Отречение
Шрифт:
– Дочь моя, не твоя вина, что это проклятие висит над нашим родом. В этом моя вина, что я воспитал тебя доброй и ласковой, мне и отвечать на суде перед силами зла. Не смей спускаться вниз.
И вот, вчера ночью, гуляя по ночному замку в одиночестве, я услышала сдавленный стон за дверью спальни отца. Я ворвалась к нему. Он лежал у двери, тяжело дыша. Увидев меня, он произнес:
– Привидение сгинет через семь лет, считая от года великой засухи.
То были его последние слова. Что было сил, я крикнула:
– Эй, кто-нибудь!! Сюда!! Быстрей!!!
Все это время я не сводила глаз с отца. Вокруг бушевал свирепый вихрь из желто-зеленого облака, издавая такие вопли, что стыла кровь в жилах. Но я так стояла, пока не появилась охрана с факелами. Вот и вся история. Отец в завещании написал, чтоб его тело три ночи пролежало в его покоях. Я прошу Вас, не покидайте меня эти три ночи, я почему-то боюсь, чего со мной в последние месяцы не бывало.
– Беатрисса, уже глухая ночь, где же лежит Ваш отец?
– Здесь, недалеко, но пока все тихо, поэтому я и рассказывала Вам эту историю.
Словно нарочно, раздался крик. Громкий, сдавленный стон, с полушипящим люлюканьем и свистом. Нечеловеческий вопль. У Виктора все похолодело в груди. Он хотел было встать, но не смог: руки и ноги свело судорогой. Беатрисса продолжала так же сидеть, лишь только взгляд ее прекрасных глаз стал более печальнее.
– Начинается, - тихо сказала она и встала.
Барон Виктор фон Гаустар наконец-то совладел с собой, обнажив меч. Молча они пошли в покои отца. В углах, на стенах комнаты ярко пылали факелы, вокруг гроба стояло четверо воинов с обнаженными мечами. Один из охранников закачался и упал. Виктор подошел к нему. Тот был мертв. Крики раздались еще несколько раз, но вскоре стало светать. Беатрисса, облегченно вздохнув, сказала:
– Первая ночь кончилась. Я всегда сплю только на солнце, утром, чтоб мое тело освещали солнечные лучи. Как только они уходят, я сразу просыпаюсь. Замок пустой, выбирайте любую комнату для себя.
– Спасибо.
Виктор вышел и увидел Станиэля. Бедный слуга стоял и дрожал, словно осиновый лист на ветру.
– Пошли спать, Станиэль.
Барон обосновался в комнате, где раньше жила Сюзанна. Проснулся он в полдень, и тут же вспомнил прошедшую ночь. Вошел Станиэль.
– Барон, вас просит графиня.
Виктор вскочил и стрелой пронесся мимо слуги.
– Виктор, - начала Беатрисса, - я опять приношу свои извинения, и если хотите, можете покинуть замок хоть сейчас. Я поняла, что моя просьба тяжелая и глупая.
– Нет, что Вы, Беатрисса, я Вас не покину, это не входит в мои привычки, и тем более, что...
– впервые в жизни отважный рыцарь, барон Виктор фон Гаустар стеснялся и робел.
Беатрисса пробила его своим пронзительным взглядом, вдруг опустила глаза, словно стыдясь, и ее щеки порозовели.
– На турнире Вы были богом, затмевая даже могучего славянского князя. Как давно я не ездила на лошадях...
– Графиня, конь Станиэля к вашим услугам. Кто может помешать нам прокатиться по прекрасному осеннему лесу на резвых конях?!
– Последние шесть лет я провела в замках. Ну что ж, предложение принято.
