От всего сердца
Шрифт:
Галерея слева от меня оставалась пустой. Она была зарезервирована для Святого Экклезиарха, его свиты и приближенных Суверена, за исключением Ресвена и Миралитт, у которых были свои собственные отведенные места.
Я оглядела комнату в поисках Шона. Он все так же стоял на своем посту у дальней стены. Между нами находились 12 делегаций. Мы разделили их на два ряда, по 6 делегаций в ряду, каждая группа была отделена от других небольшой декоративной перегородкой. Мы поместили четыре наиболее взрывоопасные делегации первыми и последними в ряду, чтобы мы с Шоном могли внимательно следить за ними, а менее беспокойных делегатов распределили между
В ряду прямо передо мной находились отрокары и Дом Меер.
Делегация отрокаров была справа от меня, одетая в традиционные отрокарские зеленые и южно-красные цвета. И северяне, и южане носили эти два цвета, и хотя зеленый был одного оттенка, южный красный был немного темнее и немного более фиолетовым. Моя мама называла северный оттенок мараскиновой вишней, а южный - красной вишней. Отрокарский подхан однажды величественно объяснил мне, что северный красный - это артериальная кровь, а южный – венозная кровь, что в принципе все, что нужно знать о них как о виде.
Отрокары биологически приспосабливали свои тела к выбранной роли, начиная с полового созревания. Например, Дагоркун был генералом и стратегом. Он стремился к универсальности и балансу между скоростью, силой, размером и долговечностью. Большинство отрокарских дипломатов также были стратегами. Можно было бы ожидать, что большинство членов делегации отрокара будут выглядеть как Дагоркун, но только двое из них были в чем-то на него похожи.
Из 20 делегатов отрокара, исключая кандидата, шестеро были выше 7 футов ростом, с огромными плечами и массивной грудью, громилами, которые первыми бросались в бой, прорываясь сквозь авангард противника. Еще шестеро были худощавыми и быстрыми, вероятно, фехтовальщиками или другими бойцами ближнего боя, готовыми превратиться в слаженный стальной вихрь, способный на точную и быструю резню. Из оставшихся восьми, трое, вероятно, были стрелками, двое медиками, отмеченными длинными зелеными поясами, двое выглядели как Дагоркун, а последний отрокар был шаманом в церемониальном килте, с открытым торсом, гривой рубиновых волос, таких темных, что казались почти черными, и дюжиной тонких кожаных шнуров и цепей, обернутых вокруг его пояса, увешенных амулетами и мешочками.
Это была не дипломатическая делегация - это был военный отряд южных отрокар. Даже два стратега выглядели готовыми к бою. Их кандидату, высокому, мощно сложенному воину, возможно, и не хватало массы громилы, но он мог переломить, как прутик, любого взрослого мужчину-человека. Он двигался как леопард, каждая мышца была идеальной, и то, как он смотрел на Дагоркуна, не предвещало ничего хорошего.
Делегация Святой Анократии слева от меня выглядела не менее угрожающе. Общество вампиров состояло из Домов, некоторые были большими, некоторые маленькими, каждый со своей собственной военной силой и территорией. Эта делегация прибыла из Дома Меер, агрессивного, грозного Дома с далеко идущими амбициями.
Дом Меер и Дом Крар, в котором моя сестра собиралась замуж, были на грани того, чтобы стать заклятыми врагами. За последние несколько лет Дом Крар набрал силу, а Дом Меер пытался удержать их в узде. Во время мирного саммита по Нексусу Дом Меер послал трех рыцарей сорвать мирные переговоры, и Шон, в своей роли Туран Адина, убил их примерно за две секунды, напугав всех до чертиков. Очень немногие люди знали об альтер-эго Шона, поэтому я не беспокоилась о том, что его узнают, но такая возможность все-таки приходила мне в голову.
Дом Меер не был
Чем меньше возможностей мы давали Дому Меер и отрокарам, тем лучше, именно поэтому мы поместили каев и умбол вторыми в ряду в качестве барьера между ними и всеми остальными.
Третьими в ряду были представлены две делегации с противоположных концов Доминиона Семи Звезд. У них также было давнее соперничество, и, по словам Миралитт, они когда-то пытались атаковать друг друга. Нам нужно было немного ослабить их внимание, и Шон предложил поместить служителей Храма Желания в вуалях и донкаминов четвертым рядом. Гастон назвал эту стратегию «леденец для глаз и пугающий взор», и, похоже, она сработала.
Храму Желания не хватало здесь своей кандидатки. По словам их представителя, леди Вексин Дион-Диан почувствовала недомогание после перехода и вскоре присоединится к ним. Я видела ее лишь мельком. Она приехала в антигравитационном паланкине, скрытом за полупрозрачными занавесками, на целых пятнадцать минут раньше запланированного времени, и я прошла мимо ее процессии в коридоре, когда Шон вел их в комнаты. Ее слуги, как мужчины, так и женщины, также были окутаны мерцающей прозрачной тканью, которая колыхалась при малейшем дуновении ветерка, деликатно намекая на то, что под всеми этими тонкими, как паутина, слоями скрывались сексуальные тела и удивительная красота. Храм возвел навык внушения в ранг изящного искусства.
Пятыми в ряду, за Храмом и донкаминами, сидели отдаленно напоминающие кошек, хиггры, и элегантные гахеи, гуманоиды с кожей цвета янтаря и очень длинными темно-фиолетовыми волосами, доходившими им до колен. Из всех делегаций гахеи были самыми яркими. Они выглядели потрясающе красиво, двигались, как текущая вода, и говорили мелодичными голосами. Они также усовершенствовали псионическую войну и могли растопить разум сосредоточенной мыслью. Украшенные драгоценными камнями диадемы на их головах были не для украшения.
Последними в ряду были нарушителями спокойствия. Клювы-убийцы были справа, ближе к Шону. Похожие на птиц, нелетающие, вооруженные огромными клювами и мощными когтистыми лапами, этот вид дал бы фору доисторическим ужасающим птицам Земли. У них была сильная тяга к добыче, и они убивали ради развлечения. Их название переводилось как клювы-убийцы, и они настояли на буквальном переводе, чтобы вся галактика узнала об их хищнической натуре. К счастью, они попытались вторгнуться к гахеям, которые были их непосредственными соседями в космосе. Клювы-убийцы осознали, что сфокусированная мысленная волна может сделать с их мозгами. Теперь они заботились о своих клювах и когтях.
Наконец, напротив клюв-убийц, находились душегубы, которые представляли собой темный клубок корней и ветвей, окутанных листвой, будто какой-то кошмарный лес волшебным образом вырос в углу комнаты. У них были большие листья, похожие на бегонию, пурпурные по краям и ярко-синие посередине, испещренные случайными узорами ярчайшего пепто-бисмолово-розового цвета. Шон стоял напротив них, а Тони расположился сбоку, на случай, если они захотят что-нибудь вытворить. Прекрасная девушка, их кандидатка, восседала на большом корне душегуба, как какая-нибудь дриада.