Отель «Эдельвейс»
Шрифт:
– Кто из сотрудников имел доступ к данным о посетителях?
Шефы, стараясь не смотреть на нее, уставились куда-то в пол. Гражданский мужчина внимательно следил за ее реакцией. Не придумав ничего лучше, женщина указала рукой на шефов.
– А еще? – задал дополнительный вопрос следователь.
И тут она зачем-то ответила:
– Я.
Младший офицер что-то записывал. Мужчина в гражданском после признания Зарины вдруг отвернулся от нее и стал смотреть в окно. Старший следователь кивнул и снова спросил:
– Дальше?
Глава 6. Флора и мама
Сегодня Лейла ханум испекла обалденную шарлотку. Зима была не особенно холодной, но пасмурной, и поэтому поднять себе настроение
Вечер выдался дождливым и промозглым. А потому ни Флора, ни ее мама никуда не вышли из дома, и решили побездельничать под чай и телевизор. Лейла ханум заварила ароматный зеленый чай, на столе уже остывала румяная шарлотка, присыпанная сахарной пудрой и корицей, распространяя по всей кухне божественный аромат. Флора никак не могла дождаться, когда пирог можно будет разрезать и запить свежим чаем. Лейла ханум преувеличенно медленно расставляла приборы, как бы давая пирогу возможность дойти до нужной кондиции. Надо сказать, что Флора очень любила свой дом. И заслуга в этом принадлежала именно матери, которая создала уютное и теплое пространство. Начиная со школьных лет одноклассники Флоры с большим воодушевлением принимали ее приглашения на день рождения, празднование Нового года либо обычных школьных собирунов без повода. Лейла ханум накрывала столы, устраивала тематические вечеринки и ни один из одноклассников Флоры не покидал этот дом без подарка. В последствии этот дом стал местом встречи для Флориных однокурсников, готовившихся к сессии под аккомпанемент вкуснейшей выпечки Лейлы ханум. Все свое недолгое замужество Флора особо не баловала своего супруга домашней готовкой. Денег хватало на рестораны и кафе, муж хорошо зарабатывал и не страдал от того, что жена ему досталась без кулинарного таланта. Однако он не упускал возможности посетить тещу, дабы отведать ее стряпню. Пожалуй, супруг Флоры был одним из самых благодарных фанатов ее матери. Зять не скупился на комплименты и дорогие подарки для Лейлы ханум, которая была ему очень признательна за высокую оценку своего мастерства.
Наконец пирог поостыл и мать с дочкой сели за стол. Лейла ханум разрезала шарлотку и на Флору пахнуло смешанным ароматам из яблок, ванили, корицы. Она сглотнула слюну и приготовилась ждать.
Пришел момент снять пробу с первого кусочка, и женщина поторопилась отправить в рот солидный кусок, обильно сдобренный пудрой и корицей. Блаженство снизошло на нее, обдало ее с головы до ног. Флора смаковала ароматную выпечку и с восхищением смотрела на свою маму. Лейла ханум тем не менее была сдержана. Она аккуратно отламывала вилкой небольшие кусочки пирога, запивала их зеленым чаем. На лице ее царило задумчивое выражение. Флоре было понятно, что думает она в этот момент совсем не о том, что забыла добавить в тесто.
– Мама, вернись, я здесь – сказала Флора, постукивая вилкой по краю тарелки.
Лейла ханум вопросительно подняла глаза на дочь. Флора спросила:
– О чем ты думаешь?
Мать ответила не сразу, поразмыслив еще какое-то время. Наконец она сделала глоток, откашлялась и с легким недовольством сказала:
– Флора, так дальше продолжаться не может.
Дочь от удивления перестала жевать. Такого торжественного и одновременно недовольного тона она от матери, пожалуй, никогда не слышала. «Неужели она хочет меня выселить?!» – с ужасом подумала Флора.
– Это ты вообще или о каком-то частном случае?
– И то, и другое, – туманно ответила Лейла ханум.
Флоре больше не хотелось пирога. Мамин настрой ей не нравился, и она
Лейла ханум тем временем продолжила.
– Помнишь ли ты замдиректора нашего института, Рафигу ханум?
Флора кивнула. Мама много лет проработала в институте языкознания Академии наук. Кто возглавлял это учреждение, Флора уже давно не помнила, а может и не интересовалась, но Рафига ханум была ей хорошо знакома, потому что на протяжение долгого времени Лейла ханум поддерживала с ней теплые отношения. Кроме того, что она была заместителем директора научного института, Рафига ханум имела очень влиятельного мужа, имя которого автоматически открывало двери в любые кабинеты. Но Флора помнила мамину коллегу как милую и интеллигентную женщину, никогда не кичившуюся своими возможностями. Флора терялась в догадках, почему разговор зашел именно о ней и почему у мамы такая скорбная поза. Неужели, померла?
– А что ты про нее вспомнила? С ней что-то случилось, заболела, умерла?
– Бог с тобой, живее всех живых! Внуку недавно сорок дней праздновали, дочка ее родила.
– Ух, ты! Прекрасно! – с еле скрываемым раздражением выдавила Флора и потянулась за вторым куском пирога.
Мама тактично промолчала, но молчание длилось не долго.
– Я тоже ходила поздравлять и встретила там массу старых знакомых, с которыми когда-то работала.
Флоре мамины коллеги, откровенно говоря, были не интересны, но она из вежливости изобразила приятное удивление. С другой стороны, она должна была радоваться, что мама, будучи пенсионеркой, ведет довольно активную общественную жизнь. Мама вздохнула, подлила себе чай и продолжила.
– Ты знала, что ее невестка Нармин владеет картинной галереей?
– Нет, конечно, откуда мне знать?
– Я с ней пообщалась, очень приятная девочка. Мне показалось, что она интеллигентный человек.
– Ну конечно, такая семья, такие возможности и картинная галерея! Это тебе не массажный салон. Даже бизнес у них изысканный!
Лейла ханум сделала вид, что не заметила подтекста в словах дочери.
– Галерея новая, недавно открылась. В основном они специализируются на современном искусстве, – важно продолжила мама.
– Мама, а на чем они еще должны специализироваться? Все старое искусство хранится в музеях. Не будут же они выставлять Рембрандта!
– Какая ты у меня умная! Что ж ты дома сидишь? – не выдержала мать.
– А где мне работать? В галерее?
– А почему бы и нет?! Все лучше, чем отлеживать бока в спортивном костюме. А там – среди людей…
– Среди лучших людей города, – вставила Флора.
– …ты будешь вынуждена держать себя в форме. И, в конце концов, у тебя будет дело и новый круг общения.
– А чем тебя старый круг не устраивает? – не унималась Флора.
– Кого ты подразумеваешь под словом «круг»? Альбину? Кто еще?
Флора не нашла что ответить, потому что за последние годы все ее общение ограничилось одной Альбиной и, может быть, несколькими однокурсниками, с которыми она встречалась раз в несколько лет, и то – случайно.
– К чему ты все это ведешь?
– Я с ней поговорила, и она согласилась с тобой пообщаться и, возможно, предложить тебе работу в ее галерее.
Флора рассмеялась.
– Я что, по-твоему, архивариус? Что я там буду делать, билеты продавать? Я же не искусствовед, что я в этом понимаю?
– Ну, Рембрандта знаешь, и с остальным справишься.
Флора решила с матерью не спорить. Не очень-то ей верилось, что разговор на каком-то семейном празднике будет иметь продолжение. Лейла ханум почувствовала, что дочь не приняла всерьез ее слова, поэтому, твердо сказала:
– Нармин сказала, чтобы ты ей позвонила. Договоритесь о встрече.