Отпущение грехов
Шрифт:
Даже теперь, спустя много лет, пожираемый адской смесью мстительной ярости, острой подозрительности и мук совести, бывший пехотный капитан был не вполне адекватен и в качестве компенсации за пережитый на военно-полевом суде позор все порывался спасти не менее чем всю Россию. Понятно, что стоящие в пикете мальчишки этого не знали, и слава богу, что не знали.
«Надо звонить Медведеву, – решил священник. – Кто-кто, а уж он ситуацию понимать должен».
Отец Василий вернулся домой, кинул в
– Николай Иванович?
– О-о! Батюшка! – удивленно протянул Медведев. – Как дела, как настроение?
– Плохо, Николай Иванович. Помощь ваша нужна…
– Если опять насчет гаражей, то это не ко мне! – рассмеялся Медведев. – У вас теперь новый глава есть.
– Я не о гаражах, я о пикетах.
– Вот что, Михаил Иванович, – назвав священника мирским именем, неожиданно серьезным голосом произнес Медведев. – Ты в это дело не суйся. Не твоего ума это дело. Пусть все идет как идет.
– То есть? – не понял священник. – Как это «пусть«?! Вы знаете, что Исмаил Маратович исчез?
– Конечно, – спокойно подтвердил Медведев. – Я еще вчера вечером об этом знал.
– И так спокойно к этому относитесь?!
– Все под контролем, батюшка, все под контролем, – самодовольно произнес Медведев. – Никуда твой любимый мулла не денется, прибежит как миленький. Ты бы лучше отдохнул, ваше благословение, а то все в заботах, в тревогах. Вот я, например, завтра с губернатором на охоту собрался. И ты куда-нибудь сходи, развейся.
В голове у отца Василия забрезжила неясная мысль, какая-то идея… Но действовать с налету было неумно.
– Охота? – вздохнул он. – А пожалуй, вы правы. Что-то я забегался в последнее время. Надо и впрямь отдохнуть.
– Так я что и говорю! С нами и поехали бы, ружьишко у меня запасное имеется, патронташик найдем…
– С вами?.. – как бы колеблясь, переспросил священник, а сам изо всех сил старался не выдать охватившую его радость. – Но без ружья не останусь? Это точно?
– Гарантирую! – с жаром сказал Медведев. – И мне веселее будет, хоть одна усть-кудеярская душа рядом!
– Заметано! – согласился священник. – Когда едем?
– Завтра в четыре утра ждите. Я заеду.
Медведев кинул трубку, и священник с шумом выдохнул. Губернатор – вот к кому он завтра же обратится. Иван Семенович не сможет не выслушать. И сделать вид, что ничего не случилось, тоже не сможет.
Он повернулся к жене и широко улыбнулся.
– Все, Олюшка, завтра с Медведевым на охоту еду. Готовь бушлатик, сапожки – в общем, сама знаешь.
Попадья с подозрением уставилась на мужа. Он никогда не любил это вроде бы как истинно мужское занятие. И, вкупе с тем, что отец Василий пришел босой и мокрый как мышь, а на расспросы просто отшутился, это заставляло ее всерьез призадуматься.
Медведев заехал, как и обещал, в четыре утра. Отец Василий дал жене последние ЦУ, строго-настрого наказал с самого утра передать Алексию все его наставления, поцеловал Олюшку в щеку и вразвалочку направился к машине.
– Вот и молодцом! – похвалил бывший глава. – Трогай, Санек!
Машина тронулась, набрала скорость, и вскоре огни Усть-Кудеяра остались далеко позади.
Конечно, полноценной охоты сейчас, ранней весной, быть не могло. Но ни отца Василия, ни Медведева это нимало не смущало. Оба прекрасно понимали, что так называемая губернаторская охота начнется небольшим застольем, продолжится гонками на предоставленных воинской частью бэтээрах, а завершится застольем побольше и стрельбой по пустой стеклотаре. Все как всегда. Зверя, буде он попадется под горячую губернаторскую руку, понятное дело, загонят и застрелят, но не это придавало всю прелесть охоте, совсем не это…
В темном чистом небе еще сияли звезды, но на востоке уже светлело, и было ясно – не пройдет и двух часов, и выпавший вчера снег начнет таять, и все прелести ранней весны легко вернут свои ненадолго утраченные позиции.
Время за разговором летело незаметно, и, пока они доехали до губернаторских угодий, отец Василий узнал, что Николай Иванович вовсе не расстроен поворотом судьбы. Конечно же, губернатор позаботился и о его трудоустройстве. И будет теперь Медведев одним из далеко не последних губернаторских заместителей. Вот только место освободится…
Мимо проносились колхозные поля и фермы, леса и перелески, и наконец машина остановилась в прекрасно знакомом священнику месте. Не далее как этой зимой именно здесь, среди невысоких, поросших березой сопок, отцу Василию посчастливилось поездить на бэтээре, правда, вторым номером.
Они вышли из машины, и Медведев сладко потянулся, а отец Василий внимательно огляделся. Егеря и военные давно были здесь и в полной готовности, возле костров суетились несколько солдатиков срочной службы, но их скоро уберут на задний план, а на переднем плане, на покрытом белоснежной скатертью длинном столе уже красовались напитки и закуски.
– Здорово, Николай Иванович! – громко крикнули от «уазика» с военными номерами.
Священник вгляделся. Это был командир местной воинской части подполковник Брыкалов.
– Здорово, коли не шутишь, Брыкалов! – отозвался Медведев и повернулся к отцу Василию. – Пошли, батюшка, послушаем свежих анекдотов.
– Как там этот дурак, держится еще?! – весело спросил подполковник, едва они подошли.
– Ты знаешь, Петрович, я за этим не слежу, – засмеялся Медведев. – Неинтересно.
Отец Василий превратился в слух. Ему уже случалось бывать в таких компаниях, но ни разу еще никто не позволил себе столь откровенно высмеивать человека из аппарата, тем более первое лицо района. Обычно здесь и субординацию соблюдали, и элементарной вежливости придерживались. Судя по всему, Щеглова здесь считали парией, отверженным…
– Все-таки что значит браток, – сокрушенно покачал головой Брыкалов. – Только пришел, и сразу беспредел начался. При вас, Николай Иванович, такого быть не могло.
Разговор как-то сам собой заглох, и только порция действительно свежих анекдотов помогла убить время до приезда губернатора.
Но едва большой, грузный Иван Семенович выполз из своего джипа, все разом изменилось, завертелось, зазвенело бокалами, защелкало затворами, загоготало и зашуршало. Изголодавшаяся на холодке свита мигом опустошила стол, и началось действо.