От всего сердца
Шрифт:
– Вы хотите позволить Ее Милости остаться в ваших покоях?
– уточнила я.
– Да, - сказала леди Вексин.
– Это благословение - находиться в ее присутствии.
Благословение - это один из способов выразить это.
– Если у вас возникнут какие-либо трудности, назовите мое имя.
– Я так и сделаю, - пообещала она с серьезным выражением лица.
Почему у меня возникло ощущение, что надо мной потешаются?
Они обе смотрели на меня. Обе гостьи попросили уединения для своей беседы. Я мало, что могла сделать.
– Очень хорошо.
Я пошла
ЯМА ДУШЕГУБОВ БЫЛА 50 ЯРДОВ В ПОПЕРЕЧНИКЕ И 200 ЯРДОВ В ГЛУБИНУ. Даже если бы они встали друг на друга, они не смогли бы выбраться из нее. Три фута мутной воды, обогащенной питательными веществами, затопили края дна ямы. В центре небольшой островок предлагал немного сухой земли. Вверху мощный источник света имитировал лавандовое солнце планеты душегубов, меняя цвет между красным утренним, фиолетово-синим дневным и темно-фиолетовым вечерним.
Сейчас была ночь, и свет потускнел до цвета индиго, имитируя местные флуоресцентные облака. В этом рассеянном свете душегубы казались тенями, переплетением корней и ветвей, скользящих друг по другу, как черные змеи. К счастью для меня, у «Гертруды Хант» были отличные сенсоры, и изображение на моем огромном экране было кристально четким.
Я откинулась на спинку кресла, пытаясь расслабиться. Все остальные были в безопасности в своих апартаментах. Я заперла их всех, чтобы никто не мог бродить ночью. У меня болели ноги, а в голове немного гудело, будто рой пчел пытался поселиться внутри моей головы после напряженного дня полетов и сбора меда. Чудовище дремала на своей собачьей подстилке у стены. Она перевернулась на спину, и ее четыре лапы безвольно торчали вверх.
Даже моя собака была измотана.
Шон проскользнул в комнату и обнял меня. Я прислонила голову к его теплому мускулистому предплечью.
– Проблемы?
– спросил он.
– Они должны были образовать рощу на ночь.
Шон взглянул на экран. Душегубы бродили по воде небольшими группами, по три-четыре дерева в каждой.
– Они что-то замышляют, - сказала я ему.
Он отпустил меня и отступил в сторону. Мое кресло стало шире, перетекая в кушетку. Мне действительно нравилась дополнительная энергетика, которую гости привнесли в гостиницу. Изменение формы мебели «на лету» практически не требовало усилий.
Он сел рядом со мной и обнял меня за плечи. Я положила голову на его мускулистое предплечье. Мы наблюдали за бродячими душегубами. Они ползли несколько футов, прижимались своими ветвями и корнями к укрепленным стенкам ямы, затем ползли еще немного.
– Они проверяют, - сказал Шон.
– Да, но зачем? Это бетон, покрытый слоем гибкой стали космического класса. Им понадобится мощная дрель, чтобы пройти через него. Что они могут замышлять?
– Заговор, - сказал Шон мрачным голосом.
Я повернулась, чтобы посмотреть на него.
– Что?
– Шалость, веселуху. Они не замышляют ничего хорошего.
Я тихо рассмеялась.
–
– Она посетила леди Вексин и пообещала ей, что если леди Вексин вмешается в ее планы, она взорвет ее планету.
Шон поднял брови.
– Планы? Что за планы?
– Она не поделилась со мной этим.
– Это вызывает беспокойство.
Две группы душегубов собрались у дальней стены. Я отрегулировала угол наклона, чтобы мы могли видеть их сбоку.
– Почему эта стена?
– пробормотал Шон.
– Я установила фиктивную камеру на противоположной стороне. Они увидели ее и теперь пытаются скрыть свой заговор от посторонних глаз.
– А ты, хитрюшка.
– Благодарствую.
Я прижалась к нему еще теснее. Я не видела его с самого ужина. Оставив Калдению и леди Вексин, я направилась обратно в обеденный зал, но делегация каев сообщила мне, что у одного из их членов началось подергивание средней левой конечности, что вызвало серьезную озабоченность у всей делегации. После часа медицинского сканирования было утверждено, что подергивание было реакцией на стресс, поэтому я создала в их номерах зону сенсорной передышки, где они могли снять стресс.
После этого Ресвен захотел затеять ссору со мной из-за трапезы Святого Экклезиарха, которую я решительно пресекла, представив ему медицинские записи Святого Экклезиарха, присланные мне самим Ресвеном. Это заставило его замолчать, но ни в малейшей степени не расположило меня к нему.
После этого я получила уведомление от умбол, которые объяснили мне, что водные растения в их среде обитания не обеспечивают достаточной приватности. Я удвоила количество растений, но им не понравился их цвет, и они почувствовали, что разнообразия недостаточно, поэтому я отправила Гастона в Баха-чар за разными растениями. Сейчас они плескаются в карантинном резервуаре и завтра будут добавлены в среду обитания при условии, что они не заражены болезнями и загрязняющими веществами.
– Как все прошло с отрокарами?
– спросила я
– Ты помнишь тот мультфильм, который мы смотрели, где Тор - защитник окружающей среды?
– Тот, где он продолжал мирно протестовать, пока его не спровоцировали?
– Тот самый. Беда в том, что отрокары хотят, чтобы их спровоцировали.
– Тьфу ты.
Пару минут мы сидели в тишине.
– Насколько вероятно, что она отправится за Косандионом?
– спросил он.
– Калдения?
Он кивнул.
– Я не знаю. Я напомнила ей, что на карту поставлено выживание гостиницы. Раньше, когда возникали конфликты, связанные с гостиницей, она всегда была нейтральной третьей стороной. Это не нейтральный вопрос. Это семья и болезненные воспоминания. Косандион - это напоминание о том, почему она потеряла все и теперь живет в изгнании.
Он нахмурился.
– Что?
– спросила я.
– Интересно, рассматривает ли она возможность уйти в сиянии славы. Она уже пользуется дурной славой. Убийство Косандиона сделало бы ее легендой.
Один из душегубов раскололся. Его толстый ствол раскрылся. Другой душегуб запустил в него корни и вытащил буровую установку, такую, какую используют при добыче полезных ископаемых на астероидах.
– Ха, - сказал Шон.
– Вероятно, это старая травма. Они засунули туда сверло и снова склеили ствол с помощью сока.