Шрифт:
Глава 1.
Мария
— Марусь, выйди в зал. Тот покупатель снова пришел. Ух, зверюга! Ему ничего не нравится, все нервы вымотал, честное слово! — возмущается коллега Дарья, наряженная в изысканную форму элитного магазина мужских костюмов. Французского бренда.
— Он ничего не купит. Сама рассказывала, не похож на постоянных — слишком просто одет, — вздыхаю, ковыряю ложкой в запаренной овсяной каше.
— Ничего не купит, а последнюю каплю терпения высосет.
Медленно разворачивается, низкими каблуками топает по полу. Коллега знает о моем таланте находить общий язык с любым человеком. Знает меня как лучшего работника месяца и добросердечную приятельницу.
— Ай, ладно. С тебя шоколадка…
Я не очень довольна, однако поднимаюсь со стула. В комнате персонала вновь втискиваю ступни в узкие лакированные лодочки.
За пару метров до выхода в зал выпрямляю спину. Смотрю в настенное зеркало, меняю выражение лица — чтобы глазеть на зверюгу, как на родного. Любоваться им. Распахиваю позолоченную дверцу и тут же отхожу назад в комнату персонала. Внезапно натыкаюсь на Дарью, которая серой тенью стоит за моей спиной:
— К нему не выйду, — ахаю я.
Отчаянно вцепляюсь в дверной косяк, а Дарья толкает:
— Ну нетушки, Марусь! Назвалась груздем — полезай в кузов, — змеей шипит мне в ухо.
Мои влажные ладони соскальзывают с косяка, и я мелкими шажками вылетаю в зал.
Прямиком к мужчине. Горделивому донельзя. В глаза сразу же бросается его рубашка. Она выделяется среди темных пиджаков, развешанных на золотых стойках… Яркая, в клеточку. Эта рубашка скрывает спортивную фигуру мужчины… Я помню его тело и в одежде, и без. А теперь бессовестно пялюсь на его черный ремень и такие же черные джинсы… Недорогие.
Я прекрасно разбираюсь в одежде, но не в мужчинах. Я помню его глаза — зеленые. Сияющие в холодном свете ванной комнаты. Они сияли магнетическим пламенем. Его обезоруживающий взгляд уничтожил крупинки моего сознания и основы морального воспитания в прах. Никогда не прощу его за это!
Сейчас он прячет свои бесстыжие глаза под надежными линзами солнцезащитных очков. Рукой брезгливо расталкивает брендовые наряды на вешалках.
Сегодня девятое марта, а вчера было восьмое. Логично, не спорю. Вчера мы с моей лучшей подругой Лизой праздновали женский день, развлекая себя шоколадными пирожными и чаем.
В кухне у Лизы вкусно пахнет выпечкой. Девушка плачет, заглушая обиду на Александра сладким десертом. Бросил ее, наглец, аккурат в преддверие праздника. Я не особо переживаю — помирятся. Александр всегда так делает, когда к календарю подкрадываются заветные даты. Может, подарки дарить не хочет, может, фетиш такой — кто ж его знает.
Отхлебываю чай и вздрагиваю — слышу громкий, настойчивый стук кулаком по двери. Сильный. Вот-вот с петель сорвет. Немножко пугаюсь. Александр так не стучит, он интеллигент заученный. Поглядываю на Лизку, а она на меня:
— Сейчас посмотрю, кто явился.
— Может, не надо? Лиз, вдруг там бандит?
— И слава всевышним Патрикам! Пусть лучше меня бандит утащит в плен, чем этот предатель Александр!
Слишком быстро подруга подскакивает с места. Задевает столешницу, проливает чай. Я теряюсь лишь на мгновенье и тянусь за тряпкой. В прихожей суета. Слышу низкий мужской голос. Приятный. Потом раздается радостный Лизкин визг.
Подруга возвращается в кухню с огромным букетом красных роз, пыхтит, еле тащит. Горит вся, расплывается в довольненькой улыбке. Я тоже горю и лицом перенимаю цвет композиции.
— Знакомься, Манька, мой братик Марат! — восклицает она.
А мне больше хочется раствориться в воздухе. Быстро вскипеть и потом испариться в открытую форточку. Я сразу узнаю Марата Райнера. Бывшего однокурсника, самого популярного ловеласа в группе. Любовь моя первая и, конечно же, безответная. Он проучился с нами всего один год и слинял куда-то за границу. Спустя десять лет Марат стал еще привлекательнее. Здоровенный красавчик, непробиваемая стена натренированных мышц. И улыбка. Все такая же дьявольски-милая, очерченная ухоженной бородой. А вот раньше он не носил растительности на лице. Неважно.
Повисает неловкая пауза, сминаю в руках мокрую тряпочку, неотрывно пялюсь на Марата. Тот лишь дергает бровью, спешит прервать мою тупую реакцию. Шагает близко, протягивает ладонь.
— Очень приятно, — выдавливаю из себя писк.
— Ага. Вас-то как зовут?
— Маша.
Марат вежливо кивает и снова полностью отдает свое внимание сестре. Он меня не вспомнил. Не вспомнил Марию Кошкину, что весь начальный курс сидела на первой парте и только искоса поглядывала на задние ряды. Конкретно — на этого самого плута. Взбалмошного задиру.
— Марат, а ты чего не предупредил о прилете? Разве командировка в Испании уже закончена?
Лиза суетится, достает из тумбочки под раковиной ведро — ни в одну вазу не поместится столь роскошный букет.
— На выходные вернулся. Хотел сделать сюрприз, — отвечает сестре и вновь скользит по мне блестящим пристальным взглядом. — За тортиком сгоняй. Будь так любезна. Я слишком голоден после самолета.
При слове “голоден” я крепко стискиваю зубы, жмусь к столешнице.
Подруга соглашается, на радостях блаженным вихрем летит в прихожую. Хлопает дверцей.
Мы остаемся с Маратом наедине.
Он гость, но чувствует себя хозяином. Невозмутимо включает чайник. Знает, где стоят кружки. Его мощная, тяжелая энергетика давит. Становится сложно дышать. Господи. Нужно спрятаться, дождаться возвращения Лизки, а после как можно скорее слинять. Еще немного — и сердце точно разорвется от бешеного ритма.
— Извини, сейчас вернусь, — тихо говорю.
Но Райнеру абсолютно плевать на мой лепет. Мужчина вальяжно разваливается на стуле, где сидела я, и перемешивает ложкой сахар. Джинсовку даже не снял.