Отравленная страсть
Шрифт:
– О чем ты с ним беседовал?
– Все очень сложно. Меня же задержали, пытались возбудить дело. По-моему, выйти мне помог именно он. Я хоть и не виновен, но там знаешь какие порядки. Каждое неосторожное слово играет против тебя. А я наговорил… Эх!
Ирина вновь заинтересованно и сочувственно смотрела на меня. Я спросил:
– А почему ты не заявила о попытке угона?
– Как? Я все рассказала милиционерам. В тот же вечер.
– А они?
– Спрашивали, много ли ты выпил?
– Я же совсем не пил!
– Я так и сказала. Они послушали и ушли. Ты почему спросил, что-нибудь не так?
– Все уже позади.
– Ну, хватит о грустном. Все хорошо, что хорошо кончается. Пойдем на кухню. Ужин еще ждет.
Она бросилась что-то разогревать, я хищно втянул разрастающиеся запахи, желудок призывно сжался и заурчал. Мы ужинали в пятом часу утра, почти не разговаривали, только обменивались странными многозначительными улыбками. Два чудика, гордящиеся своей ненормальностью. Когда с чаем было покончено, возникла звенящая тишина. Тишина давила.
– Может, посуду помыть? – предложил я, не находя других слов.
– Да ну ее.
Ирина смотрела в пустую чашку. Мы сидели за смежными сторонами стола. Скрипнула табуретка, Ирина попыталась невзначай придвинуться ко мне. Я сделал такое же движение корпусом. Мы переглянулись, прыснули, табуретки смело заерзали растопыренными ножками. Ее голова склонилась на мое плечо, моя ладонь легла в ложбинку девичьей талии.
– Спать хочется, – честно признался я.
– Мне тоже. – Она ткнулась носом мне в грудь и засопела.
– Ты что, не спала?
– Сначала тебя ждала, потом машину караулила. После того случая с угонщиками не могу спокойно спать.
– Слушай! Я, кажется, придумал. Я познакомился с замечательной собакой, зовут ее Шавка. Она все понимает. Будешь оставлять ее на ночь в машине и можешь быть спокойна, никто не сунется.
Я почувствовал, как Ирина улыбнулась.
– Я серьезно. Она меня уже один раз выручила. Теперь приходит к общежитию, мы ее подкармливаем. Завтра я вас познакомлю, и ты поймешь, что я прав.
Она поднялась и потянула за собой:
– Пойдем спать. – Около ванной толкнула меня к двери: – Прими душ и приходи.
Я не возражал. Все шло хорошо. Даже очень хорошо. Заснули мы, устав от ласк.
А пробуждение началось со скандала.
ГЛАВА 34
Черная ворона с остервенением нападала на Женю. Девушка беспомощно защищалась, пыталась убежать, но наглая птица вновь и вновь пикировала на нее, клевала в плечи, рвала когтями волосы. Я был рядом и рвался помочь. Но вязкое облако окутывало тело, не давая сдвинуться. От беспомощности я стонал и рвал зубами рукав. Иногда я отчаянно звал Женю, чтобы она приблизилась, тогда я смог бы обнять и укрыть ее, но крик получался сдавленным, и девушка не слышала меня.
А потом меня начало трясти, все задрожало. Из тумана появилось озабоченное лицо Ирины, ее руки толкали мои плечи.
– Тиша, Тиша! Проснись.
Я бегло осмотрелся. Жени не было, ворона исчезла. Только Ира и я в мятой постели.
– Что с тобой? – встревоженные глаза девушки пытались заглянуть мне в лицо.
– Какая-то муть. Дурной сон. – Я смотрел на рваную, мокрую от слюны подушку.
– Ты звал ее, ты звал ее, – забубнила Ира.
– Кого? – Щеки тут же вспыхнули. Я порывисто обернулся к Ирине, руки обхватили теплые плечи под тонкой сорочкой, лица прижались щека к щеке. Только бы не смотреть в глаза.
– Ты все время думаешь о ней. Даже в постели со мной! – причитала Ира.
– Это только сон. Всего лишь сон.
Ладошки уперлись мне в грудь, Ира напряглась, раздраженно отстранилась:
– Ты выкрикивал ее имя. Как я ее ненавижу!
Она выскользнула из-под одеяла, отдернула шторы. Стройная фигура отчетливо прорисовывалась на фоне светлого окна. Рука подхватила халат, Ира вышла не одевшись. Я молча смотрел на соседнюю подушку, где осталась вытянутая ложбинка. На белой ткани изгибался соломенный волосок.
Несколько минут журчал душ, потом звякнули кружки на кухне. Звякнули нервно, дерганно. Я растерянно вспоминал, какой сегодня день, должны ли мы ехать в университет, а если поедем, то как, вместе, или мне уйти одному? А если вместе, то о чем будем говорить? Легкий запах кофе просочился в спальню. Я поискал глазами одежду. Наверное, лучше уйти незаметно.
Ирина перехватила меня в коридоре:
– Тихон, ты обещал мне собаку.
– Да, конечно. – Я удивился ее спокойному тону и ухватился за эту тему, как за спасительную соломинку: – Она теперь живет около общежития. Очень умная и опрятная. Я зову ее Шавка, но ты можешь придумать другое имя.
– А какой она породы?
– Отличной породы! Похожа на овчарку.
– Вечером заедем, посмотрим, – непринужденно предложила Ирина, – а сейчас давай завтракать.
Только мы вошли на кухню, как затрезвонил телефон. Ира взяла трубку:
– Алло… Здравствуйте, Юрий Борисович… Заколов? А почему вы так думаете?.. Да, он здесь.
Она смущенно протянула мне трубку. В конфузливой гримасе отражалось больше осознанного удовлетворения, чем неловкого стыда.
Голос Калинина был жестким. Он сразу сообщил о главном:
– Сегодня утром прокуратура провела обыск у Евгении. Пришли спозаранку, как в старые недобрые времена.
– Воронина? – выдохнул я, припомнив вчерашний разговор со следователем.
– Да. Она ведет это дело. Женя держалась молодцом, но… – Калинин сделал паузу, решительность в его голосе сменилась тревогой, – но они нашли у нее шприц и какие-то баночки.
Шприц в квартире Жени! У меня тоскливо заныло в груди, в голову поползли неприятные мысли. Неужели все это время я жестоко ошибался? Нет, не может быть! Ирину в детали разговора посвящать не хотелось, я отвернулся и осторожно подбирал слова: