Отпустите меня на войну
Шрифт:
В переходах иль на перекрестках,
в голубом берете и без ног,
Помоги. Поверь,брат,человеку.
Он свой долг отдал – как только смог.
Вы его туда не посылали?
Знаю. Слышал это и не раз,
Не у вас в огне дома пылали?
Вас не тронули? Афган, Памир, Кавказ.
Кто-то скажет – пенсию назначат,
Вы бы знали, сколько! И как быть?
Потому ли инвалиды плачут,
Накатив граненный: – Будем жить!
Вода
Пережившим бои в окружении в августе 1996 года.
Был взвод окружен возле самой Минутки*,
И помощи ждав, отбивались спецы,
Кончались патроны. Которые сутки,
в эфире трещало : – держитесь бойцы!
Под прелыми тряпками, зрела гангрена,
У битой стены разлагались тела,
тот август горячий и чья-то измена,
Что к бойне такой всех тогда привела.
Садились в «стопятых»* к беде батареи,
Иссякли запасы, ушла вся еда.
Огонь минометный чужой батареи,
Достал. И к тому же кончалась вода.
Ни капли воды, хоть грызи кирпичи,
Внутри пересохло, и раненным худо,
У блока* чеченка возникла в ночи,
– Вода с родника, принесла я оттуда.
Бойцов напоила водой из ведра,
И быстро ушла, как степной суховей,
Спасибо старушка! Здоровья! Добра!
Не видел я взгляда нежней и добрей.
Фото: Рынок. Улица 8 марта. Грозный.
Фото: Председатель ОО Солдатские матери ХМАО-Югры Ирина Филипповна Браун у обелиска сыну.
Фото: Алексей Рыбьяков – погиб г. Грозный май 2006 г.
Фото: Олег Геринг слева в маскировочном халате, последняя встреча май 06 года. Через несколько дней Его не стало. Погиб в Курчалоевском районе Чеченской республики.
8 марта или улица в Грозном
Игорю Анварову, следователю прокуратуры г.Нягань посвящаю…
Вот надо же так!
Где струна оборвалась?
С цветами мужчины снуют.
Застолья, веселье, подарки и радость
Тепло очага и домашний уют.
Колючие щеки, следы от помады,
и женские руки потом в темноте,
А нам на "Восьмое", осколков громады,
И долго потом привыкать к глухоте.
Давай на «Восьмое»! Поехали! Трогай!
Подрыв… И погиб Игорек,
Тогда бы поехать другой бы дорогой,
И жил бы сейчас паренек…
Вот надо же так!
Где струна оборвалась?
С цветами мужчины снуют.
Застолье, веселье, подарки и радость,
Тепло очага и домашний уют….
Материнское горе
Материнское горе, горче всех, брат, бывает,
Оно плещет как море, по могильным холмам,
Солнце блекнет на небе, и ветра замирают,
И седые березки преклоняются вам.
Горе, горюшко-горе, комом в горле застыло,
Пряди бледно-седые из-под черных платков,
И сутулые плечи, руки с горя сухие,
Что качали когда-то и ласкали сынков.
Ведь страшнее всего в этом сумрачном мире.
Когда дети родителей раньше уходят.
Когда сын скрестил руки в офицерском мундире,
Гулкий стук молотка, из души не проходит.
Когда люди стреляют по невидимым звездам,
Три горсти это всё, что ты смог подарить,
И без вилок столы, и компот уже роздан,
На поминках три стопки. Да, о чем говорить?!
Встреча
Я случайно куда-то зашел,
а на встречу друзья боевые,
Как ты нас разыскал? Как нашел?
Дети как? Как жена, как родные?
Так пойдем, посидим от души,
Первый тост: За здоровье и близких!
На, огурчик! Колбаску держи,
Рви баян! Начинаем на низких!
Ну, давай по второй, за детей!
И росли чтоб на радость отцам!
Так давай же, давай же, налей,
И смотри же, до дна выпей сам!
Третий тост: За ушедших всех нас,
Стоя! Молча! А мы посидим!
Скоро утро. Проснешься сейчас,
Мы тайком уж на время глядим.
Солнца лучик ползет по стене,
Ночь рассвету опять уступает,
По четвертой? Успеем? Кричу я во сне,
Вы бы знали, как Вас не хватает…