Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении
Шрифт:
– Иногда даже обычные, нормальные люди бывают жестоки с теми, кто отличается от них, например, внешне. Это порождает непримиримость, которой, казалось бы, не должно быть места в нормальном обществе...
Произнеся это, я вдруг очнулась. Ой, куда меня понесло-то? Та жизнь закончилась, и нынче я – милейшая девчонка с веснушками. И пусть высшее общество меня оценивает низко, но я-то знаю, что всё это бредни сивой кобылы. Всё познается в сравнении. Поэтому сейчас у меня точно нет причин чувствовать себя отверженной.
Однако Уильям, похоже,
– Мне жаль, Натали, что тебе пришлось выслушивать этого никчемного человека. Похождения Вайлема отвратительны, но оскорбительное отношение управляющего еще хуже. Он обязательно будет наказан, я уж об этом позабочусь...
Мне пришлось жестом прервать этот эмоциональный поток речи, который, честно говоря, мне польстил. Было безумно приятно, что Уильям так беспокоится обо мне.
– Всё в порядке, – улыбнулась я. – То, о чем я говорила, давно закончилось, и слова людей о моей якобы специфической внешности ничуть не задевают, можешь быть спокоен…
Но парень вдруг шагнул ближе и еще более взволнованно произнёс:
– Ты удивительно прекрасна, Натали, так что не слушай никого!
Выпалив это и обнаружив на моем лице удивление, Уильям жутко покраснел и… сбежал в ванную комнату якобы для того, чтобы умыться с дороги.
Я польщенно хихикнула. Что это было? Господи, я действительно вижу в нем четырнадцатилетнего подростка, который впервые делает комплимент девочке! Нет, он и раньше был галантен и очень внимателен, но сейчас, похоже, открыл глубины своих мыслей.
И что же это значит?
Сердце забилось стремительнее. Кажется, от четырнадцатилетней я тоже недалеко ушла.
Но когда парень вернулся из ванны совершенно спокойным и уравновешенным, я почувствовала разочарование.
Наверное, мне снова показалось…
***
Мы прекрасно провели вечер. Поужинали прямо в номере, поговорили о жизни. Уильям рассказывал истории из своего детства, но ни разу не упоминал родных. Наверное, все они принесли ему слишком много боли, и он хотел бы забыть их навсегда.
Я тоже поделилась парой историй. Например, как дралась с соседскими мальчишками, когда они дразнили меня.
– Да ты боец! – восхитился парень. – Никогда не видел таких девушек, как ты!
Я рассмеялась.
– Поэтому меня немного коробит от обращения «леди», - призналась я. – Называй меня просто по имени… можно даже не Натали, а Наташа.
– Наташа? – повторил Вилли, словно пробуя на вкус мое настоящее имя. – Забавно звучит, необычно…
Я улыбнулась.
Чем больше мы общались, тем сильнее я чувствовала эйфорию рядом с Уильямом. Он казался таким сильным, надёжным, но при этом невероятно юным и неискушенным. Умудренным страданиями, но совершенно не имеющим опыта во взрослой жизни. Сила и слабость, мудрость и наивность, решительность и робость – всё это удивительным образом сочеталось в нём, превращаясь во что-то уникальное и притягательное, и меня затапливало
И ему со мной рядом тоже хорошо.
Или снова кажется?
***
После ужина мы отправились спать. Потушили свечи, чтобы я могла сбросить с себя верхнее платье и улечься в огромную кровать. Уильям пристроился на диванчике неподалеку. Хотел на полу, но я запротестовала.
Долго ворочалась без сна. Кажется, обилие впечатлений просто рвало разум изнутри. Наконец, веки начали тяжелеть, но в тот же миг послышался отчаянный стон.
Уильям!
Я подскочила и босиком рванула к нему. Снова кошмары! Они, наверное, будут сниться ему всю оставшуюся жизнь…
Лицо парня было перекошено в муках, отросшие волосы, в полумраке кажущиеся темными, разметались по подушке, на висках в лунном свете поблескивали мелкие бисеринки пота.
Он отчаянно сжимал края покрывала, наброшенного на грудь, и мелко дрожал.
Я осторожно потрясла его за руку, опасаясь его неадекватности. Но сейчас на парне был медальон, поэтому прежних вспышек безумия не должно было быть.
Однако Уильям не проснулся. Он по-прежнему отчаянно воевал в своем подсознании с жестокими демонами прошлого и никак не мог вырваться.
– Оставь меня в покое... – выдохнул хрипло, - убирайся! Нет!!!
Мне пришлось схватить его за плечи и хорошенько тряхнуть, но не помогло даже это.
В панике мозг запестрел идеями: облить водой, побарабанить прямо над ухом, поцеловать (э-э-э... а это из какого угла подсознания вылезло?). Нет, всё не то!
И вдруг…
Придет тот час, когда расправлю крылья,
И ветер станет бурным за спиной,
Драконий дух восстанет из могилы!
Я облекусь его могучей силой,
Я стану им, Дракон же станет мной…
Стихи всплыли в голове сами собой. Да, те самые волшебные строчки, которые буквально спасли меня от изнасилования. Творение этого прекрасного молодого человека, который сейчас, избавившись от мук в реальности, снова и снова проживал их в своих снах.
Сердце наполнилось глубоким состраданием, и, влекомая внутренним озарением, когда разум ничего не понимает, но сердце к чему-то зовет, я начала громко декламировать это стихотворение.
Строчки лились, как бальзам на раны. На раны и мне, и Уильяму. Дрожь парня стала потише, он замер, словно прислушиваясь, а медальон на его груди ярко засверкал.
Магия! Она, родимая! Помощница и спасительница нас обоих…
В сердце загорелась надежда, что сейчас всё разрешится.
Вилли медленно приоткрыл веки и посмотрел на меня сонным, но при этом ошеломленным взглядом.
– Наташа... – прохрипел он измученным голосом. – Откуда ты знаешь… эти строчки?
В этот момент я поняла, что пора еще кое в чём признаваться…