Отец подруги. Запретная страсть
Шрифт:
Наверное, надо было быть готовой к этому разговору. Я знала, что Радмила бегает за бывшим мужем, ревнует его. Хочет примирения. Давно пытается вернуть Кая. Но как бы ни старалась себя подготовить, не вышло. Радмиле удается выбить почву из-под ног своими угрозами. Совершенно теряюсь от потока лютой ненависти, которая сочится из каждой фразы.
– Златик! Чего дверь открыта? Ой, здрасте!
Появление Настены становится спасением. Радмила, одарив меня еще одним колючим взглядом, уходит, не произнеся больше ни слова. Но и так наговорила
– Кто это? – подруга смотрит на меня круглыми от шока глазами.
– Мать Наили.
– Вот Черт! Зачем она приперлась? Блин! Златик! Не плачь!
Меня накрывает истерика. Наверное, я и правда не достойна Кая, если так жалко реагирую. Настя дает мне выплакаться, потом наливает бокал вина.
– Пей.
– Не хочу.
– Тебе надо взбодриться.
– Алкоголизм моим проблемам не поможет.
– Какой еще алкоголизм? Мы новоселье празднуем, Антошина! Забей на всех врагов!
– Кажется, их слишком много.
От вина я все равно отказываюсь, меня продолжает мутить, голова раскалывается. Не могу в таком виде появиться перед Кайханом, поэтому пишу ему сообщение, что останусь ночевать в своей квартире – чтобы закончить собирать вещи.
Точно все в порядке, малыш? – прилетает вопрос от любимого.
Точно. Я просто хочу все доделать. Завтра увидимся
ОК. Завтра утром за тобой заеду
Глава 49
Кай очень занят последнюю неделю, приезжает после полуночи, вымотанный переговорами. Язык не поворачивается заговорить с ним о визите Радмилы, ему только этого не хватало. Да и не хочется снова переживать это отвратительное событие. Предпочитаю выбросить его из головы. Ничего эта женщина нам не сделает. Мы скоро уедем. Только о хорошем буду думать. Мне есть чем заняться. Готовлю ужин, навожу порядок в нашей квартире, кормлю своего мужчину. Потом мы занимаемся любовью, страстно, потом медленно, пока не засыпаем, обессиленные.
Я очень хочу поскорее в Токио. Меня завораживает мысль об этом, считаю дни до отъезда. Так хочется сменить обстановку, оставить позади всю ненависть, злобу, обиды. Здесь у меня не получается перестать размышлять, заслуживаю ли такого отношения со стороны Наили и Радмилы. Что я сделала не так? Чем виновата? Разве любовь можно назвать виной? Ладно, Радмила, может у нее есть искренние чувства к бывшему мужу, но какая разница Наиле, с кем встречается ее отец по большому счету? Кай ведь не лезет в ее личную жизнь. Разве только из соображений заботы о ее безопасности. Как бы я вела себя на месте Наили?
Впрочем, я знаю ответ на этот вопрос. У меня уже третья мачеха. Когда папа приводил в дом новую пассию, я каждый раз искренне надеялась, что он станет с этой женщиной счастливым. Старалась поладить, найти точки соприкосновения. Увы, не всегда удавалось, но я никого не воспринимала в штыки. Понимала, что лучше от этого точно не будет.
Наконец, наступает день нашего отъезда. Ночной вылет. Чемоданы собраны. Все готово, я еду повидаться с Настей.
– Я уже по тебе скучаю, – хнычет подруга, обнимая меня и хлюпая носом.
– Я тоже буду очень скучать, – вздыхаю. – Как дела в универе? Тебя не достает Наиля?
– Неа, вообще ни разу эту мегеру не видела.
– Хорошо. Напиши, если будут проблемы, – ради себя я не стану беспокоить Кая, но если будут трудности у подруги, не стану молчать.
– Договорились, хотя уверена, я справлюсь с этой стервой. Больше ничего не боюсь. Вместе с тобой повзрослела. Но лучше возвращайся быстрее. Буду ужасно тосковать.
– Пока, если честно, очень рассчитываю пробыть в Токио как минимум три месяца.
– Понимаю, – хихикает подружка. – Ты когда в аэропорт? Наверное, с тобой поеду. Провожу. Платочком помашу.
– В два ночи. Думаю, не стоит. Не выспишься.
– Ну да, тем более ты же не одна там будешь. Я буду смущаться твоего парня, – смеется.
– Очень весело, – делаю гримасу. Знаю, что Настя говорит по-доброму, без ехидства.
– Да ладно тебе. Я пытаюсь не разрыдаться. Не дуйся.
– Не буду.
Настроение прекрасное, несмотря на разлуку. Болтаем обо всем на свете, словно пытаемся на месяцы вперед наобщаться. Позже постоянно буду вспоминать именно этот беззаботный разговор. Потому что спустя пару часов, когда уже будем с Настей прощаться, мне позвонит Марья, сообщив что папа с сердечным приступом в больнице.
Дальше все будто в параллельной реальности. Беру такси, несусь в больницу, рыдаю на груди Марьюшки. Та успокаивает меня, хотя саму всю трясет.
– Он выкарабкается, милая. Нужно успокоиться…
– Что произошло?
– Ох, какой-то ужас! В дом ворвалась невменяемая женщина, орала, жуткие вещи говорила.
– Какие вещи? Я не понимаю. Что за женщина? – меня колотит, мозг отказывается воспринимать информацию.
Неужели папа снова взялся за старое? В его-то возрасте? Опять новая пассия? Какая уже мачеха по счету?
– Она говорила… – Марья почему-то очень смущается.
– Что говорила? Ну?
– Про тебя, – выдавливает нехотя. – Что ты увела ее мужа. Бред полный! Называла фамилию даже, но из головы вылетело. Конечно, Георгий Валентинович послал ее куда подальше. Она ему угрожала, его фирме. Совершенно больная! Довела человека, и ушла, чуть ли не переступила через тело. Когда твой папа упал… А тут я бегу. Она на меня зыркнула. Я, как Георгия Валентиновича на полу увидела, про нее забыла. Потом дам показания. Пусть ее посадят! Как я испугалась! Сама чуть там же не рухнула. Злата? Милая, что с тобой? Ты прямо как полотно белая. Все будет хорошо, слышишь? Твой отец очень сильный. И не через такое проходил. Выберемся…