Откройте Америку!
Шрифт:
и после переезда мне их остро не хватало. Толпа заряжала меня энергией,
пребывание в ней было мне так же необходимо, как и одиночество, и именно
столпотворение современного метрополиса, сюрреалистичную густую пасту
столкновений всех типажей на свете, частиц и античастиц, между которыми
то и дело проскакивают искры мгновенной взаимной аннигиляции, я обожал
изображать на своих полотнах.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Дети, увидев, что американцы любого возраста во время пешей прогулки
держатся за руки, как в детском садике, сами подали руки взрослым, и мы
вступили в людской поток, огибавший уличных певцов и музыкантов, клоунов,
мимов и фокусников, художников и торговцев украшениями из экзотических
раковин и кораллов, тележки мороженщиков, переносные жаровни с барбекью
и шиш-кабобом на палочках, грили с « горячими собаками » и громадными
вращающимися бубликами-претцелями.
Течение заносило нас в сувенирные лавочки, букинистические магазины,
картинные галереи и антикварные развалы, или на веранду, где танцовщица
исполняла фламенко с кастаньетами или греки под бузуку плясали цепочкой,
в которой ведущий приседал и крутился, поддерживаемый следующим за ним
за поднятый первым в руке над собой платок.
На миг нашу команду прибило к помосту со сдобной белокурой демуазель
в мини-бикини, туго прикрученной цепью к столбу и закатывавшей глазки,
пока злобного вида факир готовился пронзить её дрожащие телеса клинками,
затем к пьедесталу человека-статуи, выкрашенного золотом с головы до ног
и застывшего в абсолютном оцепенении, и наконец, вынесло на набережную,
где чредой мерно ступали вороные кони, запряжённые в чёрные пролётки,
чьи усатые кучера, несмотря на духоту носившие тёмного сукна крылатки,
сапоги-бофорты, шляпы и перчатки с раструбами, щёлкали длинными бичами.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Силуэты пролёток эффектно вырисовывались на светло-серой воде залива,
охраняемого громадой старого форта, и человечий поток тут коагулировал,
слипаясь в плотные и разноцветные группки-кластеры, запечатлевавшие себя
на этом почти монохромном фоне.
У Кори в руках тоже откуда-то появилась маленькая камера и она сняла нас,
попросив присоединиться к нашей компании клоуна, выступавшего с тремя
чёрно-белыми далматинцами. Пожилой актёр был одет в такую же, как у них,
пятнистую шкуру и держал коробочку с надписью « На пропитание собачкам »,
куда Кори потом положила несколько долларов.
Глаза мои радовались обилию лиц вокруг, но я, всегда чувствовавший себя
в толпе словно рыба в воде, здесь ощущал какое-то неприятное напряжение,
причину которого никак не мог понять, пока не отметил, что моё подсознание
пытается осмысливать любой обрывок фразы, ненароком выхваченный слухом
из общего шума - задача, не посильная иностранцу, даже хорошо владеющему
чужим языком. Жена и, особенно, дети устали ещё больше, и мы попросили
закончить прогулку, тем паче, что и один час, отпущенное нам время паркинга,
почти уже истекло. Волонтёрка приобрела для каждого в передвижном гриле
по пакету с гамбургером и картофельными палочками, а также по баночке питья,
и мы, как все, закусывая и припивая на ходу, вернулись к её машине.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Кори помчалась по шоссе назад и, немного не доезжая Джекса, свернула
на плавный съезд и подрулила к домику с полосатым шлагбаумом. Тут она
заплатила в окошко по доллару с человека и, запарковавшись в тени падубов
на охраняемой будочниками площадке и повесив через плечо дорожный баул,
повела путешественников к плещущему в двух шагах Океану, отделяющему,
согласно вере древних, мир, пригодный для жизни, от земли, со временем
обращающей в чудовищных монстров её обитателей.
Мягкий пляж, где глубоко утопали ноги, отчего сразу же пришлось разуться,
переходил в очень отлогую отмель, и потому стена высоких рокочущих волн,
потрясающих белыми гребнями, стояла далеко от подвижной границы суши,
которую теснил и гладил только бессильный и шепелявый накат, исходивший
лентами тёплой пены.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Раздевшись до купальных костюмов, жена и дети упали во влажный песок,
лицом к берегу и, смеясь, подставляли тело набегавшему и отбегавшему,
будто газированному потоку, а я, поднырнув под прибой, отплыл подальше
покачаться на крутых валах.
Купание в открытых водах, когда над головой пловца лишь небо да чайки,
а берег скрыт от взора за белопенной грядой и неизвестно, есть ли он там,
или уже провалился в тартарары, разумеется, не идёт ни в какое сравнение
с полосканием в бассейне, откуда, при точке зрения ниже уровня земли,
видны, как из могилы, в ненатуральном ракурсе, который любил эль-Греко,
постройки, деревья, кусты и человеческие фигуры.
Это было приятно, хотя и никак не освежало, поскольку у здешнего побережья,