Отпуск на всю жизнь
Шрифт:
– Заодно и окна не выбьешь, – комментирует Алёнка, девочки смеются.
– Не последнее дело, – соглашаюсь.
Потом все уходят, а я делюсь с физкультурником ещё одной идеей. Против обыкновения он загорается:
– Может сработать, попробуй, Даночка.
Можно и мне уходить. Остальным пока знать не надо. А то вдруг не получится.
Дома, время 20:45
Я в спорткомнате. Поработала на растяжку, сейчас бездумно набиваю мяч. И руками, разными местами вплоть до
– Волейболом увлеклась, дочь? Или футболом?
Объясняю про соревнования.
– Вообще-то я не фанатка спорта. Но тут такое дело, захотелось кое-кому нос утереть.
– И кому? – папахен улыбается.
– Да кто попадётся… под горячую руку.
– Смотри не сломай свою горячую руку, – усмехается отец и меняет тему, – Я тут про твой лицей всё думаю. Один вопрос, дочь: чего это ты вдруг? Не то, чтобы я против…
Рассказываю про свои планы. Вроде уже говорила, но без подробностей.
– Биофак, значит? Генетика интересует? Понятно, – он задумывается, – В стране наверняка есть второй центр по этой специальности. У нас традиция в государстве сложилась: дублировать всё важное.
– И если?
– И если ты провалишься, ничего страшного, поступишь в другой университет по той же специальности. Может в Петербурге такой есть.
– Не получится – плакать не буду (просто кому-нибудь горло порву!). А сложные экзамены здорово тонус поднимут. И может кому-нибудь снова козью морду покажу.
– Это кому?
– Кому-нибудь. Представь, я экзаменационный диктант напишу на пять. Тут же подсуну результат нашей русачке! Она же мне наверняка четыре в свидетельство поставит. А то и три. А я раз! И жалобу на неё в управление образования! Вот, как бессовестно она занижает оценки, гнать её!
Я распаляюсь, мяч уходит в сторону. Отец улыбается.
– Опасная ты девушка, дочь, – и уводит разговор резко в сторону, – Слушай, а у тебя молодого человека нет?
– Какой странный вопрос, – сильно удивляюсь, – А что, должен быть?
– Я заметил, что у твоей Юли уже вроде появился…
– Не поняла тебя, пап. Ты не хочешь, чтобы я от неё отставала? Нет у меня никого. Серёжка отирается рядом, на свидание звал, но мне как-то… – пожимаю плечами.
– А Пистимеев? Я немножко слышал, как ты про него рассказывала. Краем уха, – папахен посмеивается.
– Пистимеев? – я сажусь на пол и начинаю ржать, – Меня его родители уже сватали!
Рассказываю подробности.
– Молодец, дочка, – отец тоже хохочет, – Четырнадцать лет и уже такой спрос на тебя.
25 апреля, четверг, время 12:40.
Школьная столовая.
Обедаем отдельно своей командой. Физкультурник сдержал слово, и администрация пошла навстречу. Только нам поставили условие обедать так каждый день, чтобы у поваров привычка срабатывала. А нам что? Так даже лучше.
– Мариш, контрибуцию с тебя снимаю, – радую Сидякову новостью, – Классно играешь.
Та чуть улыбается, но с укоризной: зачем при посторонних? Будто никто не знает, что она за нас с Юлькой работает.
– А вы улыбочку придавите, – строго смотрю на остальных, – Мне не трудно будет вас куда-нибудь пристроить.
Теперь Маринка злорадно улыбается, остальные уткнулись в тарелки. А чо? Капитан я или только с гор спустилась?
После шестого урока тренировка. По облегчённому варианту. Первая игра в воскресенье, в 10:00, в спортзале соседней школы. Так что нам сегодня слегка изменили расписание, чтобы физкультура была третьим уроком. Там мы и выложились. Завтра мы пропустим третий урок, чтобы в районе десяти часов обеспечить нам максимальную физическую нагрузку. По расписанию физкультуры нет, но мы будем в спортзале. Математику, между прочим, пропустим. Викенть Валерич обещал с нами отдельно поработать. По-быстрому после уроков. Только пригрозил:
– Только попробуйте проиграть!
На тренировке отрабатываем удары и разминаем руки набиванием мяча. Больших нагрузок избегаем. У Маринки здорово получаются удары с подачи. Мяч идёт с каким-то гулом, парни с трудом его берут.
Смешной случай был на прошлой тренировке. Пришёл Егор, на нас посмотреть, себя показать. Показал, сволочь! Пробил завершающий третий удар с такой силой, что я на пол плюхнулась. Я взяла мяч на сдвоенные кулаки тыльной частью. Мяч ушёл свечкой в потолок, а меня бросает на пол. И руки отсушила.
Поднимаюсь. Лицо у Егора смущённое, разводит руками.
– Вон! – визжу я, – Слонам и носорогам тут не место!
Ржали потом, как табун кобыл.
После школы зашли с Юлей и «охраной», которая как-то незаметно сократилась до Миши и Сергея, в фотоателье за фотографиями. Потом в парке сидели, я отмечала, кому какие нужны. Завтра надо остальных опросить. Хорошо, что мы из одной школы.
Юлька насмешила, ещё чуть-чуть и разозлила бы.
– Вот эти и эти, – набрала стопку, – я забираю.
– Забираешь, забираешь, – ворчу я, – только потом. Дай сюда. Дай, говорю!
Не сразу понимает механику этого дела. Объясняю:
– Сейчас на каждой фотке сделаю пометку карандашом на обратной стороне. Тебя обозначим, как «Юл». Наберётся пять пометок – закажем пять штук и раздадим. Поняла?!
– Поняла, – кивает, – Но теперь, когда ты их пометила, я могу их забрать?
Парни ржут, я пытаюсь остаться спокойной.
– Можешь. Но только потом, когда я заказ исполню.
Морщит лоб, никак до неё не доходит. Парни кидаются наперебой объяснять. Юля кивает и тут же обижается на меня: