Отравленное очарование
Шрифт:
– Циветту?
– Николь.
– Да поняла я, – Жаклин ухмыльнулась. – Было дело, – она задумалась. – Че-то, все злые такие стали.
– Так, ты ее не медом, наверное, мазала.
– Марьяна, пожалуйста, можно мне еще чашечку? – донесся голос Элеонор.
– И мне, пожалуйста, – добавила Люси.
Горничная подошла к столику хозяйки и забрала чашки:
– Я приготовлю свежего, мадам.
– Марьяна, и мне, пожалуйста. Я свой кофе так и не попробовала и он, наверняка остыл, – Ивон обернулась в сторону камина, где
– Хорошо, мадам, – горничная быстро присела в книксене и направилась к камину за чашкой Люси.
– Все хотела спросить, – повернулась Ивон к Люси, – Ты что, адвоката-то за собой всё время таскаешь? Своих мозгов не хватает?
– Чтоб от дураков защищала.
– Помогает?
– Похоже, не очень. Вот с тобой разговариваю.
Ивон хотела что-то ответить, но со стороны кухни донёсся звон бьющейся посуды, заставивший ее прерваться.
Гости насторожились.
– Веселенькие у тебя чашки Нора, – подмигнула Люси хозяйке. – Бьются – что колокольчики звенят.
– Может, случилось что? – Элеонор приподнялась в кресле и довольно громко спросила: – Марьяна? Марьяна, что случилось?
Ответа не последовало. Элеонор поднялась и направилась к выходу из гостиной.
Николь и Каролина переглянулись.
В это мгновение из коридора донесся сдавленный крик Элеонор.
Каролина бросилась на голос графини.
Глава 6
Оказавшись в коридоре, соединяющем гостиную и кухню, Каролина обнаружила лежащую на полу горничную. Странная поза, в которой она находилась, не оставляла сомнений – Марьяна была мертва. Невыразимая боль на её лице и глаза, расширенные от ужаса, несли в себе отражение последних моментов её жизни. Вокруг валялись осколки чашек и кофейник с подносом.
Элеонор стояла неподалёку, зажав рукой рот. Паника прибила ее к стене и не давала пошевелиться.
– Марьяна! – Каролина подбежала к горничной. Под у ногой девушки хрустнул осколок чашки. Каролина склонилась над Марьяной и взяла ее за запястье.
В коридор подтянулись остальные гости.
– Что случилось? Чашки дорогие были? – беззаботно спросила Люси, – Обморок?
Каролина поднялась. У нее в глазах читалось непонимание:
– Она мертва, – тихо сказала адвокат.
Элеонор приглушенно вскрикнула.
Женщины стояли в остолбенении, ничего не понимая.
Со стороны кухни в коридоре появился мажордом, следом за ним вошел повар.
Увидев лежащую на полу жену, Жермен бросился к ней:
– Марьяна!
Каролина попыталась остановить его и если бы не мажордом, пришедший ей на помощь, обхватив Жермена сзади, повар не задумываясь отбросил бы ее в сторону, чтобы подойти к жене.
– Сейчас ничего нельзя трогать! – Каролина продолжала держать руку поднятой.
– Нет! Нет! Нет! – пытался вырваться из цепких рук мажордома, Жермен.
Милосердие
– Пойдем, Жермен. Тебе нужно успокоиться.
Из глаз повара текли слезы. Он вдруг перестал сопротивляться, словно все фазы: шока, отрицания, понимания и горя, в одно мгновение сменились в голове и в сердце; оставив тело полностью истощенным, морально и физически. Казалось, молния ударила его, только по чистой случайности оставив в живых.
– Пойдем, Жермен, – голос Элеонор звучал нежно.
Люка, почувствовав, что Жермен не сопротивляется, ослабил хватку. Элеонор попыталась развернуть его. Жермен поддался ее рукам, только его взгляд оставался прикованным к телу жены, неподвижно лежащему на полу. Но вот, поддерживаемый хозяйкой и мажордомом, он был вынужден отвернуться. Механически, без того, чтобы смочь сфокусироваться на чем-либо, он просто пошел туда, куда вели его заботливые руки графини и её верного слуги.
После того, как Жермен, Элеонор и Люка вышли из коридора, в воздухе еще минуту висела тяжелая тишина. Она была необъявленной минутой молчания, длившейся, казалось, вечно.
– Что с ней случилось? – осторожно спросила у Каролины Люси.
– Я думаю, ее отравили.
– Отравили?! – Николь сделала шаг в сторону Каролины.
Каролина указала на Марьяну:
– Посмотри на ее лицо. Оно слишком красное. Не буду утверждать, но похоже на цианистый калий.
У Ивон подкосились ноги. Она начала падать. Стоявшая рядом Арлен успела подхватить ее.
– Это…, – Ивон была не в силах говорить.
Арлен бережно придерживая Ивон, увела ее в гостиную.
– Кончился отпуск, – констатировала Николь.
– Он только начинается, – Каролина на секунду задумалась. – Идите в гостиную, я скажу Норе, чтобы вызвала полицию.
Ивон сидела на диване гостиной закрыв лицо руками, ее плечи дрожали от плача. Арлен одной рукой обнимала ее:
– Ивон, всё будет хорошо.
Ивон подняла на Арлен заплаканные глаза:
– Это же…, – ее голос срывался от плача. – Это же, меня хотели убить.
В гостиную вошли Николь, Люси, Шанталь и Жаклин. Заметив вошедших женщин Ивон резко встала:
– Это кто-то из вас хотел меня отравить!!!
Ошарашенные таким заявлением, женщины остановились. Ивон быстро приблизилась к ним:
– Кто-то из вас подбросил в мою чашку яд! Ведь, это из моей чашки пила служанка! Кто это сделал?!!
Ивон задержалась взглядом на Люси.
– Не смотри на меня так, – Люси прошла к своему креслу, села и взяла сигареты со стола. – Больно мне надо из-за тебя руки пачкать.
Люси достала сигарету из пачки и прикурила:
– Я вообще к твоей чашке не подходила.