Отдана Шерхану
Шрифт:
– Хорошо… – кивала я и смеялась сквозь остатки слез. – Хорошо. Поняла. Жду чай.
Богдан жил в частном доме. Небольшом, но удобном. Здесь было чисто, опрятно. Входная дверь смотрела в садик с клумбами и кустами. Так что улицу было почти не слышно. На стенах висели детские фото, тикали часы с массивным маятником, в гостиной шел футбол по телевизору. Я сняла босоножки и решила пройтись – походить босиком по мягкому ковру, который чистился минимум раз в неделю. С расческами и щетками. Мать Богдана сама лично приезжала, чтобы проверить,
– Ай… – дернулась я, нащупав что-то стопой. Я чем-то уколола ногу. – Что?
Это была сережка. И так как мои висели на месте, а сам Богдан их не носил, то я задалась вопросом: чья же она и как здесь оказалась?
Мой Богдан был стройный видный парень. Вполне себе завидный жених, такими не разбрасываются – это точно. Он не пил, не курил, всегда носил простую аккуратную прическу. Гладко выбритый, с улыбкой на лице и чистым, прямолинейным взглядом в глазах. Некоторые считали, что он слишком прост и наивен, но ведь и я сама была такой же. От природы не любила козней, интриг, всех этих подковерных игр, которыми страдают сверстницы. Как вот моя подруга Вероника…
Мы с Вероникой и Богдан всегда были одноклассниками – отучились в школе от звонка до звонка, сидя за соседними партами. Только если я всегда сидела с Богданом, то напарники подруги вечно менялись. То один, то другой. Мне казалось, ей нравится разнообразие. Ее взгляд никогда не зацикливался на ком-то одном или чем-то одном. Так, она сперва ходила на танцы, потом на акробатику, потом на фотографию, потом на… Да куда она только не ходила в свободное время. Где больше красивых парней – там и Вероника.
Потом она, конечно, и ко мне как-то пришла – на живопись. Но надолго ее не хватило. Мальчиков нет, болтать нельзя, что ни неделя – сдача контрольной картины. А ее все нет, любила прогуливать занятия. Тут уж не отнять. Порой я даже задумывалась, что меня с ней связывает. Почему такая, как она, все эти годы дружит со мной? Ведь семья подруги не была верующей, они не соблюдали православных праздников, не чтили важных дат, не постили, не ходили в храм, ничего не святили…
Я понимаю – Богдан, мы с ним из одной вселенной. Но Вероника?
И все же она была моей единственной подругой. Даже сейчас, после окончания школы, мы все равно дружили и собирались встретиться где-то в полдень. Часам так к двум или трем, уже и не помню. Наверняка она вся извелась и не знает, где меня искать. Надо бы взять у Богдана телефон и позвонить ей прямо сейчас.
– Так вот ты где? – окликнул меня Богдан. – Смотришь футбол?
– Я? – качала я головой и теребила пальцами сережку. – Да я просто думала – вдруг тут кто-то есть, телевизор ведь работает. Вдруг ты… ждешь сегодня кого-то?
– Только тебя.
Он поставил чашку на столик, а затем нежно меня обнял.
– Слушай, я хотела тут спросить об одном…
– У меня тоже есть к тебе вопрос, – прошептал мой парень и поцеловал меня в шею. – Когда мы уже сделаем это?
– О… Богдан… Не надо, что ты со мной делаешь?
– Делаю то, что обычно делают муж и жена.
– Но ведь… – уворачивалась я, – мы ведь еще не муж и жена. Я думала, мы сделаем все после свадьбы. Мы же не повенчаны.
– Не после свадьбы, – взял он меня за руку, – а И после свадьбы. Я ведь не железный, ты это понимаешь?
– Но мы ведь обещали друг другу…
– Давай мы это сделаем прямо сейчас.
– Прямо здесь? На этом диване?
– Хочешь, мы пойдем на кровать. Там будет удобнее. Все сделаем быстро и безболезненно. Я знаю, как нужно себя вести.
– Откуда?
– Я читал об этом книгу… Ну давай…
Богдан был непривычно напорист. Даже не знаю, что на него так повлияло – сильный стресс и страх не найти меня или, может, тот факт, что у меня сегодня день рожденья… Словом, я не знала, стоит ли ему отказывать, ведь он мой парень, могу ли я так долго изводить его без близости? Особенно если он сам меня об этом просит.
Положив в карман сережку, я податливо кивнула.
– Хорошо. Хорошо, я согласна. Давай это сделаем… Только не здесь – не на диване.
– Естественно, – сказал Богдан и повел меня в спальню.
– Только я бы хотела принять душ или ванну. А то, знаешь, день был очень долгий и тяжелый. У меня даже лицо все соленое от слез.
– Не беспокойся, малыш, – говорил Богдан уверенно и мягко. – Тебе не придется плакать. С твоих ресниц не капнет и слезинки. Я тебе обещаю. Я буду аккуратен и нежен, как и положено в первый раз. Ведь у тебя это будет впервые?
– Да. Да, конечно… А у тебя? У тебя что, не впервые? – задумалась я вдруг об этих словах. То ли он оговорился, то ли мой парень должен мне кое-что рассказать. – Ты ведь меня не предавал? Ты мне не изменяешь?
– Я и измена? – качал он головой. – Да ты что, Кристина? Я ж поклялся перед Господом блюсти тебе верность. Мы говорили это, держа в руках священный крест. А такие вещи многое значат. Особенно для меня.
– Тогда откуда эта спешка? Разве ты не можешь потерпеть еще немного? Сила клятвы велика, и если ты в нее веришь, то проблем быть не должно. Может… может ты меня обманываешь? Ты от меня ничего не скрываешь?
– Прости, малыш… – выдохнул он. – Прости, я понимаю. Понимаю, что поспешил. Что это было немного грубо и нагло, но… Некоторые вещи – они меняются. На меня просто давят обстоятельства.
– Что? На тебя давят обстоятельства? О чем ты сейчас говоришь? Какие еще обстоятельства?
– Ты ведь знаешь, я вскоре уезжаю. Мне надо ехать на учебу, меня ждет духовная семинария. И… перед тем, как уехать, я… думал… я хотел, чтобы мы…
Я понимала, к чему он клонит. Понимала, что Богдану было важно получить это перед отъездом. Ведь любовь на расстоянии – это испытание.