Отмеченный богами
Шрифт:
Маллед, очнувшись, затрусил вперед. Визитеры протиснулись сквозь толпу, вышли на площадь и уже по ней проследовали к пандусу.
Поднимаясь в окружении многих дюжин людей по крутому склону, Маллед видел прямо перед собой сверкающий купол Великого Храма — огромную массу золота в рамке сказочных Врат.
— Вначале мы остановимся там, если не возражаешь, — сказал Вадевия, указывая на Храм.
Малледу, ошеломленному толпой, шумом и величавостью окружающего, Храм показался вполне подходящим местом.
Его безмерно удивляло, как Вадевия может верить, что один-единственный человек,
Такое место, как Зейдабар, в Заступниках не нуждается.
Глава двадцать седьмая
Апирис, Верховный Жрец Великого Храма в Зейдабаре, Уста Богов, Советник Ее Императорского Величества Беретрис, Королевы Домдара и Императрицы Всех Его Владений, мучился ужасной головной болью. Он чувствовал, как череп раскалывается изнутри, грозя вот-вот разлететься на тысячу осколков.
Это уже не вызывало удивления. Иногда ему казалась, что голова болит непрерывно все шестнадцать лет, с той минуты, когда его титул — Уста Богов — потерял свой истинный смысл. От всех остальных титулов пользы было мало. Конечно, он продолжал беседовать с богами, но не обнаруживал признаков того, что они его слушают. И хотя Верховный Жрец все ещё занимал место в Имперском Совете, он очень сомневался, что Беретрис или, что ещё важнее, Принц Гранзер замечают его.
Некоторые члены Совета Апириса замечали, но это вовсе не означало, что они одобряют его присутствие. Например, Лорд Орбалир в открытую заявил, что, коль скоро боги перестали вмешиваться в людские дела, нужды в храмах и жрецах больше нет и Верховному Жрецу не место в Имперском Совете.
Апирис понимал, почему Орбалир ведет себя подобным образом. Лорду было до фонаря, кто во что верит и кто заседает в Совете. Он просто хотел посадить магов-вестников на свои корабли, лишив их удовольствия прохлаждаться в храмах. Поэтому он всеми возможными способами подрывал позиции Апириса в надежде на то, что таким образом сможет заполучить магов.
Да и Лорд Кадан своими методами ведения военной кампании тоже не помогал Апирису. Все, конечно, понимали, Комиссар Флота не мог оказать прямой помощи в войне на суше, но в то же время согласно Императорскому эдикту оба Комиссара должны были координировать свои действия. Лорд Кадан, считая, что исполнил этот эдикт, заявил Орбалиру в присутствии всех членов Совета, что в его услугах не нуждается и нуждаться не будет.
Однако утверждать, будто флот вообще ненадобен, было бы несправедливо. Ведь Имперская Армия постоянно испытывала нужду в доставке рекрутов и припасов в порт Агабдал.
Пока Орбалир строил козни против Кадана и Апириса, а Кадан, игнорируя Орбалира, требовал от Апириса улучшить разведку, Лорд Горнир притаскивал в Совет ходоков из восточных провинций с новыми россказнями о могуществе врага. Как он смеет! Императрица и без того делает все что в её силах! Леди Мирашан принимала меры, дабы улучшить снабжение армии Кадана, изыскивая пути в обход войск Назакри. Лорд Дабос без устали талдычил об ущербе, нанесенном врагом урожаю и дорогам, а Лорд Шуль громогласно призывал казнить Врея Буррея за открытие Новой Магии. Леди Далбиша подозревала
А Принц Гранзер, Председатель Имперского Совета, по самые уши погрузившись в личные проблемы и дела Императорской семьи, не может призвать к порядку не только членов Совета, но и многочисленных принцев, принцесс и губернаторов, сбежавшихся в столицу в период кризиса.
И в это самое время, испытывая нестерпимую головную боль, он, Апирис, должен сочинить успокоительное послание Ее Императорскому Величеству, возжелавшей узнать, не оставили ли боги Империю!
Сейчас все, включая и Апириса, желают это знать. Но Верховный Жрец сомневался, что Императрица будет счастлива услышать от него о правомерности её догадок на сей счет.
Внезапно кто-то постучал в дверь кабинета.
— Умоляю… — Апирис бросил гусиное перо и возложил длань на пульсирующее болью чело. — Самардас, если слышишь меня, то положи этому конец!
Самардас промолчал, а стук повторился.
— Войдите! — в отчаянии произнес Апирис.
Дверь открылась, и вошла Омаран — юная жрица, прислуживавшая в этот день Верховному Жрецу.
— Прошу простить, — уважительно склонила она голову, — но к вам посетитель.
— Кто это? — спросил Апирис, заранее ужасаясь ответа.
— Он назвал себя Вадевией из Бьекдау. Он говорит, что…
— Бьекдау? — Апирис растерянно заморгал. — Вадевия? Имперского представителя в Бьекдау зовут Даллор… Главный Жрец там Данугаи… Никаких Вадевий я не знаю.
— Нет, Ваша Святость, он не… он жрец. Ученый. И он пришел по поводу Богоизбранного Заступника.
— Он что, объявляет себя Заступником?
— Нет, Ваша Святость. Он говорит, что знает Заступника. Привел с собой человека…
Апирис почувствовал какой-то внутренний толчок.
— Мне плевать! — вдруг заорал он на жрицу. — Богоизбранные Заступники нужны Лорду Граушу, а не мне! Гоните его прочь! Гоните прочь их обоих! Гоните прочь всех! Не желаю никого видеть! Ни посыльных, ни жрецов, ни претендентов на роль Богоизбранного! Никого рангом ниже Имперского губернатора. Понятно?!
— Да, Ваша Святость, — испуганно выдавила жрица. Отвесив короткий поклон, она шмыгнула в дверь и поспешно — хвала богам, что хоть без стука! — захлопнула её за собой.
Апирис вернулся к посланию, что-то сердито ворча себе под нос.
Выйдя из кабинета, Омаран немного подумала и пожала плечами. Что ж, она по крайней мере пыталась.
Затем жрица проследовала по лабиринту лестниц и коридоров в приемную, где ждали её возвращения Вадевия и Маллед.
— Прошу меня простить, — молвила она, — но Верховный Жрец сейчас ужасно занят и не имеет возможности вас принять.
— Вы сказали ему, что я принес доказательство того, что этот человек является Богоизбранным Заступником? — помрачнев, спросил Вадевия.
— Да, господин, сказала. Но, понимаете, с тех пор как Лорд Грауш объявил, что надо найти Заступника, у нас здесь нет отбоя от претендентов.