Отряд скорби
Шрифт:
– Это слишком слабо сказано, - продолжал настаивать на своем Розенцвейг.
– Вы только подумайте, Камерон, ведь он не добивался этой должности. Занимая очень невысокий пост в румынском правительстве, он стал президентом республики, хотя еще даже не были назначены выборы. И он отказывался от этой должности!
"Да уж!" - подумал про себя Бак.
– Когда месяц тому назад Карпатиу был приглашен выступить на Генеральной Ассамблее ООН, он чувствовал себя таким смущенным и недостойным этой чести, что чуть было не отказался. Но вы ведь там присутствовали. Вы слышали его речь. Я бы предложил его кандидатуру в премьер-министры Израиля, если бы знал, что он примет
– Хаим, позвольте мне перебить вас, - вставил Бак.
– Вы, конечно, знаете, что в обмен на отставку с поста генерального секретаря ООН Мвангати Нгумо будет предоставлена ваша формула для использования в Ботсване. По-видимому, тут не просто бескорыстие и альтруизм, но и...
– Конечно, Николае говорил со мной об этом. Но это не входило в формальное соглашение. Это был знак личной благодарности за то, что президент Нгумо сделал для Объединенных Наций за многие годы.
– Но как он мог выражать свою личную благодарность предоставлением вашей формулы? Ведь она не была предоставлена больше никому и...
– Я был просто счастлив предложить ее.
– Вы были счастливы?!
Голова Бака пошла кругом. Есть ли предел способности Карпатиу воздействовать на людей?
Старый ученый распрямил ноги и наклонился вперед, опершись локтями о стол.
– Камерон, здесь все взаимосвязано. И это - одна из причин, по которой вы здесь. Соглашение с бывшим генеральным секретарем представляло собой эксперимент, своего рода модель.
– Я слушаю вас, доктор.
– Конечно, пока еще слишком рано говорить, но если формула окажется там такой же эффективной, как в Израиле, Ботсвана тотчас же станет плодороднейшей страной всей Африки, если не всего мира. Статус президента Нгумо уже вырос у него на родине. Конечно, все смущены тем, что он освобожден от своих обязанностей в ООН; но вместе с тем мировое сообщество согласно в том, что сейчас настало время для нового руководства.
Бак пожал плечами, но, по-видимому, Розенцвейг не заметил этого.
– И каковы же дальнейшие планы Карпатиу по распродаже вашей формулы взамен определенных благ?
– Нет-нет, вы упускаете главное. Да, я убедил правительство Израиля выдать лицензию на использование формулы генеральному секретарю ООН.
– Ох, Хаим! Зачем? Что, Израилю уже не нужны миллиарды долларов? Обладание формулой сделало бы вас богатейшей страной на Земле и дало бы возможность решить мириады проблем. Но это было бы возможно, если бы Израиль обладал исключительным правом на нее. Как вы думаете, почему нордландцы совершили нападение на вас? Им ведь совершенно не нужна ваша земля! В вашей земле нет нефти. Им нужна была формула! Представьте, что было бы, если бы широкие просторы этой страны стали плодородными!
Розенцвейг поднял руку.
– Я понимаю вас, Камерон. Но деньги тут не играют никакой роли. Лично мне не нужны деньги, Израилю не нужны никакие деньги.
– Так что же такого мог предложить Карпатиу Израилю, из-за чего сделка обрела смысл?
–
У Бака кровь застыла в жилах. Ему оставалось только сидеть и покорно кивать головой. Розенцвейг сам ответил на свой вопрос.
– Шалом. Мир. "Молитва о мире для Израиля". У нас хрупкая, уязвимая страна. Мы знаем, что Всемогущий Бог Своей сверхъестественной силой защитил нас от нападения нордландцев. Вы знаете, что они понесли такие большие потери, что их пришлось хоронить в общих могилах. Они нашли свое последнее пристанище в кратерах, образовавшихся от взрывов их бомб, которые, благодаря Богу, не причинили нам ущерба. Некоторые останки нам пришлось предать огню. А обломков их ракет оказалось так много, что мы использовали их как сырье для производства товаров. Камерон, - сказал он со зловещими нотами в голосе, - столько их самолетов потерпело крушение! Фактически абсолютно все. В них до сих пор сохраняется горючее, которого, по нашим оценкам, должно хватить на пять-восемь лет. При таких условиях что может быть для нас более привлекательным, чем мир?
– Хаим, но вы ведь сами говорили, что спас вас Всемогущий Бог. Не может быть никакого другого объяснения случившегося в ту ночь. Если Бог на вашей стороне, зачем вам нужны сделки с Карпатиу?
– Ах, Камерон, Камерон, - сказал Розенцвейг на этот раз уже с грустью в голосе, - история показала, что Бог так непостоянен, когда речь идет о нашем благополучии. Со времен сорокалетнего блуждания детей Израиля по пустыне до шестидневной войны и нынешнего нордландского вторжения мы не можем понять Его. Он благосклонен к нам, когда это соответствует Его предвечному замыслу, постичь который мы не в состоянии. Мы молимся, ищем Его, пытаемся добиться Его милости, но порой приходим к убеждению, что Бог помогает только тем, кто помогает себе сам. Конечно, вы понимаете, что находитесь здесь по этой же самой причине.
– Я тут ничего не понимаю, - ответил Бак.
– Ну, хорошо, это только часть того, почему вы здесь. Вы понимаете, что такого рода соглашение требует большой подготовительной работы...
– О каком соглашении вы говорите?
– Простите, Камерон, мне показалось, что вы уловили мою мысль. Вы же не думаете, что даже мне, несмотря на высокое положение в своей стране, и даже если речь идет о таком замечательном человеке, как Николае, - легко убедить власти уступить лицензию на формулу?
– Конечно, нет.
– И вы правы. Некоторые встречи мне приходилось проводить по ночам. Всякий раз, когда казалось, что мне удалось с кем-либо договориться, потом оказывалось, что кто-то другой переубеждал его. Нужно было уговаривать все новых и новых людей. Много раз бывало, что я в отчаянии готов был отказаться от всей затеи. Наконец - наконец-то!
– связанный множеством оговорок и ограничений, я получил полномочия приступить к разработке соглашения с ООН.
– Вы имеете в виду Карпатиу?
– Само собой разумеется. Не заблуждайтесь на этот счет. Сейчас он олицетворяет Организацию Объединенных Наций.
– Вы совершенно правы, - согласился Бак.
– Составной частью проектируемого соглашения будет то, что я войду в руководство в качестве советника. Я должен стать сопредседателем комитета, который будет уполномочен принимать решения о предоставлении лицензий на формулу.
– И никаких денежных расчетов?
– Никаких.
– Израиль получит от ООН защиту от своих соседей?