Отраженная в тебе
Шрифт:
Послышался звуковой сигнал, и он вытащил из кармана смартфон.
— Ну вот, мой последний пациент как раз вступил в мир. — Лукас поднялся на ноги и, взглянув на меня, коснулся рукой моего плеча. — Сдается мне, вы из этого выкарабкаетесь. И я рад за вас.
Я проводила его взглядом до выхода из кафетерия, а потом обмякла на стуле, обессиленная, измученная и растерянная. Взгляд машинально переместился к уснувшему экрану планшета. На то, чтобы закончить письмо, у меня просто не хватало энергии. В конечном счете я собралась и стала ждать Энгуса.
— Как насчет китайской кухни?
Оторвав взгляд от разложенных на моем столе версий рекламного оформления голубичного кофе, я заглянула в теплые карие глаза моего босса и только сейчас сообразила, что сегодня среда — день, в который я, как правило, обедала с ним и Стивеном.
На миг мне пришло в голову отговориться и перекусить на рабочем месте, чтобы не огорчать Гидеона, но я тут же отбросила эту вздорную мыслишку. Так или иначе, но я пыталась зажить в Нью-Йорке новой, полноценной жизнью, что включало в себя обзаведение друзьями и наличие планов, не ограничивавшихся рамками тех отношений, что имелись у меня с Гидеоном.
— Никогда не против китайской кухни, — прозвучал мой ответ.
Первый раз мы с Марком и Стивеном подкрепились вместе здесь, в офисе, и как раз китайскими готовыми блюдами, когда заработались допоздна и Стивен нагрянул, чтобы нас накормить.
В полдень мы с Марком вышли из здания, и я решительно отказывалась признавать свою вину в том, что не желаю лишать себя такого удовольствия. Стивен ждал нас в ресторане, сидя за круглым столиком с лакированной вращающейся серединой.
— Всем привет. — Он заключил меня в медвежьи объятия, после чего пододвинул мне стул, а когда все сели, присмотревшись, заметил: — У тебя усталый вид.
Я решила, что уж если каждый встречный тыкает меня в это носом, то видок у меня и вправду дерьмовый.
— Да вот, неделька выдалась еще та.
Подошла официантка, и Стивен заказал закуску «димсам» и те же самые блюда, которые мы ели в тот вечер на работе: цыпленка кунг-пао и говядину с брокколи. Когда мы остались одни, он сказал:
— Я и не знал, что парень, с которым ты вместе живешь, — гей. Ты нам об этом говорила?
— На самом деле он бисексуал, — ответила я, сообразив, что или сам Стивен, или кто-то из его знакомых мог видеть статью в газете, которую показывал мне Кэри. — Как-то к слову не пришлось. Не думала, что это имеет значение.
— Как его самочувствие? — спросил Марк с искренне озабоченным видом.
— Теперь лучше. Возможно, сегодня его уже переведут домой.
Этот вопрос изводил меня с утра. Гидеон не звонил, и у меня не было никакой информации на сей счет.
— Если потребуется помощь, только дай знать, — уже серьезно заявил Стивен. — Мы всегда к твоим услугам.
— Спасибо. Это не было выходкой на почве ненависти к геям, — пояснила я. — Понятия не имею, почему репортер пришел к подобному выводу. Вообще-то, я привыкла относиться к журналистам с уважением, но, похоже, нынче лишь очень немногие из них серьезно готовят материалы, а пишущих объективно среди них еще меньше.
— Да уж, жить под их постоянным прицелом очень непросто, — сказал Стивен, пожимая мою руку. Он мог казаться легкомысленным, ветреным шутником, но под этой личиной таился человек с добрым, отзывчивым сердцем. — Но, похоже, от этого никуда не денешься, особенно если водишься с рок-звездами да миллиардерами.
— Стивен, — нахмурившись, укорил его Марк.
Я фыркнула, наморщив нос:
— Наверняка тебе Шауна наплела.
— Она, кто же еще, — подтвердил Стивен. — Меньшее, что она могла сделать, после того как не пригласила меня на концерт. Но не беспокойся, она не сплетница. Всем подряд рассказывать не побежит.
Я кивнула. Особого беспокойства насчет Шауны у меня не было, хотя несколько смущало то, что мой босс тоже слышал о том, как я, встречаясь с одним мужчиной, целовалась с другим.
— Ничего страшного, если Кросс отведает, каково на вкус его собственное лекарство, — пробормотал Стивен.
Я смутилась. Марк сочувственно посмотрел на меня. Похоже, они черпали сведения не только из газеты гомосексуального сообщества и вполне могли видеть в Интернете снимки Гидеона с Коринн. Я почувствовала, что отчаянно краснею.
— Уж он у меня отведает, — пробормотала я. — Я ему это лекарство в глотку засуну.
Брови Стивена поползли вверх, после чего он рассмеялся и похлопал меня по руке:
— Задай ему, девочка.
Едва я успела вернуться в офис, как зазвонил рабочий телефон.
— Офис Марка Гэррити, говорит Ева…
— Почему, черт возьми, тебе так трудно поступать как велено? — резко спросил Гидеон.
Я села, глядя на подаренные им фотографии. Снимки, на которых мы выглядели счастливыми и влюбленными.
— Ева?
— Гидеон, чего ты от меня хочешь? — тихо спросила я.
Последовало недолгое молчание, после чего он выдохнул:
— Кэри перевезут к тебе на квартиру сегодня днем, под присмотр врача и персональной медсестры. К твоему возвращению он уже должен быть дома.
— Спасибо. — Снова воцарилось молчание, но он не отключался, и в конце концов я спросила: — Это все?
Вопрос имел двойной смысл, хотя у меня не было уверенности в том, что он его уловил. Или хотя бы попытался.
— Энгус отвезет тебя домой.
Пальцы мои сжали трубку.
— До свидания, Гидеон. — Я отключила телефон и вернулась к работе.
Дома я первым делом бросилась к Кэри. Его кровать сдвинули и поставили вертикально к стене, чтобы освободить место для медицинской койки. Когда я вошла, Кэри спал, сиделка, устроившись в новом кресле с откидной спинкой, читала электронную книгу. Та самая, которую я видела в первую ночь в больнице, симпатичная, с экзотической внешностью, и которая с трудом оторвала взгляд от Гидеона.