Отвага Соколов

Лайл Холли

– Если тебе известно, что правда может спасти твою жизнь, нет стыда в том, чтобы стать на ее сторону, – сказал Ри. – Ты не проявишь трусости, поступив подобным образом.

– Нет. Я выжег на собственном лбу клеймо труса, когда позволил себе прислушаться к уговорам Ррру-иф. Я никогда не смою с себя это пятно. – Он повесил голову. – Но теперь я буду служить вам. И если мне не возместить ущерб, в прошлом нанесенный мною Яну и другим людям, то по крайней мере я могу избавить себя от совершения новых ошибок.

– Тогда становись к штурвалу, первый помощник, – сказал ему Китдрель. – Ян Драклес увидит, что ты хорошо послужил ему.

Он

повернулся к наложнице:

– Гретен, ты не участвовала в мятеже, но ты верна Ррру-иф. Если ты будешь вредить нам, тебя придется убить. Хочешь ли ты, чтобы тебя посадили в карцер вместе с Ррру-иф? Уголовные обвинения к тебе не относятся, но мы высадим тебя на берег, когда возьмем на борт капитана Драклеса и его людей.

– Я не знаю, чего хочу, – ответила Гретен. – Если можно, оставьте меня в моей каюте. Клянусь Темным Богом, я не причиню вам неприятностей.

– Мы слышали твою клятву и свидетельствуем ее, – произнес Китдрель, а затем посмотрел на Ри.

– Я также свидетель твоей клятвы. Да покарают тебя боги, если ты нарушишь ее.

– Мы не будем запирать тебя в твоей каюте. По кораблю ты можешь передвигаться без ограничений, только не приближайся к карцеру.

Гретен кивнула и повернулась, чтобы уйти. Охрана пропустила ее. Нерешенной осталась лишь судьба двоих Шрамоносцев-Кеши.

– Вы оба принадлежите ей, – сказал Китдрель. – Отдана ли ей ваша верность?

Ни один из Кеши не ответил ни слова.

– В качестве временного капитана корабля, – обратился к ним Бемъяр, – я обладаю властью даровать вам свободу. И поскольку вы не будете больше принадлежать ей, сможете говорить, что пожелаете, и поступать как угодно, не опасаясь смертной казни, положенной тому, кто предал своего господина.

– Освободи их, – сказал Китдрель.

– Перед ликом Тонна объявляю вас свободными, – провозгласил Бемъяр. – С этого момента вы отвечаете лишь перед своими богами и собственной совестью.

– Я готов выслушать вашу клятву и засвидетельствовать ее, – заявил Китдрель.

– И я тоже, – добавил Ри.

– Боги свершат над вами свой суд, если вы нарушите клятву, – напомнил Китдрель.

Кеши переглянулись, и один из них – Ри не смог определить, Г'граал то был или Г'гморриг, – наконец решился.

– Я даю эту клятву и, как свободный человек, присягаю, что обвинения, выдвинутые Китдрелем против Ррру-иф, справедливы, – прогудел он столь низким голосом и с таким сильным акцентом, что Ри с трудом удалось разобрать слова.

– Приношу клятву вместе со своим братом, – промолвил второй Кеши.

– Тогда вы также можете передвигаться по всему кораблю, – сказал Китдрель, – только не подходите к карцеру. Если вы окажетесь возле него, вас убьют.

Оба Кеши кивнули.

Китдрель повернулся к матросам:

– Окончательное решение по делу вынесет капитан Драклес. Посему передаю командование судном временному капитану Бемъяру Илори.

– Капитан, – он поклонился, – Ри Сабир сообщит тебе, как отыскать капитана Драклеса.

– Плывем на юг, – коротко отозвался Ри. – До Костан-Сельвиры.

Бемъяр указал на одного из моряков и сказал:

– Ты, Вуутан, будешь первым помощником. Вели ставить все паруса и направляй корабль к Внутреннему Течению со всей возможной скоростью.

– Да, капитан. – Вуутан начал громко отдавать распоряжения, и матросы разошлись по местам. Белые паруса наполнились ветром, снасти загудели, и корабль понесся вперед, рассекая волны – так острый нож легко режет податливую

плоть.

Кейт, я плыву к тебе, подумал Ри. И не один, а с подмогой.

Глава 46

Кейт с заплечным мешком, полным вещей, которые она успела захватить с собой из Дома Галвеев, вместе со всеми остальными беженцами шагала по дороге, ведущей в Костан-Сельвиру. Оглядываясь назад, она еще могла видеть очертания баллона аэрибля, чуть прикрытого стеной деревьев. Одолев небольшой подъем, они скоро спустятся в долину, и тогда воздушный корабль навсегда исчезнет из ее жизни.

На сей раз разлука с домом оказалась менее тяжелой: с ней были ее сестра, племянница и племянник, рядом шагал Дугхалл, и Ри плыл к ней под всеми парусами. Умом она постоянно ощущала его близкое присутствие. Ри пользовался ею как компасом, как маяком, на сигнал которого шел к ней его корабль. Они могли бы остаться на берегу возле аэрибля, но шедшая на юг от Калимекки дорога считалась опасной, здесь промышляли разбойники, и, вне всяких сомнений, в самом скором времени они удостоят аэрибль своим вниманием. Ни сама она, ни ее спутники не хотели встречи с ними. Кейт знала, что Ри сумеет отыскать ее вне зависимости от того, где она находится, по крайней мере сейчас, когда она может опускать защитный экран хотя бы на короткое время.

Оставалось надеяться, что, обнаружив брошенный аэрибль, разбойники не уничтожат его, когда решат, что вещь, назначения которой они не понимают, не может иметь никакой ценности и для скупщиков их добычи. Они могли бы выгодно продать двигатели, если бы сумели извлечь их: Гиру хорошо платили за любой работоспособный механизм, а два из четырех двигателей аэрибля находились во вполне удовлетворительном состоянии. Неисправные же моторы нетрудно разобрать на запчасти. Изрядно поврежденный баллон был сшит из высококачественного водонепроницаемого шелка, который не будет лишним в любом хозяйстве; на изготовление его внутренних газовых емкостей пошли специально обработанные воздухонепроницаемые шкуры, они также могли бы пригодиться хозяйственному мужику, хотя для чего именно, Кейт не имела представления. Мебель и мелкие детали гондолы можно выгодно продать, если только разбойники найдут покупателя, который поверит в то, что они действительно обнаружили брошенный аэрибль и не вырезали весь экипаж, чтобы захватить его.

А может быть, теперь это уже ничего не значит и гибель члена Семьи даже не удивит, а тем более не заставит здешних селян искать убийцу? В конце концов, кто сейчас способен мстить за смерть Галвея?

Даже окруженная солдатами, присягнувшими ее Семье, Кейт не чувствовала себя в безопасности. Изнутри ее уже начинало распирать ощущение близости Трансформации, и она знала, что скоро ей придется покинуть на время своих спутников, чтобы побегать и поохотиться в одиночестве. Прежние иберанские порядки разбились вдребезги, почтение к Семьям или уже исчезло, или канет в небытие в самом скором времени, но традиция убивать всякого, кто не является истинным человеком, останется. Она не сомневалась в этом. Кейт уныло смотрела на лес, стараясь уловить шорохи прячущихся в траве и кустарнике животных. Ощущая запах добычи, жажду охоты, она тосковала по яркому миру Карнеи, по его несравненной простоте: там были только охотник и жертва, хищник и его добыча, в джунглях никому нет дела до дипломатии. Чтобы отвлечься от докучливых мыслей, Кейт зашагала быстрее, чтобы догнать дядю.