Отдел 15-К
Шрифт:
Прокуратура на пару с сыскарями проверили все мало — мальски значимые версии — секты, черных риэлторов, еще что-то — пусто и глухо. Более того — все эти люди даже были толком друг с другом незнакомы — максимум здоровались, встречаясь в лифте, да и то не факт, народ нынче пошел неприветливый, и соседей-то по собственной площадке в лицо зачастую не знает.
Но не сам факт столь странных самоубийств заставил Ровнина срочно высылать туда группу, а то, что случилось несколько лет назад. Тогда там же, в Ховрино, был аналогичный случай. В одном из домов началась такая же цепочка
— А это как же такое возможно? — удивился Колька.
— Возможно, Николай, почти все — Пал Палыч вздохнул — Вопрос, как это все пресечь.
След заклинания, который увидела Жильцова, в результате толком никуда и не привел — был он старый, и терялся за пределами квартиры последнего по времени самоубийцы. Не худо было бы посадить засаду — но где ждать этого колдуна — неясно, дом был многоподъездный, да и сколько по времени — тоже непонятно. Но и так это дело оставлять нельзя было, и тогда Ровнин принял решение использовать один из артефактов, хранящихся в отделе.
— У нас и артефакты в отделе есть? — воодушевился Колька — Круто. А чего мне их не показывали?
— Вот потому и не показывали, что любопытства и энергии у тебя много — подал голос Герман — Их и мне до сих пор не все показывали.
— Я так думаю, что все их только Ровнин видел — согласился с ним Пал Палыч — И то не факт.
В данном случае это был артефакт, который носил кодовое название 'Двойное зло' (подлинных названий никто не знал, как зачастую и изготовителей этих устройств. Впрочем, со слов Германа, в некоторых случаях было неясно даже, что и сам предмет делать может). 'Двойное зло' экстраполировало вред заклинания на самого заклинателя, причем с нанесением тому двойного предполагаемого урона. Поле действия артефакта было не так уж велико, но вполне достаточно для дома, где происходили массовые самоубийства, и откуда уже массово начали съезжать напуганные жильцы.
Спустя пару недель артефакт сработал, это было по нему видно — в заряженном состоянии он выглядел как огромный кусок хрусталя, в опустошенном больше напоминал булыжник.
С тех пор об этом колдуне ничего слышно не было, хотя Ровнин очень расстроился, что не удалось его прищучить. Тем не менее самоубийства прекратились, и Ховрино зажило своей привычной жизнью. И вот на тебе — опять тот же район, те же признаки, разве только что дом не тот же самый. Хотя почерк другой, пять человек за две недели — это вообще за гранью понимания.
— Так может это не он, может кто еще? — предположил Колька.
— Может — согласился Пал Палыч — Вот доедем — посмотрим.
Кончики
— Елки — палки — раздалось с водительского места — Вот тебе и раз.
— Вика? — Пал Палыч глянул на девушку, которая массировала виски.
— Да как молотком ударило — скривилась та.
— А это чего? — Колька глянул на оперативника.
– 'Амбрелла' — сказал тот — Ховринская больница, проклятое место, опять стало быть она ожила. Когда же ее снесут уже?
— Может опять сатанисты чудят? — предположил Герман.
— Может — вздохнул Пал Палыч — А может и нет.
— Я до лета туда не полезу — категорично заявил Герман — Ну нафиг, там даже без всякой нечисти ногу можно сломать, там провал на провале.
Колька посмотрел в заднее окно, в кружении снежинок шестиугольный силуэт удаляющейся больницы смотрелся на редкость зловеще.
Вскоре автобус затормозил и Пал Палыч раздал финальные указания.
— Так, Герман. На тебе старушки — божьи одуванчики, они тебя любят, а мы идем за участковым и дальше по квартирам самоубийц. Если что будет — сразу звони.
Участкового удалось найти быстро, это был замученный жизнью и вчерашним похмельем мужичок лет сорока пяти, в криво сидящей на нем форме.
— Вот же проклятый район — жаловался он на жизнь сотрудникам отдела — Что ни год — все напасть, то одно, то другое, теперь вот это.
За разговорами они подошли к дому, Колька задрав вверх голову, посмотрел на его верхние этажи. Дом как дом, цвет правда какой-то печальный — темно — желтый, осенний какой-то. Впрочем, тут почти все дома в такой цвет покрашены — подумал он — Да и улица такая же, осенне — невеселая.
Только войдя в квартиру последнего самоубийцы, Вика сразу заявила -
— Не пустышка. Четкие эманации заклинания, причем мерзкого до невозможности. Этот идиот с той стороны помощь призывал, это видно по оставшемуся следу.
— Чего призывал? — не понял участковый.
— Не берите в голову — успокоил его Пал Палыч — Это наша коллега шутит. Идите пока покурите, мы тут поработаем.
— Нашли время и место для шуток — пробубнил участковый и вышел из квартиры.
Пал Палыч сделал страшные глаза, глядя на Вику. Та, впрочем, и ухом не повела, вышагивая по квартире.
— След заклинания четкий — сообщила она через пару минут — Заклинание это я не знаю, скажу только, что очень сильное и очень старое, но сплетено грубо, скорее всего читал его дилетант, не понимающий, с кем он имеет дело. Как он жив-то до сих пор?
— Найдем его — разберемся — обнадежил ее Пал Палыч — Куда след ведет?
Вика повертелась по квартире и с удивлением сказала -
— Никуда. Он только здесь есть, он за пределы квартиры не выходит.
— Не понял — удивился оперативник — Это заклинание здесь что ли творили?
— Не может этого быть — Вика замахала руками — Тут рунный круг тогда должен быть, чтобы сущности с той стороны сразу заклинателя не сожрали.
Колька в этот разговор не лез, хотя смысл его улавливал.