Отпусти браткам грехи
Шрифт:
– Сильней не бывает...
– Может, не надо?
На глупый вопрос у него был немой, но проникновенный ответ. Инга зажмурилась и плотно сжала губы, сдерживая рвущийся наружу стон...
Все было кончено, когда в помещение вдруг ворвался Шишов. Инга сидела на столе; ноги плотно сомкнуты, глаза лишь слегка приоткрыты, в пальцах дымится сигарета. Завидев мужа, она изобразила беспечную радость.
– Валера!
– Что ты здесь делаешь? – взревел он.
– Ой, извини!..
Она протянула руку к раковине,
– Ой, здесь же люди работают...
– Какие люди? Ты чего комедию ломаешь?... Что вы здесь делаете?
– Я сама Гарика попросила, чтобы он меня сигаретой угостил. Ты же не разрешаешь, пришлось втайне. Место вот нашли, чтобы покурить... А ты что подумал?
– Что я подумал?
Сжимая кулаки, Шишов подошел к ней, глянул на ее платье.
– Почему ты в мазуте? – спросил он.
И, не дожидаясь ответа, повернулся к Гарику.
– Зачем ты это сделал, парень? – обозленно и с осуждением спросил он.
– Да как ты мог такое подумать! – взвилась Инга.
Соскочив со стола, она неосторожно приблизилась к мужу. Возможно, он и не думал ее бить. Возможно, он собирался ударить Гарика, поэтому и поднял руку. Но, так или иначе, Инга нарвалась на его кулак. Из разбитого носа брызнула кровь.
Гарик чувствовал себя виноватым и, возможно, не ответил бы на удар Шишова. Но его перемкнуло, когда он увидел, как Инга размазывает кровь по лицу. Он не хотел этого, но...
Шишов не смог выдержать его коронный удар головой. Закрыв лицо руками, осел на пол.
– Да что ж ты, гад, наделал?
Инга первой осудила его. Сначала оскорбила словом. А потом и влепила пощечину.
– Валера, Валера...
Причитая, она достала из кармана его костюма платок, намочила его под краном. О своем разбитом носе она уже и не помнила, хлопотала над мужем, как заботливая наседка над своим выводком.
Гарик озадаченно почесал затылок. И зачем ему все это? Ведь не любил он Ингу; действительно, белок в нем играл. Получил свое, и не нужна она ему больше. А жизнь ей, возможно, разрушил...
Глава 5
Гарик безрадостно смотрел на дальнобойный «КамАЗ», к которому подвел его начальник автоколонны.
– Машина не совсем новая, три года в эксплуатации, но я не думаю, что ты будешь возражать... Или не нравится?
Геннадий Павлович, или Ген Планыч, как называли его за глаза, недоуменно смотрел на Гарика. По его мнению, он должен был плясать на радостях. Еще и год не проработал парень, а его уже ставят на дальний рейс.
Гарик и правда был рад такому событию. Но память о чужой свадьбе омрачала праздник.
– Да нет, нравится...
Он уже собирался сесть в машину, когда к гаражу подъехал милицейский «уазик» с бездействующими маячками на
– Ты Серегин? – грозно спросил «штатский».
– Я, – холодея, кивнул Гарик.
– Тогда поехали...
Глупо было бы спрашивать, куда и за что.
Наручники на него не надели и в задний зарешеченный отсек сажать не стали. Но в отделение привезли, в клетке напротив дежурной части закрыли. А потом появился лохматый старшина в расстегнутом кителе и отвел Гарика в кабинет к дознавателю.
Это была дебелая женщина с крупным круглым лицом и маленькими колючими глазками. Обесцвеченные пергидролем волосы, жирная и растекшаяся на губах помада, видно купленная по дешевке у цыган. На плечах капитанские погоны.
– Ну, что скажешь, Серегин? – голосом уставшей от работы бабы спросила она.
– А что говорить?
– Знаешь, что натворил?
– Ну знаю. Шишова ударил.
– Правильно, ударил. И очень сильно ударил. В больнице Шишов, нос у него сломан. Будем возбуждать уголовное дело, Серегин.
– Э-э... И сколько мне светит? – настороженно спросил Гарик.
– Статья двести шестая «Злостное хулиганство». Статья сто девяносто третья «Угроза или насилие в отношении должностного лица», в твоем случае до пяти лет лишения свободы...
Гарик молча уронил голову на грудь.
– А как ты думал?... Что там у вас произошло?
Дознаватель сменила тон, с официального перешла на любознательный, каким обычно сплетницы выуживают грязное белье из чужих корзин. Как баба, она хотела знать не только то, что произошло между Гариком и Шишовым, но еще из-за кого...
– Да ничего не было, – угнетенно мотнул он головой. – Инга... Э-э, Инга Олеговна подошла ко мне на свадьбе, попросила, чтобы я ее сигаретой угостил... Она от Шишова скрывала, что курит... В общем, она попросила, чтобы я ее от мужа спрятал. Сидели, курили, а тут Шишов. Не так все понял, в драку полез, Ингу...э-э, Олеговну кулаком ударил... Ну, я не стерпел, в ответ головой...
– Если не стерпел, значит, что-то было у тебя с Ингой Олеговной, – продолжала выпытывать капитанша.
– Да нет, ничего. Просто в одном дворе, считай, жили... Дочку я ее знаю. Марина ее зовут... Может, у нас роман?
– С кем?
– С дочкой ее, ну, с Мариной.
– Почему тогда Шишов тебя приревновал?
– Ну, так пьяный был. Какой жених на свадьбе не выпьет... Сам виноват, не надо было жену бить... Я вообще ненавижу, когда женщин бьют...
– Смотри, какой благородный! – фыркнула дознаватель.
– Да честное слово...
– Знаешь, я бы поверила, если бы в первый раз слово дал. А сколько этих слов уже было, а? Сколько приводов у тебя было, сколько предупреждений. Или не было ничего?