Отлученный (сборник)

Джованни Жозе

–  Как сказать… - произнес Гю, вытягивая нога.

Орлов подумал, что только присутствие Цыганки удерживает его от того, чтобы как следует врезать Гю.

–  Перед смертью он все написал, - сказал Гю, подняв на Орлова глаза.

–  Под угрозой. Ценность таких признаний невелика. Пишешь, что диктуют.

–  Я ему ничего не диктовал, - заявил Гю.
– Только попросил. Надо было видеть, как он старался.

–  Ну и что?
– спросил Орлов.

–  Я все обдумал. Договорись о встрече с Джо и бандой,

чтобы показать им доказательства. У меня есть его бумаги, письма, чтобы сличить почерк.

Наступило молчание.

–  Это не могло продолжаться, пойми. Если бы я знал, что ты задумал, то подождал бы. Но ведь всего знать невозможно, так?

–  Я попытаюсь, - пообещал Орлов.
– Из чего ты его?

–  Из «кольта», - ответил Гю.

–  Того самого, с которым брал фургон?

Он утвердительно кивнул, подумав: «И из которого шлепнул тех двоих в Вокрессоне». С каждым днем он увязал все глубже.

Цыганка заметила, что он снял повязку. Над виском остался только небольшой красный след.

–  Пообедаете с нами?
– предложила она Орлову. (Он согласился, потому что видел: она на пределе.)

Гю был мрачен. В конце обеда он заговорил об Альбане, о том, что собирается перед отъездом оставить ему денег. Орлов взялся реализовать часть слитков, чтобы Гю мог уехать быстро и не испытывая материальных затруднений.

Разговор зашел о прошлом, они вспомнили Поля.

–  Я узнал о его смерти, когда был в Пуасси, - сказал Гю.
– Это стало для меня сильным ударом.

–  Я был на похоронах, - сказал Орлов.

Цыганка посмотрела на него и задумалась о том, кого же она понастоящему любила в жизни.

Поль погиб в железнодорожной катастрофе. Он ехал вместе со другом, который был старше его и которому он уступил нижнюю полку. Поезд сошел с рельсов, Полю переломало бедренные кости стальными брусьями вагона, а лежавший на нижней полке остался целым и невредимым.

–  А я еще не хотел ложиться внизу, - рассказывал он позже.
– Но он прочел мне целую нотацию о том, что я уже не мальчик, что ночью мне будет трудно лазить туда и обратно. Вот так.

Орлов слышал о смерти Жака Рибальди по кличке Нотариус, который жил с Цыганкой. Сегодня она жила с загнанным в угол Гю.

Цыганка казалась ему очень грустной. Он почувствовал тяжесть в желудке. «Переел», - подумал он, прекрасно зная, что причина совсем в другом.

После кофе Орлов простился, сославшись на необходимость встретиться с бандой Джо.

Антуан Рипа ждал его у Иветт.

–  Фардиано получил, что заслужил, - сказал Антуан.
– Сволочь он был первостатейная. Но это осложняет твой план.

–  У меня есть веские доказательства, - ответил Орлов.
– Но неужели вы до сих пор не понимаете, что Гю никого не закладывал!

–  По мне его лучше замочить. Я, как и Паскаль, совсем лишился сна.

–  Он может жить, и вы тоже. И Вентура выкрутится. Зло идет от всех вас, в том числе от Гю. Вы раздуваете любую мелочь… В общем, слушай: у меня полно доказательств, давайте поскорее кончать. Когда ты можешь всех собрать?

–  Только не сегодня. Джо в Арле с женой Вентуры. Ее родители волнуются.

–  А какие новости от Вентуры?

–  Точно не знаю. Джо говорит, что он зол на Гю.

–  Сможешь их собрать завтра в одиннадцать, на улице Бретей?
– спросил Орлов. (Его виски словно сжимал стальной обруч.)

–  Запросто, - ответил Антуан.

–  Мне не терпится уехать из этого города.

–  Не тебе одному.

Они пожали друг другу руку с некоторой симпатией. Орлову всегда казалось, что Антуан ведет себя искреннее, чем все остальные.

После его ухода Орлов растянулся на диване в малой гостиной. Надо было вернуться к Гю, рассказать об этом. Он попытался выбросить из головы образ Цыганки, но это ему не удалось. «Надо узнать, откуда у нее эта кличка», - подумал он.

Иветт нашла его мечтающим на диване.

–  Ну что, малыш, - улыбнулась она.
– Хандришь?

–  Не совсем, - ответил он.

–  Та женщина выглядела потрясенной.

–  Так и есть…

–  Она хорошая, - сказала Иветт.

–  Да.

Она вздохнула. Он еще не созрел для исповеди.

–  А я думала, ты долго побудешь в Марселе, со своей старушкой Иветт, - заметила она шутливым тоном.

–  Эта женщина мне никто. Совсем никто, - повторил он.

–  А!

–  К тому же, она скоро уедет очень далеко. И, поверь мне, не скоро перестанет странствовать. (Он думал о будущем Гю, которого всегда будут преследовать.)

–  Как будто ты не странствуешь!

Орлов встал, потянулся и взял ее за подбородок.

–  Ты самая жуткая женщина из всех, кого я знаю, - улыбнулся он.
– Сегодня вечером я приду с Тео. У него расшатаны нервы, подбодришь его.

Он снова сел в машину и поехал к Гю. Тот стоял у окна и изза шторы выглядывал на улицу.

–  Уже?
– спросил он.

–  Значит так, - сказал Орлов, - я встречаюсь с ними завтра, в одиннадцать часов.

–  Прекрасно, - сказал Гю.
– Окажи мне одну огромную услугу.

–  Насколько огромную?

–  Настолько, - ответил Гю, кладя руку на голову Цыганки. Он погладил ее волосы.
– Уведи ее погулять, поужинайте гденибудь. А то она мечется, грустит, а я ничем не могу ей помочь…

–  Я не хочу выходить, - сказала она.

–  Захочешь, когда выйдешь, - ответил Гю.
– Идите, сделай мне приятное. Это тебя развлечет. (Он посмотрел на Орлова.) - Чертова тюрьма сводит человека с ума. Тебя запирают в камеру, зачастую в одиночку, и ты превращаешься в дикаря. А потом ты не состоянии поддержать другого, когда у того неприятности.