Отмеченные лазурью. (Трилогия)
Шрифт:
— Козленок! — выдохнул Рог с изумлением.
Мальчонка присел на корточки, подперев подбородок кулачками. Губы его выгнулись печальной подковкой, он глядел на брата, смаргивая, как ослепленная солнцем сова.
— Куда коня-то дел? — наконец спросил он.
Рог помедлил. Рассказ о нападении и жестокости Фонона наверняка испугал бы мальца до смерти.
— Упал я, — тихо ответил Рог и прокашлялся, голос его звучал слабо и сипло. — Конь испугался и сбросил меня. Отец будет в бешенстве.
— Угу… — буркнул Козленок, жалостно шмыгая носом и сочувственно оглядывая брата. Дубовый был суровым человеком, так что
Белый Рог всматривался в заросли за спиной Козленка, ожидая увидеть кого-нибудь из работников, но никто не появился. Тишину нарушал только шепот ветра в травах и отдаленная неизменная барабанная дробь, к которой он уже начинал привыкать, как к биению собственного сердца.
— Ты один??! Как ты меня нашел?
Козленок смутился:
— Один. Сам я сюды пришел. Они там все коз ловят и не могли… а отец, он сказал, что ты сам вернешься и шоб тебя не искать.
Рог подумал, что ничего иного и ожидать не следовало.
— Я боялси, — продолжал мальчик, — и мама плакала. Она думала, я не вижу, но я видел. Ну и пошел за тобой. Глядел на землю, куды конь шел, а потом была веревка на дереве и кровь на земле. Откель та кровь, Рог?
Глаза у Козленка стали огромными и круглыми, как луна.
Белый Рог глубоко вздохнул:
— Коню под копыта лис попал.
— Но там не было лиса…
Мальчик фыркнул, притворяясь разозленным.
— Видать, жив еще был и отполз в кусты. Не мели глупости.
Козленок торопливо закивал головой и снова спросил:
— Так как? Сбегать за кем?
Рог сперва невольно глянул на юг, помрачнел и повернулся к северу. Потом медленно покачал головой:
— Нет.
Летние дни долгие. На рассвете начались поиски распуганного стада. Когда Рог потерял коня, было около полудня, а теперь солнце уже проделало половину пути вниз к горизонту. Это означало, что обоз беженцев мог снова отправиться в путь, с каждым мгновением уходя все дальше. Если отослать брата обратно, Дубовый наверняка и так никого не пришлет на помощь, но зато Козленок будет в безопасности. Но ведь малыш может до заката не успеть добраться и потеряется. Выходит, обоим братьям было ближе до Козьего холма.
— Идем обратно домой, — решил Белый Рог. Козленок с облегчением вздохнул, но на его круглой мордашке читалось сомнение.
— А если там уже… те?
— А мы подойдем со стороны реки и спрячемся в тростниках, если увидим чужаков — подождем, пока наши подойдут, — успокоил брата Рог. — У короля много войска, быстрые кони и огромные боевые колесницы, и мечи… и луки высотой с мужика. А с войском придут маги. Те, что умеют жечь огнем и землю открывать, или просто убивать глазами. Не бойся, наши быстро подойдут, оглянуться не успеешь.
Козленок слушал это утешительное вранье, а Белый Рог с неспокойной совестью подумал, что за этот день он наговорил уже больше лжи, чем обычно за месяц.
— Ну так идем.
Козленок решительно пошел впереди, старательно вытаптывая своими деревянными башмаками тропинку для увечного брата. За ними оставался явственный след, но, по крайней мере, так Рогу удавалось передвигаться быстрее. Он был совершенно измучен, когда они, наконец, вышли к реке, зато им удалось выиграть гонку с солнцем, которое еще не успело зайти.
Жилище Дубового выглядело невероятно спокойно, будто и
— Кажется, никого нет, — прошептал Козленок.
У малыша зрение было получше, так что Рог согласился: если уж младший братишка не видит ничего подозрительного, значит, они в безопасности… пока. Он молча направился к броду. Река, называвшаяся Сестрой, была неглубокой, особенно в летнюю сушь. Она спокойно несла свои воды над выложенным белыми камушками дном, несколькими ленивыми излучинами вилась через холмистые владения Дубового и только на самой их границе заполняла углубление в грунте, чтобы потом отчаянно кинуться вниз с известкового уступа. Около Козьего холма вода была братьям едва по грудь. Они приостановились на берегу, чтобы утолить мучившую их жажду, а потом с наслаждением вошли в прохладный поток. Если б не призрак опасности, витавший в округе, Белый Рог с удовольствием бы поплавал: в воде он не чувствовал своего увечья; но это была только мгновенная слабость, которую он тут же преодолел.
Из кладовки беженцы забрали все ценное: мясо, фасоль, рис и муку. Но в одном углу мальчики нашли забытый мешок, где еще оставалась пара чекалей овса. В ящике с сеном валялось несколько яблок, а в кувшинах все еще плескалось козье молоко. Так что голодная смерть им пока не угрожала. Белый Рог разжег небольшой огонь в очаге, стараясь выбрать дерево посуше. Мальчики выбирали небольшие ветки березы и колючего боярышника, которые меньше всего дымят. Оставалось надеяться, что вражеские глаза не заметят белесой струйки дыма, поднимающейся над строениями. Несколько горстей овса, растолченного в ступке, потихоньку разваривалось в горшке, за которым наблюдал Козленок, а Рог отправился поискать что-нибудь, что могло заменить оружие.
От мечей и луков остались только пустые колышки на стенах. Сундук, в котором Дубовый много лет хранил маленькие горшочки с порохом и колючими кремниевыми камушками, тоже зиял пустотой. Белый Рог отыскал только забытый серп и дубинку, которой оглушали скот, а Козленок нашел на кухне нож. Это было до смешного мало, но все-таки лучше, чем ничего.
Рог кружил по двору, с тревогой поглядывая то на юг, откуда должны были появиться королевские войска, то на север, где клубились дымы пожаров. Солнце который уже раз отливало на заходе кровавым цветом. Подавали голос первые цикады. В вечерней тишине раздался явственный стук конских копыт. Рог замер, прижавшись к стене дома. Один конь — один всадник. Друг или враг? Парнишка осторожно выглянул из-за угла. На фоне краснеющего неба виднелись контуры головы в шлеме, украшенном птичьими крыльями. Белый Рог судорожно сглотнул слюну. Оправдались самые худшие его опасения.