Отбор на выживание или Тайна 12 Невесты
Шрифт:
– Пасибо, – ошалело буркнул Турин, почувствовав, как кольнуло от дурного предчувствия сердце.
– Молод, красив, богат и знатен! – с отцовской гордостью в голосе, перечислило начальство. – Все условия соблюдены. И потому Высокому лорду придётся тебе уступить!
– У-ууступить что? – мужественно уточнил Турин, хотя и знал, что ответ ему о-очень не понравится.
– Не что, а кого! Агнетту Виртаненскую тебе в невесты! – осчастливили его ответом и, естественно, взяли паузу, чтобы полюбоваться на его вытянувшееся лицо и округлившиеся от удивления глаза.
Словно этого было мало, пред мысленным взором Турина вдруг появились
– Как маленькие дети, право слово! – укоризненно покосившись на посмеивающихся с него Вивиан и Эльжбету, ворчливо прокомментировал молодой человек. Вслед за чем, перевел взгляд на насмешливо взирающее на него начальство и, дабы дать всем понять, что в отличие от них, он думает о деле, а не о том, о чём они там себе думают, с самым серьёзным и сосредоточенным видом отрапортовал: – Задачу сблизиться с подозреваемой, дабы получить возможность подтвердить или опровергнуть наши подозрения, понял! Разрешите приступить?!
– Разрешаю, – со вздохом, кивнул Илберт и тут же ворчливо добавил: – Но предупреждаю! Не потеряй голову! Слишком увлечешься сближением, женишься! Понял?
– Шеф, за кого вы меня принимаете? – обиделся Турин. – Я ж к женщинам всегда со всем уважением, а наша подозреваемая ещё и юная леди, к тому же! Уж будьте уверены, я не из тех, кто способен забыть о таком!
Илберт снова вздохнул.
– Так я и думал, – неодобрительно покачал он головой и вдруг, как рявкнет: – Ответ неправильный, агент! Агнетта Вертаненская – прежде всего, это «древняя кровь» со всеми вытекающими из этого определения последствиями! Вот о чём ты должен помнить! Ну что, всё ещё уверен, что задание тебе по зубам?
Турин упрямо кивнул и напомнил:
– В моих жилах тоже течёт «древняя кровь. К тому же, я – не просто сильный, но опытный менталист. И я буду острожен, шеф, – заверил он напоследок.
Глава 6
Несмотря на то, что она впервые в жизни собирала себя на бал от начала и до конца совершенно самостоятельно, полученным результатом Вивиен осталась довольна.
Расшитые морозной вышивкой небесная голубизна шёлка и аквамариновая нежность шифона, изумительно подходили к цвету её глаз. Обрисовывающий тоненькую фигурку крой платья в самом выгодном свете демонстрировал её точеные плечи. Декольте было не столько глубоким, сколько кокетливым. Образ прекрасной зимней феи дополнял ювелирный комплект тончайшей работы из серебра, бирюзы и бриллиантов. Ожерелье и браслеты подчеркнули изящество линий лебединой шеи и тонких запястий. Диадема – белоснежно-пепельную красоту волос. Серьги – в целом, сделали образ завершенным.
– О-о-о… Ты така-аа-я краси-иивая! – прижав призрачные кулачки к груди, восторженно выдохнула Британи.
– Спасибо, солнышко, – счастливо улыбнулась Вивиан и, не удержавшись, ещё раз посмотрела на себя в зеркало. И…
Полностью согласилась с подругой: она было диво как хороша.
Ах, как же ей хотелось, чтобы и Николас тоже нашёл её волшебно прекрасной.
С этой мыслью она широко распахнула двери и переступила порог своих покоев, за которыми её уже дожидался… предмет её грёз, собственной персоной.
Озаренная мягким светом предзакатного солнца, она показалась ожидавшему её Высокому лорду сотканным из его чаяний и солнечного света видением.
Вивиан была в более выгодном положении, чем Высокий лорд, поскольку уже видела его и при свете ламп, и в парадном мундире. И, возможно, если бы она ожидала его увидеть под своей дверью, то сумела бы воспользоваться своим преимуществом, и в этом случае способность дышать осталась бы при ней.
Но она не ожидала.
И потому выйдя из своей гостиной, Вивиан, затаив дыхание, замерла под восхищенным взглядом остолбеневшего и онемевшего ослепительно прекрасного Высокого лорда.
Настолько прекрасного, что от его красоты у неё закружилась голова…
Или это от недостатка воздуха?
– Вв-вы… пришли проводить меня лично? – в конце концов, не выдержав, и судорожно вдохнув, и выдохнув, смущенно спросила девушка.
– Ч-что? – хрипло переспросил мужчина, встряхивая головой так, словно сбрасывал с себя морок.
В ответ на это, с интересом взирающие на парочку и до сих пор просто многозначительно переглядывающиеся между собой и добродушно улыбающиеся гвардейцы и слуги зашушукались.
– Вы пришли проводить меня в бальный зал лично? – повторила свой вопрос Вивиан.
– Вас это удивляет, учитывая обстоятельства, и то, чья вы – дочь? – вопросом на вопрос с явной иронией в голосе ответили ей. Голос Высокого лорда всё ещё звучал хрипло, да и в целом он ещё не вполне пришёл в себя и потому дал честный, а не галантный ответ. По крайней мере, сам он верил, что ответил предельно честно.
Первым порывом Вивиан было вернуться в свои покои, захлопнув при этом дверь прямо перед носом кретина (как она мысленно теперь величала Высокого лорда). Однако заметно прибывшее количество шепотков на заднем плане заставило её передумать, поэтому она спросила «лишь» о том, как долго ещё Высокий лорд планирует стоять под её дверью истуканом и пялиться на неё во все глаза.
К чести, «кретина», отрицать очевидное он не стал.
– Я просто… – откашлялся он. – Вы, просто застали меня врасплох. Ваша красота, я имею в виду. – Сказав это, он протяжно выдохнул. Затем кивнул, развернулся боком, и, согнув руку в локте, галантно поинтересовался. – Ваше Высочество, вы окажите мне честь, позволите сопроводить вас в бальную залу?
– Теперь да, – улыбнулась принцесса, сердце которой пело от счастья. – Теперь позволю.
Как вскоре выяснилось, Высокий лорд явился для того, чтобы сопроводить свою важную гостью не в бальный зал, а в малую гостиную, в которой к моменту появления в ней Вивиан уже собрались все невесты.
Оформленная в лиловых тонах просторная гостиная малой, вопреки, названию не выглядела. Противоположную от входа стену занимала анфилада из семи громадных витражных окон, практически прозрачные тюлевые гардины, которых не скрывали открывающийся взору потрясающий вид на зимний сад, а лишь слегка приглушали буйство его красок.
Тем не менее, все восседавшие на диванчиках невесты к потрясающе красивому виду за окнами остались абсолютно равнодушны. Всё их внимание было сосредоточенно на друг друге и зеркалах. Точнее, на нарядах друг друга и собственном отражении в развешанных на колонах и стенах многочисленных зеркалах. Каждая хотела убедиться, по крайней мере, в своих глазах, что она ничем не хуже других.