранее подготовился к штурму.
Да, Великаном его назвали не напрасно-125 метров вверх, почти отвесно поднялась огромная скала и более километра тянется она по берегу. В начале скалы ручей с чистой, холодной водой. Альбин набрал бачок, передал мне и по расселинам полез вверх. По пути на 50 метровой высоте попозировал перед фотоаппаратом. Я медленно плыву вдоль берега. Река здесь глубокая, течение тихое. «Э-э-й-слышу сверху»,- но Альбина не видно. Прошу его помахать шапочкой и только тогда нахожу его. Он бросает в реку камень, но тот не долетает до берега. С реки скала кажется совсем отвесной, но это не так.
«Бросай сильней» - кричу я.
Ульк - камень пулей врезается у самого берега в воду. «Да, вид»!- Восхищается Альбин.
Прямо сверху по скале, падает маленький ручей. Вода сначала падает с уступа метров 20, а затем, разбиваясь, ровной полосой, бежит вниз. У подножья ручей почти исчезает, распылившись по пути.
Альбин собрался в село.
В Кын - старинное, большое село - прибыли в полдень.
Альбин пошёл на почту, в магазины, а я отплыл метров 400 и пристал к берегу. Пока я познакомился с братьями Великими - четыре брата от 13 до 7 лет, подарил им приёмник, который вдруг начал тихо говорить.
Альбин вернулся с закупками. По дороге сэкономили денег, т.к. пришли в Кын на один день раньше графика, и вместо планируемой бутылки взяли две.
Братья помогли мне накопать в навозе червей, и мы отплыли. Проехали два часа, и Альбин отправился в лес, так как лес подходящий для грибов. Прошло минут 20, Альбин показался на берегу.
«Плыви потихоньку, я пойду по лесу. Выбери полянку километра за 1,5-2 и жди меня. Здесь есть грибы», - и отправился в лес.
Я взялся за старое дело - хлестать блесной налево и направо. Где же этот обещанный судак? Разочарованный пристал на красивой поляне, вышел на берег и сам пошёл в лес. Поляна вся сырая, чуть выше метров за 50 впадает ручей. Походил, крикнул Альбина - его нет. Сел на плот чистить картошку. Пришёл Альбин с целой сумкой грибов. Сегодня будет ужин королевский!
Грибов много оказалось червивых, пришлось выбросить, но из оставшихся получился суп на славу!
Альбин поставил водку на 20 минут в ручей и принёс обратно холодную, как будто она целый день стояла в холодильнике.
На поляне стог сена - воспользовались сей благодатью, и первый раз ночевали на сене.
Утром сготовили чай и понесли свои пожитки к плоту. Последний заход - после первого дня все вещи забираем с собой.
Альбин взялся доставать спиннинг. У нас полное разделение, кто, за что отвечает и за чужие вещи ни который из нас не берётся.
Плывём. Холодно. Погода совсем испортилась. Всё время дует встречный ветер, солнце лишь изредка показывается из-за туч. Хорошо, что нет дождя.
Спим на плоту по переменкам, одетые. Овод исчез, но холодно. Река интересует всё меньше и меньше. Решил ещё раз испытать удачу. Встал. Спиннинга на обычном месте нет. «Где спиннинг»?
– Альбин усердно ищет на плоту, затем хмуро улыбается: «Скажи спасибо, что я избавил тебя от пустой работы. А спиннинг я подарю тебе к следующему путешествию», - спиннинг оставили на берегу.
Вчерашний день по проходимости был слабый, сегодня пойдем дотемна.
13 июля 1974 г.
Ночевали у заброшенной деревни Чизма. Я предложил заночевать в одном из заброшенных домов, но Альбин был против: - «Там кроме г… нет ничего».
Расположились на заросшем высокой травой берегу. Помня, что утром холодно, принесли дров - распиленную на куски пихту. Но наша пихта гореть отказывалась, хотя и была совершенно сухая.
Ужин-снова картошка и «завтрак туриста».
Альбин купил 5 банок этого снадобья в Кыне. Когда открыли первую банку, оказалась перловая каша с рыбой и всё это в томате, по вкусу что-то среднее между опилками и сырой треской.