Открытия путешественника
Шрифт:
Говоря о разочаровании близких мы плавно перешли к проблемам Артура, который, как оказалось, сам не оправдывал ожиданий собственного отца, возлагавшего на него огромный надежды.
Пусть на подробности парень и был жадноват, однако стало понятно, что с самого детства все вокруг от него ждали большего, чем он мог достичь. В конечном итоге это, в совокупностью с «некоторыми другими факторами», о которых мой друг предпочёл промолчать, вынудило Артура сбежать не только из собственного дома, но и из города, чтобы начать всё с «чистого листа».
– И как, успешно? –
– В некотором роде, да, – с очень холодной и сдержанной улыбкой ответил парень, всем своим видом явно намекая, что дальше его допрашивать не стоит.
– Эх, молодёжь, – печально выдохнул старик. – Такие вы все глупые, такие беспечные…
Наступила тишина. Конечно, мы могли бы что-то ответить или как-то возразить, однако с каждым мгновением Харитон становился всё грустнее и грустнее на вид, что изрядно удивило нас. Казалось, его сердце разрывается и он вот-вот заплачет, а потому мы с Артуром не стали говорить ничего вообще.
Алиска же, которая не могла этого увидеть, и так всё это время молчала. Было очевидно, что она не спит, ведь время от времени она мучительно охала, а иногда выдавливала смешки. Но в тот момент девушка, видимо, уловила настроение и не издавала ни звука. Вероятно, выжидала, что будет дальше.
Нам же с Артуром сидеть и смотреть на пригорюнившегося старца было несколько неловко. Мы хотели помочь ему успокоиться и прийти в себя, а заодно разобраться в том, от чего он так печален. Однако, было непонятно, какие слова нужно подобрать.
В конечном счёте ничем, кроме вежливого молчания, сопровождающегося понимающими и сочувствующими лицами, помочь Харитону нам так и не удалось. Впрочем, как оказалось, ничего другого ему и не было нужно. По крайней мере, так мне показалось, когда он подуспокоился и всё-таки смог взять себя в руки.
– Знаете, в молодости я тоже всяко чудил, – пустив слезу проговорил старец. —То старшим хамил, пока не вылилось в проблемы, то в работе халтурил, пока не научился плотницкому делу, то хулиганил и девок обижал, пока не встретил жёнушку… Думал, вырасту, научусь всему, достойным человеком стану. А что в итоге?..
И снова Харитон опустил глаза, на этот раз прикрывая их ещё и ладонями. Признаться честно, тогда никто из нас не понимал, что происходит, и почему так внезапно мужчина так расстроился. Впрочем, постепенно он всё-таки находил в себе силы поведать, что гложет его душу:
– Сам не знаю, чего я так расчувствовался сегодня, – вытирая слёзы вытащенным из кармана голубым платком в клеточку, проговорил Харитон. – Наверное, потому что вы мне напомнили мне меня самого. А может и не только меня…
Как оказалось, наш спаситель не был далеко счастливым и жизнерадостным человеком, коим всячески старался казаться. Конечно, время от времени он ворчал и злобно подшучивал над нами, но ранее я не думал о том, что его жизнь на самом деле очень трагична и наполнена болью.
Поначалу мне (впрочем, как потом выяснилось, и остальным) казалось, что на этом старик и ограничится. Он выглядел крайне расстроенным, а потому в моей голове возникала лишь мысль, как бы повежливее предложить завершить посиделки и пойти спать, чтобы не бередить раскрывающиеся раны нашего спасителя.
Однако, пока я подбирал нужные слова, Харитон вновь пришёл в себя и весьма неожиданным образом продолжил рассказ:
– Знаете, когда я был примерно в вашем возрасте, я познакомился со своей будущей женой, Ленкой, – называя имя жены мужчина озарился тёплой улыбкой. – Вскоре мы поженились, а потом у нас родились двое детей: Ирка – старшая и Витька – младший.
По словам старика, в прошлом, когда он растил детей его семья была очень счастливой и благополучной. Жили они тогда в центре Румора, ведь Харитон, не без помощи чудодейственности народной молвы, владел лучшей мебельной мастерской, в который сам же и создавал оригинальные шедевры. А это, в свою очередь, приносило приличный доход.
Рыбалка же тогда была лишь дополнительным хобби, когда мужчина хотел отдохнуть от мирской суеты и побыть в своего рода уединении. К слову, семья Харитона, если судить как по меркам Райского, так и Румора, а может и практически любого другого города, была очень зажиточной, ведь тем самым домом, в котором мы находились, принадлежал им уже тогда. Правда, когда его строили, никто и представить не мог, что в «месте для отдыха» его владелец встретит и проведёт свою старость.
– А ведь всё действительно было хорошо, пока я был со своей Ленкой, – продолжил старик. – Она не позволяла мне халтурить и давать слабину, а я был только рад её твёрдой руке. Да и дети были молодцы, учились хорошо, старались делать всё правильно…
Но, как это бывает, многое изменилось, когда супруги Харитона не стало. Внезапный сердечный приступ лишил жизни мать семейства, когда ей был чуть больше пятидесяти. И даже наличие в доме дочери – начинающего медика, оказавшей необходимую первую медпомощь, не спасло эту женщину. Тогда-то, по словам старика, его жизнь и начала превращаться в кромешный ад.
– Когда Леночки не стало, люди начали говорить всякое… Что я не выдержу, не смогу работать, не сумею справиться с детьми… Конечно, всё это было не так прямо, окружающие скорее сочувствовали выпавшей на меня доле и предполагали, что будет дальше. Но вы же запомнили, какие у таких высказываний могут быть последствия?..
Оснований не верить его истории ни у кого не было, а потому особенность этого города стала пугать лишь сильнее. Почему, если всё сбывается, люди делают плохие прогнозы друг для друга и делятся ими? Неужели нельзя в подобных ситуациях просто помолчать?
Видимо, нет. Иначе ничего плохого не происходило бы, а старик не сидел бы таким несчастным, и не рассказывал свою неожиданную, но печальную историю, в которой дальше всё становилось только хуже.
– После похорон в мы жили относительно спокойно и была надежда, что справимся, – отметил Харитон. – Но уже где-то через пару месяцев, началась чернющая полоса. Сначала я стал халтурить на своей работе и выдавать бракованную мебель, сломанные детали которой, порою, даже летели потом в меня.