Отстрел
Шрифт:
Кудим и Туркмения держались врозь, однако чем-то были похожи — спортивной статью ли, пластичностью спортсменов.
Игумнов оставил машину, по другой стороне улицы Яффо прошел вслед за соотечественниками.
«Наш киллер не приехал с Гавайев. Обычный московский телохранитель, охранник, антитеррорист или уголовник…»
Они не спешили. На Яффо в этот час было много людей.
Мелькали плоские меховые шляпы религиозных евреев, солдатская форма. Парни, девушки — как один с автоматами, с огромными рюкзаками… Им словно предстояло сплавляться в складных байдарках по бурным порожистым рекам.
Приехавшие
Кудим вошел в гостиницу, Туркмения остался снаружи. Он уже успел перекинуться парой фраз с девкой у отеля: у нее были впалые щеки, яркие живые глаза, крупный рот и низкие брови… Еще через несколько минут Кудим, показавшись в дверях, махнул рукой. Туркмения и девка скрылись в отеле.
Из Информационного банка «Лайнса».Государство Израиль.
«Граждан, располагающих информацией о деятельности бывших органов советской разведки против государства Израиль, просим обратиться по телефону03-5271397.
Ваше обращение будет сохранено в тайне».
(Объявление в крупнейшей израильской русскоязычной газете «Вести».)
Валижон напряженно следил за дорогой. Секьюрити-капитан дремал позади. В Бухаре Рэмбо получил факс из Москвы.
«КОДС» /г. Пап /… На этот раз точно. Подтверждают «ASIS» и «WAD». Партнер «Фантом-информа»…
Неизвестная компания, преобразованная из другой, столь же неизвестной… Незнакомые чужестранные учредители. Иоганн Бергер, Теофанис Романиди… Внимание Рэмбо отдано было третьему. «Алексей Марьясов, Пап, Усманходжаев, 17/3; поселок Победителей. Московский телефон 298-54-16…»
Из Бухары Рэмбо на всякий случай позвонил своему детективу в «Лайнс»:
— Московский этот телефон… Он, конечно, в гостинице?
— Гостиница «Россия»…
Во избежание рэкета многие не давали телефоны офиса. Но тут был, видимо, иной случай. Детектив уточнил:
—Материалами МВД не располагает. Подробности можно установить только на месте. В Папе…
То и дело возникали какие-то люди-тени, не имевшие биографий, координат, судимостей — только фамилии в паспортах и связь с крохотной точкой на карте Средней Азии.
—Я направил подробные сведения. В копии Бутурлину…
Косые утренние лучи появлялись из-за огромных вековых платанов главной улицы. Ночной комендантский час шел к концу. Город выглядел плоской картиной. Фотографией места боев. В многоэтажных домах тут и там виднелись выбитые окна, сожженные квартиры. На воротах частных домов в безветрии висли опознавательные зеленые тряпки… Улицы были свободны от прохожих. Несмотря на светлое время, люди сидели в домах. На перекрестках солдаты-автоматчики в камуфляжах, в касках — узбеки и русские — лениво поднимались к ограждениям, смотрели Документы Валижона, пропускали «Волгу». Фантастический мир… Рэмбо с Валижоном и секьюрити цодъехали к штабу. Вход охраняли вооруженные штатские. Со столба неслись громкие звуки «Ласкового мая». Двор Областного управления внутренних дел был наспех превращен в военный лагерь. На каждом шагу попадались автоматчики в бронежилетах, в касках, с дубинками, флягами. Виднелись зеленые панамы «коммандос», менты — в традиционной форме — все вооружены. Тут же было с полсотни такси, БТРы… Рэмбо с Валижоном и секьюрити прошли мимо столовой. Она работала по талонам. У входа стоял мешок с сахаром, его брали без денег, однако солдаты всему предпочитали газировку.
На дверях белело:
«КИНО „В ЗАМКЕ ИФ“ 1-я серия».
Ниже висела записка:
«Бриффинг для прессы в 15.00».
С вестибюля начинался казарменный уют шоферов. Валижон дважды традиционно обнялся с дежурным:
—Как здоровье? Настроение? Фавзи у себя?
Рэмбо и Валижон поднялись в паспортный отдел. В приемной никого не было, кроме секретаря. Когда-то представительная, крашеная блондинка с тяжелой косой вокруг головы штудировала статью в «Правде»: «Как продавали державу. Политическая позиция Горбачева». Увидев входящего, она привычно поднялась. Для нее он по-прежнему оставался генералом Валижоном. Он потрепал ее по плечу, кивнул на дверь:
— На месте?
— Да, пожалуйста…
Фавзи был средних лет, с серым землистым лицом, худощавый, в форме подполковника внутренних дел.
—Валижон! — Он поднялся из-за стола. По землистому лицу блуждала рассеянная, отчасти виноватая улыбка. Рэмбо не мог найти ей объяснения. Валижон представил президента «Лайнса».
— Очень приятно. Я скажу, чтобы поставили чай…
— У нас дело, — сказал Валижон сухо. — Вот список фамилий. Все они получили паспорта в Папе…
Начальник паспортного отдела заглянул в список:
—Монахов, Марьясов… Промптов… Не помню. Столько людей проходит, Валижон.
— Этих ты должен вспомнить. Номера идут подряд. Паспорта выдали одновременно. Без тебя бы не решились.
— Что-то припоминаю. Но смутно… Было указание. Этих людей нет в городе. Это точно… — Фавзи посчитал объяснение исчерпывающим. На Рэмбо он не смотрел. — А как ваша жизнь?
Уже знакомая крашеная, с косой блондинка из приемной внесла легкое угощение. На столе появились яблоки, миндаль с изюмом. Закон гостеприимства в любом случае соблюдался. Генерал отказался от угощения:
— Мы спешим.
— Не выпьете чаю?
Жест Валижона был понят. Рассеянная улыбка исчезла.
—В другой раз. Сядь.
— Хоть миндаль попробуйте.
— Ты помнишь, как пришел ко мне проситься на работу в Хорог?
Упоминание об этом было неприятно Фавзи.
— Валижон! — Он взглянул укоризненно. — С этим покончено!
— Я думаю, нет.
Валижон встал, прошелся по комнате. Ему показалось, что подполковнику следует напомнить правила хорошего тона.
—Учись говорить правду, Фавзи! Правдой добьешься своего! Сказал мудрец: «Язык привыкает к тому, чему его учишь!»