Отдельный танковый
Шрифт:
– Надо бы съездить туда, глянуть самим на место.
– Это можно, самому не охота сидеть тут и ждать у моря погоды. Я уже распорядился подготовить там место под НП, завтра вечером выезжаем, если хотите, то можете поехать со мной.
– С удовольствием.
– У меня всё готово, так что послезавтра утром начинаем.
21 сентября 1941 года, деревня Загривье.
Вечером 20 сентября моя штабная колонна выехала к деревне Загривье. Шумилов ехал рядом со мной, он сел ко мне на задние сиденья моего командирского бронетранспортера. Я видел, как Шумилову он понравился, у него самого была эмка, а она по сравнению с моим бронетранспортером, все равно как детский велосипед перед машиной. На место мы приехали далеко за полночь, мы ведь ехали от Нарвы, а это почти сто километров пути по проселочным дорогам и ночью. По прибытию машины стали заезжать в заранее отрытые капониры. Под НП и временный штаб была выбрана совсем небольшая рощица, причем довольно хорошо просматриваемая, примерно в километре от реки. Что либо там спрятать было проблематично, а поэтому рассматривать её, как место для НП или штаба немцы будут в самую последнюю очередь. КШМ тихо шумя мотором, заехал в отрытый капонир полностью скрывшись в нем и бойцы тут же накрыли его маскировочной сетью. Остальные бронетранспортеры моей охраны также заехали в свои капониры, над землёй были только их пулеметные башни, их также все закрыли маскировочными сетями и то, что здесь укрыты почти полтора десятка бронированных машин можно было увидеть только вблизи. Мы с Шумиловым вышли из моей машины и прошли к уже заехавшей в капонир КШМ, а мой командирский БТР тут же стал заезжать в свой капонир. Задняя дверь КШМ была приветливо распахнута, а внутри неё тускло горело дежурное освещение. Мы спустились по пандусу к открытой двери и зашли внутрь. В это время телефонисты, уже подключив к внешнему разъёму КШМ телефонные провода, побежали проводить телефонную связь. Один провод был подключен к антенне рации и его потянули прочь, в двух километрах была густая роща, именно туда и тянули этот провод. Там его подключили к раздвижной антенне, и теперь немецкая служба пеленгации будет указывать именно на эту рощу, как на место расположения нашей рации. Выдвинув стереотрубу, я осмотрелся, и отойдя в сторону пустил к ней Шумилова.
– Неплохо вы тут устроились. Откуда такая роскошь, трофеи? — С затаенной завистью в голосе спросил меня Шумилов, он внимательно всё рассмотрел, пока я осматривал через стереотрубу окрестности. Тут и ежу было понятно, что он тоже отнюдь не прочь получить подобную КШМ в своё пользование.
– Частично. Взяли трофейный полноприводный грузовик и на его основе мне в Минске на механическом заводе по моим наброскам и сделали этот передвижной командный пункт. Да все мои колесные бронемашины сделаны на базе немецких полноприводных грузовиков. Я один образец вместе с другими бронетранспортерами отправил в Кубинку (Испытательный полигон бронетехники под Москвой), вместе с чертежами. Надеюсь их примут на вооружение, хоть на основе ЗИС-а, правда боюсь, что он будет не полноприводный, вон даже БА-10 имеет привод только на задние мосты. Но даже в таком виде он крайне необходим нашим войскам.
– Согласен, мне бы такой передвижной командный пункт тоже не помешает, вот только даже если их и примут на вооружение, то думаю не скоро.
– Так в чем вопрос? Трофеи еще ни кто не отменял, у немцев грузовиков много, я вон под Островом пополнил свой подвижной состав. Даже уничтоженные бронетранспортеры смог заменить новыми, спасибо псковичам, на механическом заводе по моим чертежам сделали. Грузовики у немцев найдем, копию чертежей вам выделю, договоритесь с Кособуцким и вам на Псковском механическом сделают бронетранспортеры, а оборудование думаю найдете, там ничего секретного или необычного нет. Можете ещё и несколько бронетранспортеров охраны сделать и командирский для себя вместо эмки. Думаю Кособуцкий себе тоже такие же машины захочет.
– А у него разве их нет? Вы же с ним сотрудничали.
– Да разговор с ним по этой теме как-то не заходил. Но раз вы к нему с такой просьбой придете, то он тоже себе захочет, к тому же у него такие грузовики есть, я не все добытые себе забрал.
– Спасибо, как только захватим такие грузовики, так сразу и отправлю их в Псков с просьбой к Кособуцкому, думаю не откажет.
– С чего бы, он по этим чертежам и себе сделает, говорю же, он себе тоже такие захочет, как узнает, что можно сделать. Ему моя командирская машина тоже понравилась, вот в КШМ он не был, но точно от неё не откажется.
