Отбор... или беги, Принц, беги!
Шрифт:
— Нет, ну, каков подлец! — заломила руки Королева, ища поддержки и сочувствия у своей «змейки». Та лишь мотнула головой и, икнув, несмело захихикала. — А тебе, Геша, больше не наливаем, а то я рискую не услышать самое интересное… Итак, ты только что говорила, что попросила Его Святейшество посадить себя на его плечи, а он в ответ одарил тебя своим благословением и приказал явиться к нему через сутки на исповедь.
— Все так, Вашвеличство, а потом провел меня по скрытой лестничке наверх, на хоры, откуда открывался чудесный вид на заговор, — баронесса закатила глаза, пытаясь воскресить в себе воспоминание о необыкновенно хватких руках
— Так и знала, что этот пронырливый святоша только корчит из себя недотрогу! — в сердцах воскликнула раздосадованная Регина и влила в себя полбокала вина из початой второй бутылки. — На исповедь пойдешь обязательно, только прежде загляни ко мне, получишь инструкции. Если сумеешь все выполнить, как следует, то Антонис будет есть у меня из рук!
Аунтийская даже не удивилась такому наказу своей Королевы, ведь за время ее заключения с ней в одной комнате, Геома наслушалась о планах Ее Величества и о методах их реализации до выработки иммунитета к ним. Теперь кровожадные или откровенно маньячные комментарии Кобры воспринимались ею, как особенности характера правительницы Гориции. У Геши даже сочувствие к Королю проклюнулось ненадолго.
— А теперь продолжай! — дернула ее Регина за рукав платья, привлекая внимание. — И подробностей всяких побольше, побольше!
«Таблеток от жадности кому-то побольше, побольше надо!» — проворчала про себя подуставшая девушка, но послушно продолжила свой рассказ.
— Ты меня не слыш-шиш-шь, смертный? Ау, кто в домике? Выходи, трусишка, к тебе Змей приш-шел, будет тебя убивать, — Шелесс постучал кончиком хвоста по черепу герцога, настолько глубоко шокированному удавшимся вызовом Змеиного Бога, что от волнения рухнувшему без сознания ему под ног… хвост. — Мда, ну, и клоун! Исхар, у тебя что, не было никого поумнее? Этот шовершенно не компетентен в роли лидера оппозиции правящей династии. Эх, вот были же времена! Племена ш-шли друг на друга лавиной, земля на локоть пропитывалась кровью, а потом победители всех побеш-шденных воинов под нош-ш и мне во славу…
Змей пригорюнился, свивая чешуйчатые кольца, в которых громко похрустывали кости нескольких не очень прытких «черных камзолов», попытавшихся прийти на помощь своему неудачливому предводителю.
— Шелесс, — обратился юный заклинатель к обиженному невниманием геруога воплощению, — ты бы поскорее определялся с жертвами… а то мы как бы на чужой территории… здесь же Храм Пресветлого… и пентаграмма нехило тянет из меня силу.
— Ой, я тебя умоляю! Ты бы поузнавал, чье капиш-ше было на этом месте лет триста назад, — мерзко зашишикало чудовище, облизываясь раздвоенным языком и щурясь от самодовольных искорок в глазах. — Храмовники воспользовались дармовым местом силы и магическим источником… И прекраш-шай ты меня контролировать, мамуся! Лучш-ше стяни свой ош-шейник, противно смотреть. Мой единственный адепт разгуливает на поводке у собственного деда!
Из угла, куда задвинули старика, донеслось тихое, насмешливое карканье, которое моментально стихло, сменившись надсадным хрипом и падением иссушенного тела. А Исхар впервые с облегчением выдохнул, ощутив себя полностью свободным и полным энергии.
— Дедок не сшитается! — тут же выпалил Шелесс на вопросительный взгляд юноши. — Он эти годы жил исключительно за сшет твоего дара, вытягивая силу. Но об этом ты уже догадался, как я виш-шу. Хорош-шо, не будем тянуть время за хвост… Я забираю всех, кроме тебя. Этого будет достаточно для полного воплош-шения в этом мире…
На последних словах Змей начал раздуваться, подминая под себя сгрудившихся заговорщиков, пытающихся пронзить его артефактными мечами. Их жалкие попытки заканчивались в жуткой пасти, которая проворно отрывала головы, перекусывала хребты и плевалась ядом, прожигающим плоть насквозь.
Эруан, неотрывно следивший за Шелессом рядом со взъерошенной Шейной, молча глянул на Ринэйрта. Лицо принца хранило каменную неподвижность, но потемневшие радужки и сдерживаемое дыхание выдавали его напряжение.
Он встретился взглядом с заклинателем, и тот едва заметно кивнул, отчего Рин разжал побелевшие кулаки и успокаивающе улыбнулся графу.
— Рауль, уходим, снимай защиту со служебных выходов, забирай всех наших и не забудь про гостей, — негромко приказал наследник, делая несколько уверенных шагов вперед, туда, где самонадеянный Бог испивал мечущихся наёмников один за одним.
Он дождался, пока монстр не прикончит все живые цели и не развернется к валяющемуся у входных дверей герцогу. Как только Змей начал склоняться к Офанаси, Рин приложил левую ладонь к ране на своей груди, а затем шлепнул по золотистой чешуе твари.
— Какого! — треугольная морда размером с комод раззявилась перед носом Его Высочества выражая свое крайнее неодобрение, но через миг злобная гадина начала с тройным усердием извиваться по проходу, круша остатки храмовой утвари и растирая в пыль иссушенные тела "черных" в попытке стереть с себя кровавый отпечаток. Рин в это время вместе с Орлантом подальше оттянули за ноги Офанаси, чтобы беснующийся монстр не раздавил главного заговорщика, чью снулую тушку вручили Северному Барсу с четким наказом не увечить насмерть, а препроводить в застенки и максимально тщательно допросить с соблюдением всех формальностей. А на то, что герцога бесцеремонно поволокли, зажав правую ногу в зубах (ногу, наносившую удары Шейне), принц сотоварищи принципиально отвернулись.
— Змеиный Бог, — кронпринц Гориции голоса не повышал, но его услышали и даже попытались прижать к стене в порыве злости. Но даже приблизиться Змей не смог. Древняя кровь Вельтлантов не позволяла причинить вред ее наследникам. Тогда он попытался накинуться на Рауля и вмазался в колонну, в то время как ликвидатор ловко уклонился от атаки. Шипя и поминая дряную кровь и шустрого графеныша, воплощение Бога свернулось кольцами и надулось, выражая свое отношение к обманувшим его смертным. — Шелесс, ты же не хочешь нарушить договор?
— Я хочу отгрызть тебе баш-шку, — окрысился Змей и смачно клацнул зубами. — И тебе, предатель Исхар.
— И что нам с ним делать? — Рин устало провел пятерней по спутанным волосам и уставился на двоих мужчин. — Ты его призвал, Исхар, тебе с ним и разбираться. А потом у тебя будет двадцать четыре часа, чтобы успеть покинуть Горицию. Не уложишься, твои проблемы. И последнее, обратный въезд тебе или твоим детям запрещён. Переступишь границу — смерть. Я позабочусь.
Ринэйрт смерил испытущим взглядом заклинателя и направился по проходу вглубь Храма.