Отцы-основатели. Весь Саймак - 2.Почти как люди
Шрифт:
— Так тот же стрелял в него.
— Так-то оно так, но я ему все равно не доверяю. Не слишком доверяю, так скажем. Чужак он.
Кэти с полицейским стояли на полдороге между пришельцем и рекой. Теперь через реку можно было перейти: армейские инженеры навели временный мост. На длинной просеке, сделанной пришельцем, очень аккуратно, на одинаковом расстоянии друг от друга лежали белые тюки и кучи опилок.
— Мы держим зевак на том берегу, — сообщил полицейский. — Пропускаем только официальных представителей и прессу. Вы-то сами за себя отвечаете. Вам это объяснили.
— Конечно.
— Не понимаю, — сказал полицейский, — как они сюда попали. Человек двести собралось, наверное. Мы же все дороги перекрыли, но они все равно каким-то образом пробираются.
— Бросают машины перед вашими постами и идут лесом, — сказала Кэти. — Чтобы задержать всех, надо устроить сплошное оцепление.
— Наверное, — согласился полицейский. — Надоедливый народ.
— Вон идут Фрэнк Нортон и Чет, мой фотограф, — сказала Кэти. — Как только подойдут, мы с ними подберемся к нему поближе.
Полицейский пожал плечами.
— Пожалуйста! Но будьте осторожны. Что-то должно произойти, и мне это не нравится. Носом чую — что-то будет.
Кэти подождала Нортона и Чета, и они втроем пошли по просеке.
— Джерри попал на самолет? Все нормально? — спросила Кэти.
Чет кивнул.
— Успел. Мы приехали за несколько минут до отлета. Пленку я ему отдал. Он обещал передать. Я все хотел тебя спросить — как он здесь оказался? Мне помнится, что он вроде потерялся, и ты его разыскивала.
— У него машина сломалась, и он пришел в Лоун-Пайн, чтобы позвонить. И тут мы встретились. Он не знал, что я здесь, и я ничего не знала.
— Славный парень.
— Это точно.
— Однако не слишком разговорчивый. Всю дорогу молчал.
— Он всегда молчит, — сказала Кэти.
Они подошли к группе журналистов, собравшихся под боком у пришельца.
— Ты с Джонни сегодня разговаривал? — спросила Кэти.
— Да, — ответил Чет. — Интересовался, как там моя пленка. Он сказал, что ее уже понесли в лабораторию, что времени еще уйма.
— Он не говорил, что пришлет кого-нибудь вместо меня?
— Ни слова. А ты думала, пришлет?
— Не знаю, — сказала Кэти. — Ведь есть и другие, кто мог бы сделать эту работу лучше. Джей, например. Джонни ткнул в меня пальцем, потому что в тот момент в редакции больше никого не оказалось.
— Думаю, тебе не стоит тревожиться. Джонни порядочный парень. Пока ты делаешь свое дело, он тебя отсюда не заберет.
— Если он кого-нибудь пришлет, я пошлю его к черту! Это мой материал, Чет, и я хочу, чтобы он моим и остался.
— Будешь драться за него?
— Да, черт побери!
— Смотри-ка, — сказал Нортон. — Кто-то написал на пришельце номер. Сто один. Ну вон, на боку, спереди.
Кэти пригляделась. Зеленая краска, цифры около фута в высоту, чуть побольше.
— Интересно, кто это сделал?
— Кто-нибудь из этих вашингтонских чудаков, — фыркнул Чет. — Тоже мне наблюдатели, ученые. Все им надо пронумеровать для отчета.
— Смешно выглядит.
— Мы же не знаем, как они работают, — сказал Нортон. — Быть может, у них были серьезные основания, чтобы его написать.
— Наверное, — согласилась Кэти.
— Что вы думаете про эти шишки? — спросил Нортон. — Что это может быть — есть какие-нибудь идеи?
Кэти покачала головой.
— Представления не имею. А жаль, обидно. Он был такой аккуратный, гладкий, симметричный… А теперь весь какой-то шишковатый.
— Ты так говоришь, будто он раньше был красивым.
— Не красивым, а симпатичным. Такие и должны прилетать из космоса: аккуратные, гладкие, четкие — ничего лишнего.
— Боже милостивый! — воскликнул Нортон. — Вы только посмотрите!
Один из самых крупных бугров на боку у пришельца вдруг раскрылся, и оттуда показалась маленькая копия пришельца. Она была трех-четырех футов в длину, но кроме размеров — это была абсолютная копия большого черного ящика. И стенки у него были гладкие, без бугров. У всех на глазах отверстие становилось все больше, и вдруг оттуда выскочил маленький черный ящик — ящичек — и свалился на землю. Упал, покатился, встал прямо… Он был не такого черного цвета, как большой пришелец, и блестел, словно мокрый. Какое-то время он постоял неподвижно, потом покрутился на месте — и поехал к задней стене пришельца, словно поплыл, плавно и бесшумно.
Люди расступались, чтобы дать ему дорогу.
— Ложись! Убирайтесь из кадра! — бешено вопил оператор с телевидения. — Ложись, черт побери! Вы мне дадите снимать?!
Уступая дорогу малышу, Кэти подумала: «Так вот оно что! Теперь все ясно. Она живая. Не машина, а живое существо. Живое существо, детишек рожает!»
Стал лопаться еще один пузырь, и оттуда показался очередной малыш. А пришелец не обращал ни малейшего внимания на происходящее и по-прежнему валил лес.
Первый малыш объехал пришельца сзади и направился к целлюлозному тюку. Приподнявшись, он набросился на него, разрывая на куски и поглощая целлюлозу точно так же, как его «мама» глотала деревья.
Чет бросился туда с камерой. Остановился, чуть присел и начал щелкать, время от времени передвигаясь, ища удобный ракурс. Фоторепортеры бегали, толкались, пытаясь снимать с наиболее выгодных точек. Вокруг новорожденного создания образовалось почти сплошное кольцо.
— Как я сразу не догадался? — сказал человек, стоявший рядом с Кэти. — Увидел пузыри, сразу должен был сообразить, что это почки. Следовательно, вопрос, который все мы себе задавали…
— Верно, — перебила Кэти. — Она живая.