Отдельный танковый
Шрифт:
– Уже есть новые планы?
– Да, есть кое какие задумки.
– И что если не секрет?
– Только между нами, больше ни кому.
– Хорошо.
– После прорыва несколько дней на отдых и подготовку, а потом рейд в Прибалтику. Удар на Даугавпилс, Тарту и Нарву, что бы выйти в тыл группе армий «Север».
– Почему именно туда?
– Для ликвидации угрозы Ленинграду. Там сосредоточенно слишком много важных предприятий и захват или блокада Ленинграда будет очень сильным ударом по нам.
– А не слишком ли это? Всё же расстояние приличное и силы у немцев там тоже не маленькие.
– Да немаленькие, (В составе группы армий «Север» были 16-я и 18-я полевые армии, 4-я танковая группа и 1-й воздушный флот, всего: 793 000 человек — 23 пехотных дивизии, три танковых и три моторизованных дивизии, 646 танков, 830 боевых самолётов и 1200 орудий.) но… Вы знаете, что такое клевец или чекан?
– Знаю, а что?
– Что будет если по кирасе ударить молотком, даже на длинной ручке?
– В лучшем случае вмятина.
– А если клевцом или чеканом?
– Пробьет кирасу.
– Вот именно! Да у немцев в Прибалтике довольно значительные силы, но ведь они не в одном месте, а рассредоточены по всей территории, а мы будем бить всем корпусом в одном месте на фронте шириной максимум в 5 километров. В этом случае у нас будет преимущество, и мы просто пробьем любые заслоны. (Будь это в Реальной истории, то у ГГ не было бы ни единого шанса успешно осуществить свою затею, но его действия уже сказались на истории. В реальности к концу августа немцы захватили Нарву, Псков и Новгород, но захват Минска притормозил не только центральный, но и прибалтийский фронт, а потому Псков и Новгород еще удерживаются советскими войсками. В таких условиях рейд ГГ в Прибалтику имеет шанс на успех, тем более, что все основные силы противника сосредоточены на линии фронта и почти до самого конца противостоять ему будут в основном только тыловые части и следующее к фронту пополнение. В итоге, при выходе из рейда, соотношение сил будет максимум один к трем по людям и примерно один к одному по танкам и орудиям, так что при удаче и правильном командовании, у ГГ есть все шансы на успех.) Я ещё вчера отдал приказ шести РДГ на перебазирование в Прибалтику, они должны уже сейчас начать разведывать предполагаемый маршрут на наличии немецких сил. Особое внимание уделить расположению складов и аэродромов, которые можно будет уничтожить по ходу движения, не особо отклоняясь от маршрута.
– Это полная авантюра! Малейшая ошибка и корпус уничтожат, а топливо и боеприпасы?
– Мой предыдущий рейд тоже был чистейшей авантюрой, причем начатый в гораздо худших условиях. Минимум сил, полная самодеятельность и отсутствие разведки на начальном этапе. Теперь у меня будет достаточно сил, а топливо и боеприпасы, расход боеприпасов в основном только в начале и конце рейда, а топлива хватит. К тому же в Прибалтике должны остаться наши склады, думаю минимум парочку, где можно разжиться топливом мы найдем да и немецкие склады со счетов сбрасывать не надо. По крайней мере топливо к грузовикам и бронетранспортерам мы там найдем. Шансы на успех у нас есть и если всё получится, то мы в итоге сможем стабилизировать фронт по линии Нарва — Псков — Новгород.
Если в ходе рейда мы сможем выбить хотя бы половину немецких танков группы армий «Север», то дальнейшее наступление противника сильно снизится. Сейчас излюбленным приемом немцев являются удары танковых групп с пехотным прикрытием. Они на узком участке фронта прорывают нашу оборону и затем громят наши тылы и разрозненные подразделения. Я хочу провернуть похожую операцию, но с привлечением больших сил. Массированное применение КВ и Т-34 при поддержке пехоты на бронетранспортерах и артиллерийской поддержкой позволит нам прорывать любую немецкую оборону. Кроме наспех оборудованных полевых укреплений противник ни чего не успеет подготовить. Все А-19 и МЛ-20 оставим в Смоленске, они хоть и дальнобойные, но слишком тяжелые и тихоходные. С собой возьмем все 120 миллиметровые минометы и новейшие М-10 и М-30, их как раз более 4 сотен набирается. Они и легче и скорость транспортировки выше, а что не такие дальнобойные, то не страшно. Им не в обороне стоять, а для маневренной войны они самое то. Наведем хаос в немецком тылу, временно нарушим снабжение, да и просто выйдя из рейда мы всё равно после этого окажемся для немцев пугалом, которое сможет притормозить их наступление. Хотя бы 2–3 недели и наши войска подтянув резервы и укрепив оборону смогут более надежно закрепится, а там дотянуть до осени и начала распутицы и немецкое наступление забуксует и можно будет переформировать наши войска и создать устойчивую линию обороны.