Рано утром саперы стали сплавлять построенные лодки к месту переправы, их пришлось тянуть против течения, но саперы справились с этим. Шумилов прильнув к стереотрубе наблюдал, как саперы споро наводили переправу. Разместив все лодки вдоль берега, они быстро соединяли их вместе, кладя настил. Немцы забеспокоились, но в это время почти вся моя артиллерия открыла огонь по немецким позициям у Нарвы, в месте сосредоточения моих войск, а здесь велся редкий огонь, только что бы заглушить стук молотков и топоров, когда саперы прибивали к лодкам настил. Одновременно с этим звук обстрела глушил и работу двигателей техники, хотя и не очень, всё же танковые дизеля не смотря на установленные на них трофейные глушители работали достаточно громко. Меньше чем за полчаса саперы уложили настил и оттолкнули получившуюся переправу от берега. Пара доставленных сюда небольших моторных лодок также толкала лодки и меньше чем за 10 минут оба берега Нарвы соединила паромная переправа. Саперы сразу же стали закреплять переправу, а по ней уже пошли первые бронетранспортеры. В это самое время по противоположному берегу нанесли удар Грады, и весь занятый противником берег скрылся в облаке дыма. Удар наносился на грани фола, крайние взрывы эресов были буквально в паре сотен метров от берега реки, но зато всполошившиеся немцы, которые уже приготовились к обороне, теперь приходили в себя, те кто выжил, а по переправе уже шли тридцатьчетверки. Одновременно на переправу заезжали не более двух танков, а саперы в это время стали спешно готовить вторую нитку переправы. Слишком опасно было полагаться только на одну понтонную переправу, да и снабжение с переброской войск по двум переправам будет намного быстрей. На берегах в это время выстраивалась оборона и в первую очередь зенитная. Для прикрытия переправы я выделил два дивизиона 85 миллиметровых зениток, один дивизион 76 миллиметровых и еще два 37 миллиметровых. На данное время это было более чем сильное прикрытие, особенно с учетом того, что наша авиация практически бездействовала из-за сильных потерь.
Зачистив плацдарм у переправы, первые переправившиеся танки начали его расширять, и уже спустя пару часов последовал удар в направлении Нарвы. Даже несмотря на практически полное отсутствие у немцев танков, продвижение вперед было небыстрым. Пускать вперед в рейд легкие танки было самоубийственно, немцы подготовились к обороне и стянули сюда противотанковую артиллерию, которая пробивала наши БТ насквозь. Первыми шли танки с тралами, под которыми то и дело раздавались взрывы. Тралы подкидывало вверх, если это была противопехотная мина, то слегка, и они не причиняли тралам практически ни каких повреждений. Вот от противотанковых мин тралы подкидывало вверх более сильно и на поверхности бочки появлялись вмятины, что грозило снижением качества разминирования. Если вмятина окажется над взрывателем мины, то трал не сработает, но пока подрывов танков не было.
К вечеру, не смотря сильное сопротивление противника, передовые части вышли к Нарве и остановились. Немцы стянули в город значительные силы и приготовились к обороне. За это время вся моя тяжелая артиллерия была стянута назад к Нарве и открыла огонь по противнику. В других направлениях немцев тоже серьёзно подвинули и остановились. Следующий день все стояли на месте, вот только Нарву продолжали активно обстреливать. Фон Лееб продолжил сосредотачивать у Нарвы свои силы, пользуясь паузой, когда я имитировал сосредоточение своих сил на западном берегу Нарвы. Вечером третьего дня начался отвод корпуса назад к переправе. Немцы всё это время активно пытались разбомбить переправу, но понеся большие потери в штурмовиках, смогли всего лишь слегка повредить несколько лодок. Саперы, когда лодки встали поперек реки, сбросили с каждой из них якоря, а у берегов, пока глубина была небольшой вбили ещё и сваи, так что даже когда прямым попаданием авиабомбы была уничтожена посередине реки одна из лодок, то сама переправа не поплыла по течению, удерживаемая на месте якорями. Саперы быстро заменили уничтоженную лодку и настелили новый настил, после чего переправа снова заработала. Бросив танковые тралы, нужда в них уже отпала, и тащить их назад не было ни какого смысла, танки стали отходить одними из последних. К утру 24 сентября последние части корпуса переправились на восточный берег реки Нарвы и можно сказать, что вторая часть операция также закончилась благополучно. Если среди техники потерь почти не было, то среди пехоты они были и корпус снова потерял более семи с половиной тысяч бойцов убитыми и ранеными.
Интерлюдия
25 сентября 1941 года, Москва, Кремль.
Сталин с особым вниманием следил за всем, что происходило с Марковым и его корпусом. Самый результативный генерал, нанесший немцам наибольший урон, он был на особом счету и пока не допустил ни одного прокола. Сейчас, когда к нему с докладом пришел маршал Шапошников, Сталин спросил его о результатах рейда.
– В общем рейд можно сказать прошел удачно, хотя особого урона противник не понес. Честно говоря особой надобности в нем не было, главное, что под Островом Марков практически уничтожил армию Гёпнера.
– А как вы думаете Борис Михайлович про его планы по операции на Карельском перешейке?
– Как очень нужную и важную. Финны смогли значительно продвинуться там к Ленинграду и нам остро необходимо отбросить их назад. Марков планировал отбросить их до линии Выборг — Кексгольм (Сейчас это Приозерск). Если мы сможем на Западе удержать линию фронта от Нарвы, до Пскова и Смоленска, а на Севере Выборг — Кексгольм, то Ленинград будет в безопасности.
– А потом? Куда будет лучше направить корпус Маркова?
– Думаю в Крым, там сейчас сложилась очень тяжелая обстановка.
– Хорошо, так и решим, надеюсь товарищ Марков сможет поправить обстановку в Крыму.
Глава 26
26 сентября 1941 года, Ленинград.
– Проходите товарищ генерал, вас ждут. — С этими словами секретарь открыл дверь в кабинет. В самом кабинете, кроме его хозяина, первого секретаря Ленинградского горкома и обкома партии Андрея Александровича Жданова и Командующего Ленинградским фронтом, маршала Ворошилова находились еще два человека. (В реальной истории маршал Ворошилов занимал этот пост с 5 по 14 сентября 1941 года, но сейчас все изменилось, и Ворошилов остался командовать Ленинградским фронтом.)