Шрифт:
От автора
Родился я и вырос в городе Петропавловске Казахской ССР. Окончил Орджоникидзевское (Владикавказское) Высшее Военное Командное Краснознаменное имени С. М. Кирова. В 1985 году распределен в Управление ВВ по Средней Азии и Казахстану. До 1993 года служил в войсках, последние годы с 1993 по 2009 годы в милиции. Оперуполномоченным Уголовного розыска г. Нягани и Советского, Заместителем начальника Уголовного розыска г. Нягани, начальником отделения по борьбе с групповой и организованной преступностью при УВД ХМАО, первым заместителем начальника Управления Внутренних Дел – начальником Криминальной Милиции г. Нефтеюганска, начальником ГОВД г. Нягани. Ветеран боевых действий. Пенсионер. Пишу прозу и стихи. Юмористическая повесть «На ИВС прекрасная погода», повесть «Железная дорога» и роман на историческую тему «Звезды над Урманом» уже нашли своего читателя. Ныне представляю на суд сборник стихов «Отпустите меня на войну». Тема больная, и я, как мог, постарался преподать её без пафоса и самовосхваления.
Фото: Вблизи поселка Гикаловский. Чечня
Фото: Вблизи трассы Баку-Ростов. Окрестности Грозного.
Фото: Пункт Временной Дислокации по ул. П. Мусорова.
Фото: У президентского дворца. Мой друг Александр Коршунов. В шлемофоне Сергей Голубев. Погиб 18 апреля 95 г. в Бамуте.
Дорога
Мне грудь истрепала судьба-непогода,
Лицо опалил суховей.
И жизнь моя просто дорога, а годы,
Столбы километров на ней…
Подрывы, обстрелы, мосты ,полигоны
Военных моих трудодней
Дорога, ухабы, подъемы, погоны
Просветы и звезды на ней
А нынче у нас за окном непогода
Курю, вспоминая парней,
А значит, приснилась дорога и много
Друзей-обелисков на ней….
Одно лишь хочу, как бы не было больно,
Когда-то вернуться домой,
Не ночью, кривою тропинкой окольной,
А светлой дорогой прямой
А коль суждено мне к родному порогу
не выйти в пылу наших дней,
считайте, запнувшись, упал на дорогу
и встал обелиском на ней…
Привал
Что такое привал? Это влаги глоток,
Перемотка промокших портянок,
Это в спешке письмо, на тетрадный листок,
Что придет в отчий дом спозаранок.
Это сохнущий тельник на предгорном ветру,
Запах трав и листвы. Это пенье дрозда,
И перловая каша, я, ей Богу, не вру,
Что вкусней не едал за всю жизнь никогда.
Пот беретом тихонько смахну,
Скину ленты с патронами в ноги,
Запах лета пьянящий вдохну,
Развалюсь на траве у дороги.
Муравьиные слышу шаги,
И сверчков стрекотанью внимая,
Скинув с ног все в пыли сапоги,
Вдруг пойму обаяния Рая.
В самом сердце зеленки, как заноза врагу,
Перед самым опасным и безжалостным боем,
Отрицание фраз: – не хочу, не могу,
Пару тихих минут, пробежавших запоем.
Кто сапог не носил, автомат не таскал,
Свой не брал никогда перевал,
Никогда не поймет, тот нервозный накал,
И любимую фразу: Братишки! Привал!
Отпустите меня на войну
Отпустите меня на войну,
Проводив под гармонь до перрона,
Я еще раз всей грудью вдохну,
Запах пота и запах вагона.
Запах масла ружейного мне,
Не заменит мастику театров,
Кто хоть раз побывал на войне,
Тот вернется когда-то обратно.
Я, как конь боевой, весь дрожу!
Провожая отряды в дорогу,
Расседлали меня Вам, скажу,
Очень рано, ребята, ей Богу!
В тишине, как в трясине тону,
Мирной жизни, довольно, отведал!
Отпустите меня на войну,
Что плохого, я люди, вам сделал?
Глаза голубые
Глаза голубые, как небо России,
Надет набекрень шлемофон.
«Откуда братишка?» – его мы спросили.
«Из Омска», – рассказывал он.
Потом шла колонна, седая от пыли.
Пехота – верхом на броне.
Механик-водитель – глаза голубые —
Он первые дни на войне.
Был бой под Хорогом жесток, скоротечен,
Дрожала от взрывов земля.
Стреляли, кричали: «мать вашу» и крепче,
В ответ слышал я: «бисмилля».
С равнины тогда вертолеты успели,
Высотки накрыли огнем.
Стояла колонна, считали потери.
"А жив ли мальчишка?" – вдруг вспомнил о нём.
Нам день на войне тот не спутать с другими,
Навечно запомнилось мне:
Механик-водитель с глазами седыми
сидел и курил на броне…
Фото: восстановленный храм. Грозный. Апрель 2006.
Фото: Памятники обелиски погибшим сотрудникам. ПВД УВД ХМАО. г. Грозный.
Огонь
Снова робко входя под церковные своды,
Ставлю за упокой, светит теплый огонь,
И по пальцам текут, словно вешние воды,
Слезы белого воска, обжигая ладонь.
В этом тихом огне видно горе людское,