Отдаляющийся берег. Роман-реквием
Шрифт:
— Арина, принеси, пожалуйста, газеты за последние два-три дня.
Кофе получился на славу, выпил я его с наслаждением.
— Вот спасибо! — Я поднялся. — Усталость как рукой сняло.
— Между прочим, приехал Леонид Гурунц. Сидит у Лоранны. Когда-то он работал здесь в русской редакции. Видел его? — спросил главный.
— Нет.
Заглядывая во все кряду двери, я направился к себе в кабинет. Было душно. Ослабил узел галстука, включил кондиционер. Уселся за стол. Покосился на телефон. И окончательно решил не
— Привет! — снова поздоровалась Арина, входя в кабинет, и положила передо мной газеты. — Вы задержались. Мы тебя заждались.
Она присела напротив меня в обычной своей позе — уставив локти в стол и подперев ладонью щёку; в уголках губ играла чуть различимая усмешка, как у женщин на скульптурах Антонио Кановы.
— Мне было любопытно, смогу я тебя простить?
— Меня? — Она с удивлением ткнула себя рукой в грудь.
— Тебя, тебя, — с шутливой строгостью подтвердил я и вдруг вспомнил: об Авике Исаакяне я говорил ей одной. Забыл уже, в связи с чем. Ах да, зашла как-то речь о Берии, вот я и сказал, что Авик, университетский мой преподаватель, был женат на его внучке, одновременно приходившейся правнучкой Максиму Горькому. Скорей всего она сболтнула про это Армену, и тот, не будь промах, отрекомендовался приятелем Авика.
— За что?
— Это ведь Армену ты наговорила про Авика Исаакяна?
— Вроде бы… Ну да, он зашёл к главному, потом расспрашивал о тебе — кто ты да что. Вот я и рассказала про Авика Исаакяна. Ну и про внучку Берии. Он, кажется, этого не знал. Да что стряслось-то?
Я коротко поведал о нашем походе в ресторан.
— Армен не появлялся тут в моё отсутствие?
— Нет, — растерянно помотала головой Арина. — Ну и проходимец… А мы-то приняли его за приличного человека. Прости меня, пожалуйста, Лео. Я виновата.
— Да ладно, чёрт с ним. — Приятно было сознавать Аринину искренность и чистоту, но и подтрунивать над её мечтательностью, эмоциональностью и наивностью тоже доставляло мне удовольствие. — А я уж подумал, не заодно ли ты с ним. Теперь вижу что нет.
— Вижу, что нет. Да ты думаешь, что говоришь?! — Арина подскочила на стуле и зарделась, как несправедливо обиженный ребёнок. — Ты соображаешь или нет?
— Да брось, я же шучу. — Трудно было предположить этакую обидчивость. — Шуток не понимаешь? Садись, главный рассказал анекдот. Садись, расскажу.
— Садись, расскажу… — Всё ещё дуясь, Арина снова села напротив меня.
— Преподаватель спрашивает студентку: «Как ваша фамилия?» «Дарбинян», — отвечает та весело. «Что же в этом смешного?» — недоумевает преподаватель. «Я рада, что верно ответила на ваш первый вопрос».
— Главный ничего такого не рассказывал, — успокоившись, говорит Арина. — Ты сам это на ходу сочинил. Неплохой анекдот, остроумный, — похвалила она. — Но тебе, похоже, невдомёк — я окончила институт с отличием.
— Разумеется. Не то тебе не дали
— Эх ты, не стыдно смеяться над пожилым человеком. — Арина, гримасничая, передразнила меня: — «Может, не институт, а университет?» А он-то дома гордится, какой у него родственник отзывчивый. Кстати, он опять к тебе собирается, мой свёкор.
— Что, передумал и хочет изгнать тебя с работы?
— Наоборот. Рассчитывает, что ты и другую сноху поможешь куда-нибудь пристроить.
— Минутку, дай взять ручку. Сколько вас, говоришь, снох?
— Не бойся, всего три, — развеселилась Арина. — При этом один мой деверь всё равно не пустит благоверную работать. Жуть, какой ревнивый.
— И на том спасибо. Всего лишь одна? Это меня радует.
— И я рада, что ты рад.
— Ага, ты рада, что я рад, что ты рада, что я рад.
Арина пришла в восторг от нехитрой этой скороговорки.
— О боже, здесь мне вконец голову заморочат. Словом, устроить надо бы жену старшего деверя.
— Как зовут?
— Сильва.
— Хорошенькая?
— Тебе-то какое дело!
— Надо же знать, кого рекомендуешь.
— На работе кто требуется — хорошенькая или специалист?
— Хорошенькая специалистка.
— Ишь ты какой, за словом в карман не полезешь.
— Лазил бы за словом в карман, ты бы безработной ходила. Кто твоя Сильва по специальности? Фамилия, возраст?
— Возраст… С этого б и начинал, — снова надулась Арина. — В общем, она экономический окончила.
— Буквы-то хоть знает?
Арина насупила брови.
— Что за буквы?
— Проехали. Фамилия, имя.
— Фамилия у нас общая — Дарбинян. Дарбинян Сильва, двадцать три года, В октябре двадцать три стукнет.
— У нас в бухгалтерии есть вакансия. Сеидрзаева, главный бухгалтер, мне, надеюсь, не откажет. Позвонить?
— Нет, обожди, — спохватилась Арина. — Надо же сперва поговорить с человеком. Завтра я Сильве скажу, ну а там уж… Это чья? — Она показала глазами на записную книжку в чёрном переплёте, заваленную ворохом бумаг.
— Понятия не имею. Может, Армен забыл? Возьми. Отдашь ему при случае.
Арина встала.
— Пойду, наш мемуарист ждёт меня, не дождётся. Сил уже нет от его воспоминаний. — В дверях обернулась и с невинным личиком доложила: — Между прочим, та девушка приходила.
— Какая такая девушка? — равнодушно спросил я; внутри у меня всё всколыхнулось.
— Какая девушка… Мне-то откуда знать? — испытующе смерила меня взглядом Арина. — Та, которую Армен приводил. Спрашивала тебя.
— Меня? — безразлично кивнул я; это безразличие тяжело мне далось.
— Да, тебя. — Тот же испытующий взгляд. Арина медленно затворила за собой дверь. Я догадался, она пока что не уходит. И лишь спустя минуту, в коридоре хлопнула дверь, и в Арининой комнатке застрекотала пишущая машинка.