Отравленная страсть
Шрифт:
– И что дальше?
– Дальше… Воронина о чем-то догадывается. Землю роет, ищет, вынюхивает и, судя по всему, хочет закопать Женю. Я попытался надавить, но мне доложили, что она словно с цепи сорвалась. Руководство прокуратуры не слушает, все делает по-своему. Говорит, что, пока у нее не забрали полномочия, она будет вести расследование так, как сочтет нужным. Как будто у нее личные счеты с Русиновой. Ты ничего не знаешь про это? Между ними кошка не пробежала?
– Нет. Ничего не знаю, – тихо произнес я, а в голове назойливо вертелись варианты. А вдруг все из-за обычной женской ревности, ведь баба на любой должности остается бабой? И что тогда послужило детонатором? Случай с районным прокурором Дмитриевым или последующие бурные отношения со мной?
– Вот что, – прервал мои раздумья Калинин. – Нам срочно надо встретиться. Теперь ты – ключевое звено в этом деле. Тебя наверняка опять вызовут в прокуратуру. Я должен знать все, что ты собираешься предпринять. От твоих показаний зависит ее судьба. Помнишь вчерашний разговор?
– Да.
– Мы должны как можно быстрее найти убийцу и тем самым спасти Женю.
– А если…? – я не осмелился озвучить версию Ворониной.
– Я должен знать правду, какая бы она ни была, – тяжко вздохнул он. – А потом уже будем решать. Приезжай сейчас ко мне. Я пришлю водителя, чтобы быстрее.
– Я сам доберусь.
– Никаких – сам! Приедешь с Вадимом, – жестко обрубил Калинин и тихо добавил: – Заодно присмотрись к нему.
Я вспомнил, что персонального водителя мы причислили к возможным убийцам.
ГЛАВА 35
Вадим примчался быстро, будто дежурил где-то неподалеку.
– Ого! – удивился я, открывая ему дверь. – Вот это скорость!
– Мне можно, – шофер скромно улыбнулся. – Машину Юрия Борисовича в городе все знают, не останавливают.
В автомобиль я сел на переднее сиденье, чтобы лучше разглядеть водителя калининской персоналки. Вадим бойко, но примитивно шутил, отпускал комментарии по поводу самой незначительной достопримечательности, мелькавшей за окном, и добродушно улыбался. Я вспомнил его сдержанность и корректность в присутствии Калинина. Так, значит, он может быть разным! При шефе – один человек, в быту – другой.
Был ли у него повод желать смерти Калинина? Неизвестно. Хотя, постой! Калинин слишком ласково отозвался о секретарше Светочке. Вероятно, у них был роман, как зачастую бывает между пожилым начальником и молоденькой секретаршей. Нелюбовь, конечно, а так, перепихон от случая к случаю.
Потом Калинин встречает Евгению Русинову и не на шутку влюбляется. Секретарша забыта, она выходит замуж за Вадима, который явно моложе ее. Возможно, Калинин сам подобрал ей мужа и взял его на хорошую работу. Так сказать, в знак благодарности за былые заслуги перед членом партии. Первое время всех это устраивало. Светлана обрела официальный статус замужней дамы и надеялась, что новое увлечение шефа временное и скоро он вновь обратит внимание на нее. Молодой Вадим балдел от собственной значимости.
Но с тех пор прошло уже три года. Калинин по-прежнему с Женей, Светлана постепенно теряет былую привлекательность и терпение, а Вадим давно привык к своей должности и понял, что он был и остается всего лишь мелкой обслугой сильных мира сего. К тому же наверняка за спиной он слышал разговоры о доставшейся ему «надкусанной конфетке», «сорванном цветочке» и «зачитанной до дыр книжке». Мол, на тебе, боже, что нам негоже. Смертельная обида и уязвленное самолюбие молодого человека, чем не повод для мести?
А может, есть что-то еще, чего я пока не знаю. Вероятность такая не исключена, ведь неспроста Калинин просил понаблюдать за ним. Так или иначе, но возможность осуществить зловещий план у Вадима Евтимова была отличная, лучше, чем у любого другого.
Со слов Калинина, злополучная бутылка коньяку долгое время находилась в служебной машине. Кто, как не водитель, мог незаметно впрыснуть туда яд? Возьмем второе убийство – в офисе. Вадим тоже мотался там незадолго до этого и вполне мог оставить яд в чашках босса. К его присутствию все привыкли и не обращали внимания. А если вспомнить известную поговорку, что муж и жена – одна сатана, то вместе со Светланой, которая тоже горела желанием отомстить, они могли легко осуществить этот замысел. Но вот незадача, каждый раз погибал не тот!
А если цель не достигнута, то… Преступник может решиться на новую попытку. Тем более он пока вне подозрений следователя.
Пока я над этим раздумывал, Вадим лихо подкатил к зданию городской администрации.
– Твой пропуск уже на вахте, – любезно улыбнулся он, но выбегать на улицу и открывать дверь не стал.
Секретарша Светлана Евтимова встретила меня настороженно:
– Вы по какому вопросу? – Ее брови изогнулись знаками вопроса. Присмотревшись, она спохватилась: – Ах, да! Вы Заколов? – Губы изобразили дежурную улыбку: – Юрий Борисович вас ждет.
Она указала вывернутой ладонью в сторону солидной лакированной двери, будто я не знал, куда идти.
Я вошел в накуренное помещение. Странно, в прошлый раз я не заметил, что хозяин кабинета так много курит.
Калинин примял в грязной пепельнице очередной бычок, сощуренными от дыма глазами указал на ближайший стул:
– Садись. – Он потер виски, поднял усталое растерянное лицо: – Что думаешь по этому поводу?
Я обернулся на дверь, пошарил глазами по кабинету.
– Не дрейфь! У меня без дураков, – успокоил Калинин.
– Я склоняюсь к мысли, что в обоих случаях с отравлениями покушались именно на вас.
– А я что говорил!
– У вашего шофера и секретарши был какой-нибудь серьезный повод желать вам смерти?
– Еще неделю назад я бы сказал категоричное «нет», а сейчас я ни в чем не уверен. – Калинин потупился, пальцы вытянули из пачки очередную сигарету.
– Хватит курить! – неожиданно приказал я, подошел к окну и открыл раму.
– Кондиционеры есть, – Калинин показал на квадратные коробки, торчащие в углах окон. Но рука покорно скомкала пачку и швырнула ее в корзину для бумаг.