– Всё равно авантюра чистейшей воды, но признаю, в таком свете шансы на успех всё же есть, хотя и мизерные. В любом случае этим мы притормозим наступление противника и по любому нанесем ему большие потери. Ладно, вы еще что-то хотели посмотреть?
– Да, пройдемте, была у меня одна задумка по перспективному виду вооружения. Пока его еще нет и помине, (Официально танкист Марков не может знать о реактивных минометах БМ-13, хотя они и были приняты на вооружение прямо накануне начала войны, но это знает водитель Носов) но у нас на складах обнаружено большое количество реактивных снарядов для самолетов. Самих самолетов нет, но ведь можно создать простой станок для их массового запуска и установить его например на танки БТ.
– А точность? Ракета не снаряд, я хоть и не артиллерист, но представляю, что реактивные снаряды не смогут соперничать со ствольной артиллерией.
– А там такая точность и не нужна, более того, она просто противопоказана.
– Почему.
– Представьте себе, что например блок направляющих 5х8, шасси танка позволит такой установить, выпускает допустим за минуту 40 реактивных снарядов и какой от этого будет толк если они все разорвутся в одной точке. Наоборот, там должен быть разлет снарядов для накрытия достаточно большого участка. Вот наступает противник и тут среди его расположения, на достаточно большой площади в течение минуты разрываются сотни снарядов. Батарея из шести установок выпустит 240 снарядов, а ведь при практически одновременном подрыве будет и дополнительный урон от встречающихся ударных волн. А паника среди противника, когда внезапно всю площадь покрывают разрывы. Я планирую создать дивизион из 24 машин, четыре шестиустановочные батареи, это будет 960 реактивных снаряда в залпе. На участке в километр это должно гарантированно остановить любое наступление. Если танки еще смогут уцелеть при отсутствии прямого попадания, то бронетранспортеры и пехота в любом случае понесут огромные потери.
Из депо, сев в свои бронетранспортеры, мы отправились на механический завод, где уже закончили модернизацию танков и переделку немецких грузовиков в бронемашины. Там мы и увидели 24 БТ старых выпусков со снятыми башнями и блоками направляющих на поворотном станке. Для самообороны на месте старых башен появилось по одной маленькой, с пулеметом ДТ в ней. Все танки выглядели однотипно и после свежей окраски в камуфляж, выглядели, как новенькие, даже и не скажешь, что они уже прослужили по несколько лет.
12 августа 1941 года, Минск.
– Вот здесь будет первая группа кинооператоров которая и заснимет сам момент стрельб, а вот здесь на передовой будет вторая группа, которая заснимет собственно говоря результат обстрела. Причем снимать будут двумя камерами, одна непосредственно немецкие позиции, а вторая залп установок.
Мы со Свиридовым находились в штабе, перед большой картой Минска, а перед нами был руководитель группы операторов. Все установки РСЗО были готовы и даже пристреляны. Разумеется полного залпа они не давали, а стреляли одиночными эресами из каждого ряда блока. Необходимо было знать, на какую дальность будут лететь эресы при разных углах наклона. Выстрелы одиночными эресами не должны были вызвать какие либо подозрения у немцев, ну постреливают русские одиночными ракетами по немецким позициям беспокоечным огнем и всё. Генеральное испытание реактивных установок с записью его на кинопленку для дальнейшего пропагандистского использования я решил приурочить к очередному немецкому штурму. Нанести удар по немецким позициям это одно, тут не будет особо видно нанесенный ущерб и совсем другое, нанести удар по атакующим немцам. Тут ясно будут видны последствия этого удара и по пехоте и по технике, а то, что в атаке будут участвовать и танки с бронетранспортерами, было очевидно. А то, что мы обсуждали место расположения съемочных групп, так тут всё было просто. От одной из своих РДГ мы получили донесение. Они неделю назад захватили немецкого офицера, и тот сообщил, что 13 августа будет осуществлен двойной штурм Минска. Немцы, осаждающие нас, получили очередное подкрепление и подгоняемые приказом любимого фюрера должны были пойти на очередной штурм. Я решил подогнать свои планы, под немецкие. Сидеть и дальше в Минске теряло свою актуальность. За это время наши части основательно закрепились в основном на восточном берегу Днепра, получили подкрепления и зарылись в землю. Теперь их было не так легко выбить с позиций, да и ударную мощь немцы за этот месяц основательно подрастеряли. Зато они продолжали давить в Прибалтике и надо было действовать уже сейчас, что бы Ленинград не оказался в кольце блокады, как это было в реальной истории. Одновременно с немецким наступлением на город должно было начаться наше контрнаступление, которое должно было закончится пробитием коридора к Смоленску и выхода корпуса из окружения. Нам