...Когда замок "Воронья пустошь" скрылся из виду, они вообще забыли о тех ужасах и кошмарах. Беатрисса, одурманенная свежим воздухом, жарким солнцем бабьего лета, лесными ароматами диких трав, была еще прекраснее, чем прежде. Она почти моментально освоилась в седле, словно только то и делала, что все дни проводила на коне. Далеко в лесу можно было слышать их веселый, беззаботный, как у детей, разговор о разных шуточных историях с королями, королевами и шутами. Веселье резко оборвалось, когда слегка дунуло вечерней прохладой и огненный диск светила задел за верхушки великанских елей. Стало очень тихо.
– Пора, - помрачнев, сказала Беатрисса.
Заходя в замок, графиня сказала:
– Виктор, ночью можете входить ко мне без стука.
Пользуясь тем, что еще не наступила полная темнота, рыцарь решил сделать экскурс по замку. Надевая доспехи, Виктор сказал Станиэлю:
– Ты парень сообразительный и все понимаешь. Тебе, я думаю, не надо объяснять что к чему. Вооружайся, бери лук со стрелами, мы сейчас пойдем и изучим с тобой этот замок.
Виктор, превратившись весь во внимание, шел, стараясь ступать как можно тише. Верный Станиэль следовал за ним. Замок был огромный, грандиозный, с широкими коридорами и просторными залами, в три этажа. Без факелов и свечей он казался мертвым.
– Да, старому графу было не до украшений и картин, - подумал Виктор, вспоминая старое обиталище графа Лантю, где везде на стенах висели картины, ковры, стояли грациозные статуи, а в нишах величаво, словно на посту, красовались рыцари в позолоченных доспехах. Кругом были чучела птиц, медведей, кабанов и волков. Граф преклонялся перед красотой.
Когда они обошли весь замок весь замок, Виктор спросил:
– Ты заметил что-нибудь?
– Нет... Вон!
– испуганными глазами он смотрел куда-то за спину барона. Виктор резко обернулся, но ничего не заметил.
– Только что там промелькнуло желто-зеленое облако, - объяснил он. Виктору стало не по себе, по спине пополз холодный ужас.
– Ладно, охотник за привидениями, иди в комнату и не спи. Услышишь мой голос - сразу приходи, - недовольно пробурчал Виктор и пошел к Беатриссе.
Беатрисса, слегка улыбнулась, увидев его.
– Ну что ж, пойдем сразу к отцу.
Они зашли в пустой зал, посреди которого одиноко стоял молчаливый гроб. Охрана была снята.
– Беатрисса, почему вы сняли охрану?
– Она мешает отцу.
– Что Вы хотите этим сказать?
– Мне кажется, отец еще проснется, будьте к этому готовы.
Старый граф лежал в черном гробу, стоявшем в центре зала, одетый во все черное. Горел один-единственный факел, на стене, и в руках Беатриссы горела восковая свеча, разбрасывая жалкие блики бледного света. Беатрисса подошла и потушила факел. Вернувшись, она вопросительно посмотрела на Виктора. Поняв ее немой вопрос, барон дунул на свечу...
Вскоре глаза привыкли к темноте. Луна висела в небе, бросая бледный свет на черный гранитный пол. У Виктора задеревенела рука, в которой он держал меч, готовый в любое мгновение ринуться в бой. Легкая тень промелькнула на фоне черного неба, набросив туманную вуаль на ярко-желтые звезды. Виктор медленно поднял меч. Где-то рядом, почти у ног, раздался зловещий вой с улюлюканием и шипением. Это хрюкание становилось сильнее и громче, переходя в рычание с непонятным подвыванием. Беатрисса, стоявшая слева от Виктора, изо всей силы сжала его руку своими холодными, почти ледяными руками. Это рычание усиливалось и постепенно приближалось. Виктор что было силы рубанул мечом. Раздался свист разрываемого воздуха и посыпались белые искры от удара о гранитный пол. Раздался страшный вой и на месте звука вспыхнуло желто-зеленое, ядовитого цвета облако. Это облако бесновалось всю ночь, носясь по залу с оглушительным ревом.