Отходная молитва
Шрифт:
Он стянул с себя плащ и сутану. Под ними был темный свитер и штаны из серой фланели. Его голубой френчкот лежал на заднем сиденье; он натянул его, затем надел свои ботинки.
Уорли умирал от страха, когда они поворачивали на двустороннее шоссе.
— Боже мой, — стонал он. — Мистер Миган спустит с вас шкуру.
— Оставь меня в покое с мистером Миганом.
Фэллон кинул части костюма священника в ящик под сиденьем и закрыл его.
— Вы не знаете его, мистер Фэллон, — сказал Уорли. — Когда он разозлен, он становится похож на дьявола во плоти. У него работал
— А что было потом? — поинтересовался Фэллон.
— Я сам видел, как вытаскивали гвозди. Это было ужасно. Грегсон был в жутком состоянии. А мистер Миган потрепал его по щеке и сказал, что надеется, в будущем тот будет пай-мальчиком. Потом дал ему два фунта и отправил к целителю из Пакистана, услугами которого пользуется сам. Я говорю вам, — заявил Уорли, вздрагивая, — это не тот человек, с которым следует ссориться, мистер Фэллон.
— У него, кажется, хватает методов завоевывать друзей и добиваться своего от посторонних. Этот священник на кладбище, ты знаешь его?
— Отца Да Косту? Да. Он служит в полуразрушенной церквушке в центре города. Церковь Святого Имени, так она называется. В тамошней усыпальнице есть что-то вроде убежища для бездомных. Вот они-то и составляют основную часть его прихожан. В округе почти все дома разрушены.
— Интересно... Ну-ка отвезите меня туда.
Машина резко дернулась — таким сильным было удивление водителя. Он чуть было не выпустил руль.
— Да вы что! Не делайте глупостей, у меня приказ незамедлительно после операции вернуться на ферму.
— А я меняю программу, — сказал Фэллон просто и спокойно зажег сигарету.
Церковь Святого Имени находилась на Рокингам Стрит, втиснувшись между двумя зданиями из стекла и бетона, занятыми под конторы. Пейзаж являл собой контраст обветшалости и роскоши. Немного дальше был пустырь, освобожденный от старых развалюх для новых современных построек.
Уорли остановился напротив церкви, и Фэллон вышел. Перед ним было строение в псевдо-готическом стиле с отвратительной квадратной башней в центре. Все здание было опутано строительными лесами, что свидетельствовало о восстановительных работах.
— Да, не слишком-то вычурно, — сказал Фэллон.
— У них нет достаточного количества денег. Чертова развалина вот-вот рухнет, — ответил Уорли, нервно промокая платком лоб. — Поехали отсюда, мистер Фэллон. Я умоляю вас.
— Минутку.
Фэллон перешел улицу, подошел к главному порталу. На двери висела обычная для церкви табличка с указанием имени священника и расписанием служб. Время исповеди было в тринадцать и семнадцать часов. Он с минуту изучал расписание, затем задумчиво улыбнулся и пошел обратно к грузовичку. Приблизившись, он обратился
— Похоронная контора Мигана, где она находится?
— В Полс-сквер, — сказал Уорли. — В десяти минутах отсюда, возле городской ратуши.
— У меня дела. Скажите Мигану, что я буду там в два.
— Ради всего святого, мистер Фэллон, — умоляюще застонал Уорли. — Вы не можете так поступать!
Но Фэллон уже пересекал улицу, собираясь войти в храм. Уорли процедил:
— Грязный подонок!
И уехал.
Фэллон не пошел внутрь, но обогнул здание, пройдя узкой улочкой вдоль унылой серой стены. Позади церкви находилось старое кладбище с простыми надгробными памятниками, а в глубине виднелся домик, по-видимому, принадлежавший священнику. Он был в таком же состоянии, что и церковь.
Место было мрачным и унылым, вокруг стояли деревья без листьев, покрытые слоем копоти, которую даже дождь был не в силах смыть. Фэллона охватило забавное состояние меланхолии. Вот где все заканчивается, с какой стороны ни посмотри. Остаются лишь слова на могильном камне. Сзади него хлопнула дверь, и он живо обернулся.
Молодая женщина вышла из домика на аллею, накинув на плечи старенькое пальто. Она опиралась на эбонитовую палку, и несла в руке нотную тетрадь.
Фэллон дал ей лет двадцать пять-тридцать: черные волосы до плеч, лицо серьезное. Он не сказал бы, что она красива, но в обаянии ей было трудно отказать: она привлекала внимание.
Он было собрался объяснить ей свое присутствие, но она посмотрела на него так, словно его не существовало, и прошла мимо, постукивая своей палкой по краю могилы...
Затем она остановилась с нерешительным видом и спросила спокойным, приятным голосом:
— Здесь есть кто-нибудь?
Фэллон не шелохнулся. Она задержалась на мгновение, затем развернулась и продолжила свой путь по аллее. Добравшись до входа в церковь, она извлекла из кармашка ключик, отперла дверь и вошла внутрь.
Фэллон направился к главному входу. Когда он толкнул дверь, он почувствовал привычный запах и иронично усмехнулся.
— Ладан, свечи и святая вода, — произнес он, опуская руку в кропильницу.
В храме присутствовало некое очарование, было видно, что когда-то на его убранство потратили немало денег. Окна украшали витражи прошлого века, и повсюду стояли средневековые скульптуры.
Строительные леса были похожи на паутину и поддерживали своды нефа со стороны алтаря. Все тонуло во мраке, только лампа в дарохранительнице да свечи отбрасывали слабый свет на статую Мадонны.
Девушка сидела за органом, на хорах. Она начала наигрывать; сначала это были несколько нерешительных аккордов, затем, пока Фэллон приближался, она начала «Прелюдию и Фугу ре мажор» Баха.
У нее был талант. Фэллон задержался у лестницы, ведущей на хоры, прислушался, затем стал подниматься. Она прервала игру и повернулась на шум.
— Здесь есть кто-нибудь?
— Простите, что помешал, — отозвался он. — Я слушал с удовольствием.
Ее лицо осветила робкая улыбка. Она прислушалась, и он сказал: