Отряд (Аш - Тайная история - 2)
Шрифт:
Аш снова вспомнила Фарис, освещенный лампадой профиль, сложенные на коленях руки, обкусанные кончики пальцев.
– Она застыла. Панически боится наделать ошибок. Она знает теперь, что голос каменного голема прослушивается, знает и о существовании Диких Машин. Очень просто. Она больше не может притворяться перед собой, что их нет. Она знает, что они могут с ней сделать... могли бы...
– Аш нахмурилась.
– И поэтому она не решается больше просить тактических советов. А сама действовать боится.
Раздался тихий голосок епископа Джона:
– А они еще обладают этой силой, мадам, эти ваши machina plena malis*, эти
В тишине потрескивали горящие поленья. Бургундские офицеры один за другим поворачивались к Аш. Епископ Камбре играл висящим поверх зеленой сутаны вересковым крестом.
– Я их слышу, - Аш наблюдала, как меняются лица.
– Возможно, они повреждены, но не признаются. Полагаться на это нельзя. И, хотя я однажды обратилась к ним по просьбе вашей герцогини, повторять этого я не собираюсь - уже потому, что связь работает в обе стороны, и все, что скажут мне Дикие Машины, станет известно визиготам. Стоит им спросить каменного голема, и он повторит для них каждый мой вопрос.
Она кивнула де Ла Маршу:
– Чем меньше известно Диким Машинам, тем лучше. Чем меньше известно Дому Леофрика и королю-калифу, тем лучше.
Заговорил приятель Лакомба, Ромон:
– А король-калиф знает об этих... "Диких Машинах"?
– О да, - Аш послала ему невеселую улыбку.
– Они называют пламя над гробницами королей-калифов "пламенем благословения". Так сказал мне в визиготском лагере ариф Альдерик, - она снова принялась беспокойно расхаживать, размышляя вслух:
– До сих пор Фарис молчала о Диких Машинах, но теперь... на ее месте, я бы не стала. Однако если визиготы и поверят ей, они могут сказать себе: "О, у нас теперь сразу много тактических машин, и все на нашей стороне!". Это их еще и вдохновит.
Ансельм поморщился:
– Ага, у этих хватит глупости!
– Во время перемирия, когда я последний раз виделась с Фарис, она призналась, что слышит Дикие Машины. Во время нашей охоты с ней случился припадок... думаю, она наложила в штаны. Сейчас ей уже известно, что у герцога Карла нашелся преемник. Она не может быть уверена, что Дикие Машины повреждены. Стоит преемнице герцога умереть - прости, Флориан - повторится то же самое. Ей придется совершить задуманное Дикими Машинами чудо. Фарис просто используют...
Оливер де Ла Марш обменялся взглядом с епископом Камбре; может быть, просто делясь тревожными мыслями?
– Она сейчас засунула голову в задницу, - с прямолинейной грубостью продолжала Аш, - и ждет, пока все решится без нее. Только не дождется. И нам не стоит засовывать туда же наши головы.
Заговорил незнакомый сотник с отчетливым северным выговором:
– Если она рассчитывает предоставить осаду голоду, холоду и времени, v нас есть время обдумать собственный план.
Аш, проходя мимо, коснулась рукой его плеча:
– Что бы она ни затевала, в любую минуту один из квахидов может перехватить командование, и тогда мы влипли.
Де Ла Марш кивнул.
Перехватив его взгляд, Аш двинулась дальше, скрипя дубовыми половицами.
– Предположим, Фарис и дальше будет тянуть под сурдинку... но Карфаген этого долго терпеть не станет. Там нужна покоренная Бургундия. И не нужна зимняя кампания - они и так уже завязли. Власть у калифа Гелимера, амир Леофрик болен...
Оливер де Ла Марш провел рукой по губам. Когда он отнял ладонь, на лице не было и следа улыбки.
– Вы, кажется, очень тонко проникли в суть дела, мадам капитан.
Аш уперла руки в бока:
– Угу. Такая у меня работа.
Кто-то на дальнем конце стола одобрительно рассмеялся. Аш ощутила тончайшее нарушение равновесия в атмосфере собрания: призрак недовольства тем, что кто-то, пусть даже де Ла Марш, осмелился принизить достоинства "Девы Бургундии".
– Если я права, - еще один взгляд в окно, - она засядет за выкопанным ею траншеями и будет ждать, пока мы перемрем с голоду. Но ей не позволят ждать до бесконечности. У нас от пятнадцати минут до четырех недель на размышление, - Аш искривила уголок рта.
– Если на четыре недели хватит продовольствия...
Оливер де Ла Марш, судя по всему, погрузился в расчеты. Закончив, снова взглянул на Аш:
– Так. У нее хватает опытных квахидов. Они могут дать ей советы, которые помогут снова обрести уверенность. И она может прибегнуть к machina rei militaris, чтобы разработать план штурма города... хотя, в сущности, в этом нет необходимости.
– Да, и то и другое вполне вероятно. Я сказала, что у нас есть время, но не думаю, что его много. Ладно...
– Аш наугад ткнула пальцем в кого-то из офицеров.
– Предложения?
– Мы могли бы использовать страничку из их книги magister ingeniator, - неожиданно подал голос Антонио Анжелотти .
Аш помолчала, внимательно глядя на него. Она заставила себя загнать вглубь опасения, что ее ошибочное решение погубит четыреста... нет, теперь две с половиной тысячи человек. В атмосфере зала появилось что-то новое. "Теперь можно составлять планы".
– Говори, Анжелотти.
– Подкоп, - предложил итальянец-канонир.
– Дайте мне возможность осмотреть северо-восточную часть городской стены. Может быть, удастся провести подкоп на ту сторону, к западу от заболоченных берегов Оуч, под их северный лагерь. Возможно, удастся вывести этим путем мадонну Флориан. Тогда, даже если город падет, герцогиня будет спасена. И вы, - он взглянул на де Ла Марша, - сможете дать им бой с севера.
Бургундец моргнул.
– Подкоп на такое расстояние? Под этими траншеями, под вражеским лагерем? Да еще на такой глубине, чтоб не быть услышанными? Это потребует невероятного количества времени и бревен на крепление, мессир Анжелотти.
Роберт Ансельм пробормотал:
– Звучит разумно.
– Хорошо, это раз, - подытожила Аш.
– Следующий. Вы.
Застигнутый врасплох капитан Ромон выкрикнул:
– Выслать людей с гранатами и порохом! Сжечь их склады!
– Если до них удастся добраться, - Аш покосилась за прозрачное оконное стекло.
– От Годфри мы знаем, что на севере у нее три легиона, которые продвигаются к Брюге, Антверпену и Генту. Здесь ей приходится кормить неполных два легиона, а припасы могут доставляться морем... хотя тогда линии снабжения окажутся чертовски растянуты.