Отречение
Шрифт:
За девять месяцев это известие разлетелось во все стороны, и на турнир приехали рыцари отовсюду, наслышанные об удивительной красоте молодой графини. Здесь были тешлонские рыцари и рыцари из Буризи, рыцари с южных гор и загадочные, доселе неизвестные молодые и красивые рыцари в одежде, искусно сплетенной из проволочных колец, на могучих белоснежных конях с ярко-красными круглыми щитами и дубинами с железными острыми шипами. Говорили, что они приехали из могучих восточных лесов, где много болот и непроходимые чащобы. Они говорили на непонятном языке, слушая который можно сказать, что он одновременно и мягкий, и грубый, и гордый, и ласковый. С собой они привезли переводчика, белоснежного старца, который, вообще-то, довольно плохо понимал язык. Эти рыцари вели себя очень благородно, всегда улыбались, несмотря на то, что прибыли с большим отрядом таких же всадников, как и они сами, но более скромно одетых. Отряд был очень большой, и при желании они могли разнести вдребезги всех вместе взятых рыцарей.
На турнире Виктору было тяжело. Он любил честный бой, и поэтому злился, когда рыцари, обладатели разных титулованных орденов, фальшивили и обманывали, боясь честного поединка, словно старые крысы. Почетные старцы, которые должны были определить из тридцати самого сильного, отважного, смелого и ловкого, внимательно следили за соблюдением правил состязания, но все-таки многие ухищрения этих графов, герцогов и баронов остались для них незамеченными. Несмотря на все это, барон смог победить этих самодовольных и подлых ублюдков. Но был только единственный человек, которого Виктор фон Гаустар не смог победить. Это был могучий широкоплечий славянский князь, которого невозможно было одолеть. Он жестко бил по самолюбию барона, но Виктор испытывал к нему чувство симпатии.
После того, как был объявлен победитель, славянин вышел на середину площади и поклонился. Не выставляя ноги ни вперед, ни назад, князь поднял ко лбу правую руку, а потом опустил ее, коснувшись земли и согнувшись пополам. Наверное, на их родине так было принято. Поклонившись, он ждал последнего слова отца. Молодая графиня, сидевшая около отца слева, тихо сказала ему несколько слов. Старый граф встал и сказал:
– Дорогие гости, по правилам, победитель турнира должен стать обладателем руки и сердца, а так же приданого моей дочери. Я очень тронут тронут вниманием сильных и приветливых далеких гостей, которые оказали честь принять участие в этом скромном турнире. Я поражен вашей силой и ловкостью. Но, к сожалению, Вы не можете стать моим зятем по причинам, которые известны только богу. Мы приносим свои извинения и в знак дружественного отношения к Вам примите наши подарки. По правилам турнира, графиня вправе выбрать любого из числа первых десяти рыцарей, участвовавших в состязании.
По площади прошел ропот, словно буря перед грозой.
Славянский князь стоял, не поняв слов, но по выражению лица графа и по тому, что слуги поднесли ему большую шкатулку, он понял, что происходит что-то неладное. Князь обернулся, ища глазами старца. Из толпы вышел толмач с посохом, и, гордо смотря вперед, подошел к князю, не поклонившись. Некоторое время старец говорил князю сказанное, тот быстро ответил, а он произнес:
– Великий владыка западных земель, ты сам мог убедится в силе и смелости нашего князя. Он сможет защитить княжну от любых злых чар. Князь не боится опасностей.
Воцарилось молчание.
Вдруг графиня Беатрисса встала и, вопреки правилам, направилась к князю, не спуская свой пронзительный взгляд со старца. Казалось, что она не шла, а плыла. Было оглушительно тихо, только легкий шорох ее платья нарушал эту тишину. Она подошла к старцу, поклонилась точно также, как князь и что-то тихо стала ему говорить. Сказав примерно десять фраз, она замолкала, пока старец пересказывал сказанное князю. При каждом новом пересказе глаза князя раскрывались все больше и больше и было непонятно, то ли от страха, то ли от удивления. Солнце стало красным и осело за лес, когда Беатрисса закончила свой рассказ. Князь смотрел на нее, не мигая. Он сказал три слова старцу и тот произнес так, чтобы это слышали остальные:
– Пусть будет так, - и потом очень тихо еще несколько фраз.
Беатрисса кивнула головой и, повернувшись лицом к отцу, громко сказала:
– Завтра утром Великий князь поведет своих воинов на восток, домой. Но у него есть одна просьба: он очень любит гулять в одиночестве по незнакомым замкам ночью. Отец, я хочу, что бы Вы исполнили волю победителя.
