Отряд Неудачников
Шрифт:
— Видишь что-нибудь странное? — спросил я у Химика.
— Эм… пустое банковское хранилище?
— Нет. Дверцы.
— Отпечатков там нет, я проверял.
— Не то. Как именно они открыты.
— М-м-м… Примерно одинаково? На один угол?
— Не примерно, а совершенно одинаково!
— Присмотрись ты, а еще лучше — очки купи.
— Да просто их уже до нас десятки людей потрогали, вот и появилась погрешность.
— Допустим, ты прав — и что с того?
Я закрыл три дверцы и открыл по очереди. Резко,
Изучил получившийся результат.
— Так, у меня более-менее похоже получилось. А теперь давай вдвоем попробуем.
— Чего ты от меня хочешь?
— Три дверцы ты и три дверцы я. Открываем на совершенно одинаковый угол, давай… сорок пять градусов. Хорошо?
— Зачем?
— Ну ради Ирины Васильевны, — схохмил я.
— Ладно, — Химик улыбнулся, оценив мой пассаж, — На счет три. Один. Два. Три!
Разумеется, ничего у нас не получилось — между его и моими дверцами разброс оказался заметен даже невооруженным глазом.
— И что все это значит?
— Без понятия. Идеальная синхронизация. Я вот думаю, может это какие-то роботы? Или загипнотизированные люди? Тогда, если они все исполняли один и тот же приказ, то вполне мог получиться и вот такой эффект.
— Роботы не пьют.
— И куклы тоже… — задумчиво пробормотал я.
— Какие еще куклы?
— Да это так, мысли вслух, не обращай внимания. Стоп! А ведь Десятников тоже не пил!
— Пил.
— Но на видео ведь…
— Я способен отличить свежий след от вчерашнего. Он пил и не раз, потому и в сортир постоянно бегал. А если не веришь, то спроси у Шизы, она же как раз его и допрашивает. Должна знать.
Химик достал мобильник.
— Хм. Давай выйдем в общий зал — тут не ловит, — наконец, отозвался он.
Мы покинули служебную часть и снова оказались среди суетящихся полицейских. Их стало заметно меньше, зато появились какие-то люди в костюмах, и парочка даже в солнцезащитных очках.
— Эй, смотри, твоя коллега! — ткнул меня в бок локтем Химик.
Я повернулся. И действительно, какой-то полицейский допрашивал старушку-уборщицу.
— Скажи, а у вас Уборщиков есть какое-то особое приветствие? Ну, вы там швабрами стукаетесь, или показываете друг другу свои мыльные шары?
— А у вас, Химиков, есть такое? Образцами жидкостей меняетесь? — не остался я в долгу.
Хм.
— Простите, а не подскажете, как часто у вас мусор выбрасывают? — обратился я к женщине, прерывая ее разговор с полицейским.
— Да как корзинка полная, так и выбрасываем. И еще перед обедом и вечером обязательно. Чтобы не воняло потом. А то кидают там всякие…
Значит, стаканчики Десятникова были не вчерашние. Если, конечно, Химик не ошибся.
— Дозвонился! Чего спрашивать-то? — легок тот на помине.
— Пил ли Десятников в течение дня.
— …спрашивает, пил ли наш подозреваемый воду из кулера… ага… Нет, говорит, что не пил.
— Хм. Тогда чего его в туалет так часто мотало?
— А теперь спрашивает, зачем он… Ага, передаю.
Химик сунул мне в руки смартфон:
— Держи, это Шиза. Слепок с Десятникова она взяла, так что помнит примерно то же самое, что и он сам за последние несколько часов. Спрашивай, что тебе нужно.
— Если он не пил, то почему так часто в туалет ходил? Что он там делал?
— И я по тебе тоже очень соскучилась, сладкий мой. Что делал? За хуй держался и струей слово матерное писал на дне унитаза. Слушай, а держать в руках этот ваш член — это так забавно! Не в смысле мужика за член хватать, а когда он прямо из тебя торчит.
От всех этих откровений я малость прифигел.
Она там что — пьяная?
— Бля! Не в смысле когда хуй у меня из вагины торчит, а когда я в своих воспоминаниях — это не я, а мужик, который за свой член держится. Вот. И знаешь, а им оказывается не так легко управлять, как мне думалось! Он, сука, вообще, словно своей жизнью живет — и ссыт, куда ему вздумается! А этот козел еще и руки потом моет без мыла — просто споласкивает, и все!
Я машинально опустил голову вниз, переведя взгляд на свою ширинку.
Ну, торчит член и торчит. Это же тебе не руки из жопы. А нормальная и природной комплектацией предусмотренная часть человека. То есть человека-мужика. Мы им, между прочим, иногда еще и думаем! Видим охеренную красивую бабу — и все! Верхняя голова отключается, и начинает работать нижняя головка.
Живет, так сказать, своей полноценной жизнью.
Половой.
И ведь никакой на него в этот момент управы нет! Хоть кричи на него, хоть телепатируй мысленные приказы — стоит себе, сука, колом!
Похоже, мне передалось настроение возмущенной самоуправством мужских пиписек Шизы.
— Химик, а у тебя какой оператор? — спросил я у своего напарника, и тот ответил, — Хм, а ведь такой же, как и у Десятникова. Шиза как раз при мне запрос им делала.
— И что?
— А то, что у тебя в коридоре ничего не ловит, а наш подозреваемый спокойно с кем-то разговаривал, когда его грабители повязали.
— Ну говно, значит, у меня телефон. Мужик тот — тоже с кем-то чатился, или видосики смотрел.
— Какой еще мужик?
— Да который на видео был. Охранник, про которого ты сказал, что у него акции упали.
— Слушай. А может он такой злой был, потому что у него внезапно связь пропала?
— А Десятников?
— Да не разговаривал он ни с кем! Только притворялся!
— Нахрена ему это?
— Алиби себе делал. Лицом на камеру светил, телефона лишился недешевого — сплошная из себя пострадавшая жертва. Потому что он и есть наш грабитель!
— Как это?
— Не знаю! Так же, как и воду пил.