Отражение
Шрифт:
– А ну заткнись, тварь.
Ещё один удар ногой в живот вновь выбил из неё весь воздух, задушив крик.
«И этот мир ты спасала, Носитель?».
Она отчётливо услышала голос. А кое-как сфокусировав взгляд, она смогла различить тонкую фигуру за спиной Банкомата.
«Ты убила нас, своих братьев и сестёр, ради того, чтобы спасти таких, как это чудовище?».
Ещё один удар. Кажется, Саня намотал ремень-автомат на кулак, и зазубренная часть пряжки разорвала кожу и мясо на шее. Удивительно, что кости вообще выдержали такой удар.
С трудом разлепив залитые
«Ну что, всё ещё не жалеешь о своём выборе?».
Новая вспышка боли в животе. Она почувствовала, как будто что-то внутри неё оборвалось, и весь низ живота превратился в пылающий болью океан.
«Только не говори мне, что тебе нравится то, что с тобой делают».
Окровавленная фигура прошла сквозь двух мужчин и опустилась на колени рядом со скорчившейся в луже крови девушкой.
«Если бы не твой необдуманный поступок, ничего бы этого не было. Ты же понимаешь это, правда?».
Чья-то нога с размаху опускается на её ладонь. Точь-в-точь такой же удар, каким она прикончила когда-то гопника, пристававшего к Пончику. Только сейчас на земле лежала она. И это её пальцы трещат под подошвой дорогих ботинок.
«Ты ведь осознаёшь, что эти мрази живого места на тебе не оставят. Потом изнасилуют и закопают где-нибудь недалеко отсюда. Тебе нравится такое окончание жизни?».
«Вы же говорили… что я не могу умереть».
«Ангел Смерти не может умереть. Но ты ведь отказалась от своей сути».
Очередной удар ноги ломает пальцы на второй руке. Боль настолько переполняет её тело, что очередная волна на её фоне едва ощущается.
«Или не отказалась?».
Острая боль пропорола руку от плеча до локтя. То ли кость сломали, то ли оставили глубокий порез чем-то острым, она уже не может разобрать.
«Ты ведь можешь это всё остановить. Ты всё ещё Носитель, как бы ты ни пыталась убедить себя в обратном».
«Нет. Только не снова. Опять кровь, страдания, смерти…».
«А разве ты сейчас не в крови? Не в страданиях? Не на волосок от смерти? Предпочтёшь умереть, лишь бы не покарать этих нелюдей? Тебя закопают, а эта падаль будет продолжать топтать землю? Это ты считаешь правильным исходом из твоего положения?».
Где-то невообразимо далеко трещит её колено. Боли она уже почти не ощущает.
«Как же это глупо. Носителя Смерти, могущего стирать с лица Земли целые народы, убивает два недочеловека. И ты так и не узнаешь, где твой дом, почему ты оказалось именно здесь, оставишь страдать своих родителей. Здешнюю меня, в конце концов. Ты правда согласна умереть? Сейчас? Вот таким образом?».
«Нет. Я… не хочу умирать. Я… хочу жить. Просто, чёрт возьми, жить».
«Вот теперь совсем другой разговор».
Кровоточащая девушка улыбается Ане и кладёт прохладную ладошку на её лоб.
«Узнаю мою крошку».
Новая волна боли захлёстывает её с головой, уволакивает на дно океана безмолвия. Сознание то всплывает на поверхность этого моря, то вновь погружается в небытие. В одно из мгновений присутствия Аня осознаёт, что удары больше не сыплются на неё нескончаемым градом. И что Кристины рядом нет. Да и была ли она вообще? Может, после одного из ударов она получила сотрясение мозга? Или галлюцинации? Ведь она осталась единственным живым Носителем. Как же она могла её видеть?
Впрочем, сейчас есть более насущные вопросы, чем рассуждения о том, что она видела и кого слышала.
Как добраться до больницы, например.
Но малейшая попытка пошевелиться причиняет ей невообразимые страдания. И теперь ничто не мешает ей орать от дикой боли, пронзающей каждую частичку её тела. Вот только, как и говорил Банкомат, несмотря на громкий крик, никто не заглянул в комнату, чтобы узнать его причину. А в её состоянии нечего и думать о том, чтобы встать на ноги. Что остаётся? Звонить. Но даже если мобильный каким-то образом уцелел под ударами и всё ещё работает, как его вытащить из кармана брюк? Элементарное действие, которое все люди совершают машинально, не задумываясь, сейчас представлялось ей весьма трудноразрешимой задачей.
Кривясь от боли, она подтянула к телу правую руку. Однако пронзившая пальцы боль намекнула ей, что ими лучше не шевелить. Тем не менее, она аккуратно, по миллиметру всё-таки попыталась подвигать каждым из них. Все пальцы, кроме большого, взрывались болью. А что с левой рукой? Та же история, только там чудом уцелевшим оказался указательный. Ну, уже кое-что. Указательным пальцем левой руки и большим пальцем правой она, крича от жуткой боли в животе, кое-как умудрилась подцепить мобильник и по сантиметру вытащить его из кармана. Лишь затем, чтобы уронить его в лужу крови вокруг себя. К счастью, экраном вверх, но кто знает, через сколько времени жидкость просочится внутрь устройства и оно прикажет долго жить? Нужно действовать быстрее. От одной этой мысли у Ани всё вновь поплыло перед глазами.
Придерживая телефон за экран указательным пальцем, большим она нажала кнопку разблокировки. Провела по экрану, наугад. Она не могла сейчас даже вспомнить, стояла ли на телефоне какая-то блокировка. Графический ключ или пароль. Если да – дело дрянь, потому что ни первого, ни второго она не могла вспомнить.
Однако здесь ей повезло. Экран загорелся ярче, и она увидела цифры возле символа батарейки, говорящие о том, что уровень заряда составляет всего десять процентов. Лучше некуда просто, подумала Аня, тыкая пальцем в телефонную книгу. Позвонить сразу в «Скорую помощь» ей почему-то даже в голову не пришло.
Однако номера Кристины у неё не оказалось. Неудивительно, раз мы до сегодняшнего утра не общались, подумала Аня. И она настолько привыкла к тому, что номер подруги всегда при ней (даже после её исчезновения Ане не хватило духу удалить её номер из списка контактов), что ей даже в голову не пришло попросить его за целый день.
Что делать?
Цифра возле батарейки, мигнув, сменилась девяткой. Экран немного потускнел, переходя в режим экономии заряда.
Глаза вновь застелило темнотой, а когда она рассеялась, девятка сменилась восьмёркой.