От всего сердца
Шрифт:
– Он должен скоро вернуться.
– Когда?
– Надеюсь, не в ближайшие двадцать минут. У тебя будет время отрепетировать свою речь.
Она заморгала, но тут же оправилась.
– Нет у меня никакой речи!
– Можно подумать, я впервые вижу оборотня. У вас всегда заготовлена речь.
Таймер дошел до нуля и отключился.
– Мне пора.
Я побежала по коридору в сопровождении Чудовища, а вслед нам летели постепенно утихающие проклятия.
Глава 2
Станем ли мы свидетелями ухаживания
История продолжается...
Пирог остывал в своей форме. Корочка меренги была румяной и слегка хрустящей. Она немного потрескалась, что, без сомнения, удостоится косого взгляда от Орро, но это уже дело десятое.
Я открыла духовку и коснулась формы. Чуть теплая. Хорошо.
Знакомое присутствие пересекло границу, и магия гостиницы зашевелилась в ответ. Будь «Гертруда Хант» собакой, она бы подняла голову и завиляла хвостом.
Шон вернулся домой.
Следом за ним возникло еще одно присутствие, поднимаясь по нашей подъездной дорожке. Я обратилась к гостинице, и она выпустила для меня экран, перекинув на него изображение с наружных камер. Грузовик Шона остановился напротив гаража. Позади него, тяжелый белый самосвал с черным кузовом, полным дров, медленно заезжал задом по плавному подъему дорожки и вокруг дома.
Я взяла длинный нож и осторожно провела им по периметру кольца, отсекая меренгу. Если открыть форму, пропустив этот этап, то половина меренги снялась бы вместе с формой.
Шон выбрался из грузовика. Он был высоким и поджарым, с развитой мускулатурой. Глядя на него, вы бы сказали, что он был сильным и быстрым, но это было еще не все. Казалось, Шон всегда настороже. Он излучал своего рода спокойную, но бдительную уверенность, и вы на инстинктивном уровне понимали, что если возникнет угроза, он ответит на нее мгновенно и с сокрушительной силой.
Люди это чувствовали и хотели дать об этом знать. Поскольку мы жили в Техасе, по большей части они спрашивали у него, играл ли он в футбол, поскольку каким-то образом фраза «этот парень играл в футбол» давала разумное объяснение боевой готовности Шона.
Чудовище сорвалась с места и вылетела через собачью дверцу навстречу Шону, пританцовывая вокруг его ног и виляя хвостом. Он наклонился, чтобы ее погладить.
Открыв защёлку, я аккуратно сняла форму с пирога. Идеально.
Бросив разъемную форму в раковину, я включила кофеварку сварить кофе без кофеина, и вышла на улицу, как раз во время, чтобы застать, как самосвал выгружает огромную гору дров нам на траву. Я подошла к Шону. Он улыбнулся и обнял меня одной рукой за плечи. Я прислонилась к нему и почувствовала, как он расслабился.
Ты уже дома, милый. Всё хорошо.
Водитель, грузный мужик средних лет с красным лицом и короткими волосами с проседью, выбрался наружу и окинул дрова взглядом.
– 30 кубометров, -
– Выглядит отлично, - одобрила я.
– Ваш муж не стал платить за складирование, - доложил водитель.
– Сказал, что ему нужно поупражняться.
Я улыбнулась Шону. Он не был моим мужем, но уточнять не стоило.
– Мы сами разберемся.
Водитель подмигнул нам.
– Вы милая парочка. Значит, ты был полузащитником в старшей школе?
– Да, - невозмутимо соврал Шон.
Он перепробовал все виды спорта в детстве, но никак не в школе. Шон был слишком хорош и слишком физически одарен, а его родители хотели избежать излишнего внимания. Большинство его внешкольных занятий приходились на несколько отдельных школ боевых искусств с опытными тренерами-ветеранами. В армии затеряться среди других ему было намного проще. В старшей школе упор делался на индивидуальные достижения и славу, в то время как в армии предпочитали командную работу.
– Так и подумал, - сказал водитель.
– Ладно, ребятки, не скучайте.
– Счастливо.
– Шон поднял руку.
Водитель забрался в грузовик и поехал по дорожке. Трава вокруг кучи дров зашевелилась.
– Еще нет, - предупредил Шон.
Лужайка замерла.
Самосвал доехал до конца съезда, остановился, пропуская машины, повернул налево и покатил по дороге.
– Ладно, - сказал Шон.
– Теперь забирай.
В траве разверзлась черная дыра и «Гертруда Хант» проглотила все тридцать кубометров в один присест, а я почувствовала прокатившиеся по ней удовлетворение. Лужайка снова сомкнулась, словно застегнутая на молнию. От горы дров не осталось и следа.
Шон поднял голову и его губы растянулись в медленной, ленивой улыбке.
– Ммм, яблочный пирог.
Удивить оборотня едой было нереальной затеей.
– У нас посетитель.
– Знаю. Почуял ее у гаража. Чего она хочет?
– Поговорить с тобой.
Он вздохнул.
– Ладно. Давай разберемся с этим.
Мы прошли к гаражу. Дверь открылась, и оборотень заморгала от резкого солнечного света, но тут она заметила Шона. Ее плечи расправились. Она отбросила гриву волос стратегически нетерпеливым рывком головы.
Вот и настало время толкать речь.
– Значит, вот как ты выглядишь.
– Она понизила голос до бархатистого, соблазнительного сопрано.
– Неплохо.
Никакой реакции.
– Такой мужчина, как ты, и в таком месте, как это. Какая растрата.
Шон ничего не ответил.
– Уилмос пропал, - заявила она.
Уилмос был оборотнем первого поколения, ветераном, одним из старейших выживших с Аууля. Будучи оборотнем, он всегда был в форме, правда, когда родились родители Шона, он уже был взрослым и приложил руку к созданию их альфа-подвида. Уилмос заработал себе имя как наемник и владелец магазина в Баха-чар, галактическом базаре. Теперь же он был не столько наемником, сколько посредником между наемниками и их клиентами. И он считал Шона исключительным. Мы встретились по чистой случайности, и когда Шон решил, что хочет увидеть вселенную своими глазами, Уилмос ему в этом помог. Он был тем, кто втянул его в мясорубку на Нексусе, и я никогда его за это не прощу. Никогда.