надо было пройти с боями почти 250 километров для выхода к своим, а кроме того и это было главным, вывезти из блокированного Минска около 150 тысяч мирных жителей. Сделать это быстро и с наименьшими затратами можно было только по железной дороге, благо она оказалась целой. Немцы её не уничтожали, так как сами использовали, а своим РДГ я запретил её повреждать на участке Минск — Смоленск. По моему замыслу, мы должны были сильнейшим артиллерийским огнем сорвать немецкое наступление, после чего перейти в контратаку и не останавливаясь, как прежде продолжить удар по немецким частям вдоль железной дороги. Если учесть, что основные немецкие силы были сконцентрированы под Минском и потом уже на линии фронта, то в промежутке между Минском и Смоленском их не может быть много. Подкреплений тоже практически не будет, а потому ударный кулак из КВ, Т-34 и пехоты на трофейных бронетранспортерах и построенных нами бронемашинам должен был без особых усилий пробить коридор до своих, после чего из Минска на Смоленск, один за другим пойдут эшелоны с беженцами и ранеными. Первым естественно пойдет бронепоезд, для проверки и расчистки при необходимости пути. Второй бронепоезд будет в резерве и если всё пройдет без осложнений, то он уйдет последним. Боевые части будут отходить по обеим сторонам от железной дороги, тем самым не давая немцам возможности её перерезать. В принципе пройти задень 250 километров, даже и с боями было реально. Основную опасность для нас могли представлять только немецкие самолеты, но во-первых прикрытие моих частей зенитными средствами было достаточно высокое, во-вторых мы до этого основательно проредили ряды немецкого Люфтваффе уничтожением нескольких аэродромов месяц назад и немцы еще не смогли восстановить численность своей авиации до прежнего уровня, а в третьих, мои РДГ устроили несколько диверсий. После уничтожения еще пары немецких аэродромов с применением минометов, немцы значительно усилили охрану своих аэродромов, и соваться теперь туда с небольшими силами было бесполезно. Да, до аэродромов нам теперь было не добраться, но ведь был и другой путь вывести немецкую авиацию из игры. Самолеты на воде не летают, а потому, сразу, как я получил сведения о планируемом противником наступление, так сразу все РДГ были переориентированы на уничтожение транспортных колонн противника, и в приоритете стояли колонны с топливом для самолетов. Попутно должны были быть уничтожены и два немецких аэродрома находившихся по пути нашего следования. Да и в любом случае, чем дальше мы тут будем сидеть, тем трудней потом будет вырваться, а запасов продовольствия и боеприпасов оставалось ещё примерно на месяц, так что не надо было тянуть до крайности, а тут вырисовывался отличный способ вырваться к своим с минимальными потерями и я не хотел его терять. Удерживать Минск я должен был до начала августа, а сейчас уже считай его середина, а потому мне ни кто и слова не скажет, что я оставил Минск и пробился к своим. Да, немцы наконец смогут наладить логистику, правда не быстро и не легко, так как отступающие части будут рвать за собой все мосты, да и самом Минске мы при отступлении полностью уничтожим железнодорожную станцию, так что им понадобится ещё минимум пара недель для возобновления перевозок. Но в любом случае можно было сказать, что их план «Барбаросса» полностью накрылся медным тазом и осенняя распутица и зимние морозы застанут их гораздо западней, чем это было в реальной истории.
Дописал вторую часть главы и поправил ошибки со сроками указанные читателями. Спасибо вам, что поправляете, приятного чтения.
Глава 20
13 августа 1941 года, Минск.
– Вот тут ставим первую камеру, здесь вторую… Товарищ капитан, точно тут безопасно?
Старший кинооператоров активно бегал на боевой позиции «Градов». Именно так решено было назвать РСЗО, сделанные на базе шасси устаревших БТ. Весь дивизион из 24 машин был размещен на позиции еще вечером. Как раз на расстоянии половины дальности от нейтралки и сейчас, рано утром 13 августа, кинооператоры устанавливали свои камеры. Вторая группа кинооператоров находилась непосредственно на передовой и должна была снять сам удар и его последствия. Немецкое наступление должно было начаться в 10 часов утра. Ровно в полдесятого ударила немецкая артиллерия, а в небе появились юнкерсы. Последние несколько дней они редко бомбили город, начался сказываться дефицит топлива и боеприпасов, всё же мои РДГ свою задачу выполняли хорошо. Бомбить прицельно и корректировать огонь артиллерии немцам снова не удалось. Наши зенитки и служба РЭБ своё дело знали. В ответ подключилась наша артиллерия, пока начав чисто противобатарейную борьбу. Немцы усиленно обстреливали передовую, правда без особых успехов, но несколько раз попав прямым попаданием тяжелых снарядов уничтожили несколько бронекапсул эрзацдотов.