Старый граф встал и произнес:
– Пусть будет так, дочь моя.
В это самое время нервы барона уже не подчинялись его воле. В эту минуту он ненавидел весь свет. Во время всего турнира он пытался поймать хоть один взгляд Беатриссы, но она его не замечала, словно его здесь не было. Она либо рассматривала других рыцарей, либо вообще смотрела в сторону. Даже когда Виктор выходил на середину площади перед очередным состязанием и кланялся, она смотрела ему куда-то в ноги. Барон теперь не верил сам себе, вспоминая приветливую улыбку Беатриссы, когда они прощались в ноябре прошлого года и, приветливо глядя в глаза, она выразила надежду, что молодой барон примет участие в турнире. Теперь это казалось сном. Весь год, каждый день, Виктор готовился к этому турниру. Ему нужна была только победа. Для Виктора это было главнее всего. И теперь, когда он услышал заключительное слово, он и обрадовался, и вскипел еще больше. Но, по крайней мере, рука и сердце Беатриссы были свободны. А князь... Черт с ним, прости Господи, завтра он все равно уедет... Навсегда... Значит, шанс еще был.
Беатрисса вернулась и села в свое кресло. Граф вопросительно посмотрел на нее. Какое-то мгновение она сидела, глядя куда-то в сторону, потом молниеносно, стремительно, что это успел заметить только Виктор, она бросила скупой взгляд на него, встала и сказала, что она затрудняется в выборе. При этих словах медленно встал отец, Беатрисса и граф поклонились старцам и пригласили всех на праздничный пир.
...Барон пил очень мало, несмотря на то, что вино было вкусное и хорошо выдержанное, не крепкое. Он наблюдал за славянским князем и Беатриссой. Она не смотрела на князя, не смотрела на Виктора, лишь изредка улыбалась и отвечала на вопросы и комплименты гостей. Славянский князь не пил и не ел, думая о чем-то своем, изредка хмуря могучие темные брови. Иногда он что-то тихо говорил своим двум соотечественникам, те кивали головой и смотрели на него, ожидая новой фразы. Когда пир кончился, все рыцари ушли спать, а князь и его два воина пошли в поле, где горело десятка два костров и был разбит лагерь славянского войска.
Замок "Воронья пустошь" состоял из двух замков, соединенных между собой толстой каменной стеной, внутри которой можно было пройти из одного замка в другой по просторному переходу. Малый замок состоял из тридцати просторных комнат, в которых и жили дошедшие до последнего тура рыцари. Их осталось десять. Остальные были или уже дома, или в дороге, поняв, что им не быть на месте победителя. Когда все угомонились, Виктор покинул замок, который в дни турнира не охранялся, и вышел в темноту ночи.
То, что он увидел, его поразило. Вокруг всего замка горели костры и в красном зареве отблесков отражались широкие могучие обоюдоострые мечи и наконечники копий славянского войска. С семи сторон по кругу отдельно стояли воины с большими факелами. Виктор опешил, не зная, что делать. "Измена" - мелькнуло в голове и тут же в глазах встала Беатрисса. Но войско стояло, как вкопанное, словно это были не люди, а мумии. Вдруг Виктор заметил, что один из факельщиков начал махать из стороны в сторону. Тут же заметались и остальные факелы, передавая сигнал по кругу. Только когда пятый раз начался танец факелов, барон понял, в чем дело. То и дело в широких проемах какой-либо башни, или из бойниц самого замка, появлялся факел, и огонь от него метался из стороны в сторону, разбрасывая веером искры. И тут же откликались факелы из кругового оцепления.
– Видимо, это означает, что все нормально, - сообразил Виктор, успокоившись.
Это продолжалось до утра.
Рано утром, когда солнце еще не взошло, князь медленно вышел через главные ворота с мечом и факелом в руках, без щита, который он не брал. Виктор заметил, что он наполовину поседел, глаза впали и горели огнем. Остановившись, он спрятал меч. Факелы, не опускаясь вниз, потухли. Войны прятали мечи в ножны и по цепочке бежал металлический звон славянской стали. Богатыри садились на коней и строились в колонну, по семь человек в шеренге. И тут раздался женский крик. Князь вздрогнул и обернулся. К нему бежала Беатрисса. Подбежав к князю, который слез с коня, она обняла его, поцеловала, и, упав на колени, сняла с себя талисман и протянула его князю, не поднимая своего взгляда. Князь взял талисман, поднял с земли графиню и стремительно сел на коня.