Отделённые
Шрифт:
Глава 6. Чёрный день
20 день 3 месяца 524 года новой эпохи
Ближе к вечеру новые обстоятельства непреодолимой силы — жалобы Арделор на всё и вся — заставили Миррина искать убежища в любимой комнате Эйсгейра.
— Может, ты ей просто нравишься? — с улыбкой предположил рыцарь, глядя, как эльф пытается уложить огромного Мурмярла себе на колени.
Кот сопротивлялся и шипел самым нецивилизованным образом. Его пушистость
— И поэтому она полощет мне мозги? — фыркнул Миррин, одной рукой сжимая кота, а второй гладя пушистое пузо.
Пузо дёргалось и подставляло вместо себя когтистые лапы.
— Ну вот тебе Ярл Мурмярл нравится, а ты его мучишь.
Миррин тут же отдёрнул руки от кота, и тот в одно мгновение оказался у кресла рыцаря. Он бы, наверное, и под кресло залез, но, увы, не мог — рысьи размеры не позволяли таких фокусов.
— Ты меня с его котячеством сравниваешь?
— Не тебя, а ситуацию.
Миррин закатил глаза, но спорить не стал.
— Я сегодня, знаешь, на что потратил целый час? На стирку занавесок! Стирку, ты представляешь? Я, полномочный посол Светлого Леса, глава благородного дома, стираю ей занавески!
Вряд ли, конечно, Миррин делал это собственными руками. Он ведь иллиген. Как, между прочим, и Арделор. Она и сама могла постирать пол-академии до нужной степени.
— Ну, так послал бы её... в океан. Как-то это совсем уже.
— Не могу. Политика, к Тварям её. Вот кто бы знал, что политика в Светлом Лесу зависит от стирки занавесок!
— Океан-отец, с какой стати?
— А с такой, что дом Валиссин! Арделор должна быть всем довольна, ведь как отреагирует её дядя Оронаэл Валиссин, если до него дойдут жалобы, не знает никто. Вот и приходится, чуть ли не ушки ей целовать.
— По-моему, всё равно абсурд...
Миррин только вздохнул.
— У нас уже лет сто как абсурд. Все эти политические игры... Хорошо, никто не подталкивает меня к браку с ней.
— А вдруг она решит, будто ты это всё делаешь не просто ради политики и нежелания портить отношения с её кланом?
От этих слов Миррин, кажется, пришёл в совершеннейший ужас. И даже поёжился в кресле.
— Но она же не дура...
Эйсгейр улыбнулся.
— Ну, если учитывать ваше прошлое...
— Да какое там было наше прошлое! — возмутился его деревянность. — А вообще, с домом Валиссин всё настолько неясно... Это очень сильный клан. Все хотят заполучить его в союзники. Но чем руководствуется Оронаэл, вступая в одни соглашения и отвергая другие, неизвестно.
— Может, просто идёт туда, где выгоднее?
— Не знаю... Он ведь вроде не из тех, кто только о выгоде думает. По крайней мере, раньше не был таким. Впрочем, многое
Это название Эйсгейр слышал впервые. Но догадаться, что именно в этот день сто пять лет назад и погиб прежний посол, было несложно. Миррин долго молчал, видимо, погрузившись в печальные воспоминания.
— А знаешь, — сказал он вдруг, — ведь она бы нам не помешала.
— Кто?
— Ирдис Налидаар. Можешь думать, будто я ужасен и циничен, но она нам пригодилась бы, как наследница Четвёртого советника. И почему они оба погибли...
— Пригодилась бы как?
Эйсгейр встрепенулся, предвкушая неожиданные откровения. Миррин это заметил, усмехнулся и поставил круг тишины. Чудеса какие-то, неужели собрался рассказывать какие-то тайны?
— В совете. Она наследовала место своего отца, а голос Старшего советника значит многое.
— С чего ты взял, что она приняла бы вашу сторону? — спросил Эйсгейр, мысленно восклицая: — «Океан-отец, ещё бы знать, какие у них там стороны!»
— Папенькина дочка же! Четвёртый очень любил её. Она была его, не знаю, единомышленницей, вторым воплощением, разделяла все его взгляды.
— А если бы взгляды Четвёртого на происходящее сейчас не совпали со взглядами Эмиэля? — спросил рыцарь, чуть ли не вопя в душе: — «Что там происходит, что?!»
— Не знаю, мне кажется, совпали бы, да и... Думаю, Первый смог бы убедить её. Иллитар, нам она даже в качестве марионетки сгодилась бы!
— А вот из-за такого я как раз и могу подумать, что ты ужасен. И вообще, Ирдис — марионетка? — усмехнулся Эйсгейр. — Думаю, она послала бы в океан и совет, и весь Тал-Гилас.
Миррин даже фыркнул.
— Да уж, наверное, даже короля бы послала, если бы решила, что тот неправ...
— Думаю, Дис начала бы гнуть свою линию, — рыцарь снова усмехнулся, но уже печально, — ей не нравился этот вариант имени...
Эйсгейр замолк от взгляда Миррина.
— Дис?!
От того, как брови посла лихо прыгнули вверх, рыцарь даже смутился.
— Ты не знал?
— Предки великие, о чём?
Но по виду Миррина было ясно: он всё прекрасно понял.
— Я думал, ты в курсе. Тирдалл же знал.
— А Четвёртый знал, что его дочь крутит шашни со Снежной Дланью?!
Эйсгейр поморщился. Слова Миррина показались слишком неприличными для описания отношений с Ирдис.
— Да не крутила она шашни. Это я...
— Ты крутил?
— Никто ничего не крутил! — огрызнулся Эйсгейр. Воспоминания о встречах с Ирдис отозвались грустью. — Она мне понравилась. Я сам к ней подошёл. А потом...
Рыцарь заметил, что выражение лица у Миррина сменилось на серьёзное и внимательное. Вот как его деревянность так мгновенно улавливает смену настроения?