Отречение
Шрифт:
– Эй, ужас!!! Выходи-и-и!!! Я жду-у-у!!!
– Э-э-э... и-и-и... у-у-у....
Словно бабочка, рядом порхает глупое и клоунадное Эхо. Ужас куда-то исчез. Трус несчастный. Подонок. Только пугать умеет, а на большее не способен.
Бреду в бреду по броду...
– Это тебе кажется, как, впрочем и то, что ты обладаешь чистым умом.
– Кто здесь?
– Я.
– Кто.... ты?
– Какая тебе разница? Неужели тебе обязательно знать, с кем ты говоришь? Как истинно культурному человеку, тебе должно быть интересно, что тебе говорят.
– Да, но зная, с кем я говорю,
В ответ вдумчивое молчание. Кто-то в темноте вздыхает. Я вглядываюсь в черноту ночи, но ничего не видно, хоть лопни. Наконец-то мой тайный собеседник отвечает:
– Истина должна быть независима полностью. Поэтому я продолжу. В мире полный хаос, полная деградация и неразбериха, мир на краю гибели. Все люди - предатели и сволочи, они всех предали, даже самих себя. Тебе не хочется мне верить, я знаю. Ты с радостью хочешь верить в то, что все хорошо, что тепло и светло. Мол, жизнь становится лучше и красивее, мы неуклонно идем вперед, и ни шагу назад. Хотя мы иногда оборачиваемся и изредка соглашаемся, что допустили ошибки. Это все хорошо, если забыть, что подъем наш идет не вверх, а вниз. Если принять мою точку зрения, то..
– То значит, надо бороться!
– Это все хорошо, но если ты начнешь бороться, то тебя же первого обвинят в том, что ты катишься вниз и посадят в тюрьму или спрячут в психбольницу.
– Кто же это сделает?
– Есть такие людишки...
– Кто же?
– Крысы.
– Нет таких людей.
– А ты хочешь, чтоб я говорил открыто? Дудки!
– Но ведь истина независима!
– Но до истины мы обязаны идти в одиночку, иначе не бывает!
– Как знаешь.
Незнакомец исчезает. Сижу в раздумьи. А ведь в его словах есть доля правды. Но кто же это был? Может, провокатор? За спиной слышу голос Маси:
– О чем это ты говорил с Самоотреченностью?
– Так это была Самоотреченность? Сколько раз слышал, да вот ни разу не удалось увидеть. Интересно.
Настал день, мимоходом прогнав трепетное утро. Простой, как все. Ярко светит солнце, по-обычному. Бредет Безразличие.
– Я знаю о твоем разговоре с Самоотреченностью. Мерзкий тип. Если даже так и обстоит дело, то этого и достоин народ, допустивший, чтоб его так обвели вокруг пальца. Но я в это не верю, это - бред сивой кобылы.
Нет, истина не здесь. Надо идти дальше. Ускоряю шаг и лезу в непроходимую чащу леса. Опять слышу гул. Замираю и всматриваюсь в темноту. Идут монахи. Их много. Лица серьезные, в глазах застыла Вселенная.
– Может, Вы - пришельцы?
Они не отвечают, идут молча. Чувствуется огромное их напряжение, их сгустки воли. Каждый шаг - усилие, каждый шаг вперед на пути Эволюции бой. Но они идут, зная свое дело, зная свое призвание. Никто и ничто не может их остановить. Временами некоторые из них словно испаряются, превратившись в сгусток мысли - "они приходят выполнить задание"... Потом про того человека, к которому приходил Монах, говорят, что к нему пришло Озарение. Ну что ж, кто как думает и чувствует, тот так и говорит. Черная субстанция мерзких сил и гнилых предательств носится с воем вокруг, пытается задушить и прижать, не дать Им шагу вперед. Но потому она и визжит, что ничего не получается.
Монахи прошли, и последний обернулся, оставив Шанс надежды.
Но опять неразбериха сомнений окутала и придавила к тенле. Что-то непонятное опять крутится вокруг. Чувствую, что враги. Я могу опять проиграть этот поединок, не хватит сил и опыта.
– Ты всегда себя успокаиваешь недостачей чего-либо. Это глупо. Говори везде и всем, что у тебя есть все для достижения твоей цели. И не только говори, но и думай так. Но, чтобы ты не врал себе в своих мыслях, то ищи такие цели, которые тебе под силу, для выполнения которых у тебя все есть.
Это опять Мася.
– Да, больше некому. И ты сам в этом виноват. Ведь ты очень себя любишь. Ты боишься отдать себя кому-нибудь, ты требуешь уважения и преклонения, не терпишь критики и горькой правды в отношении себя. И поэтому ты волей-неволей имеешь около себя только меня. Из-за этого у тебя все беды. Из-за этого ты всегда терпишь поражение. Ведь победа - это прежде всего объединение всех светлых и добрых сил. Так борись сам с собой, вставай на тропу Эволюции, высокие горы Преодоления ждут тебя. И поверь мне, они тебя боятся. А я, Мася, тебя не брошу никогда, буду с тобой, ведь недаром же Мася - Я САМ...
ОТКРОВЕНИЕ
Через несколько недель, в середине ноября, Игнат зашел к Андрею, как обычно, без звонка по телефону. Они сидели на кухне и делились последними новостями, потягивая кофе из старых бабушкиных чашек. Андрей бросал пристальные взгляды на Игната, что-то взвешивая про себя. Игнат это чувствовал, и не понимая его мыслей, лихорадочно пытался представить будущий разговор. Заметив это, Кулундин улыбнулся с виноватым выражением лица и произнес:
– Не переживай, твой рассказ мне понравился, я думаю совсем о другом. Не знаю, как начать, точнее, пытаюсь понять, что для тебя важнее - рассказ, или сама деятельность, так сказать, процесс?
– А разве это имеет значение? Мне кажется, ты уже начал разговор на эту тему.
– Значение это имеет, и большое. Но, поскольку, ты сам об этом напрямик не спрашиваешь, то я начну тогда с рассказа. Вряд ли кто его поймет. Он очень сложен для понимания. Так кратко описать внутренний мир людей действительно задача ой-ой-ой. Кроме этого те, кто слыхом не слыхивал о запредельных состояниях человека, те вообще его не будут читать. Судя по рассказу, писал ты его около десяти лет, причем не постоянно, а с перерывом. И могу тебя поздравить - эти десять лет для тебя не прошли даром: в первой части ты путешествуешь в Энрофе, а во второй - смог забраться выше, в Жерам. И я рад за тебя. Прими мое восхищение. А монахи - это Даймоны. Кстати, ты "Розу Мира" читал?
– Нет.
– Я дам тебе, почитаешь.Чем сейчас занимается Гипнотизер?
– Я давно его не видел, несколько лет. По слухам, у него поехала крыша, что-то с головой не в порядке, наркотики стал употреблять. Жаль его.
– Когда ты писал, ты знал об этом?
– Нет, конечно.
– Но именно это ты и написал. Если внимательно прочитаешь, то увидишь, что у него мания величия. А они все, как правило, так и кончают. В худшем случае - петлей. Шарлатана давно видел?
– Тоже очень давно. Но он изменился. Словно стал умнее.