Ответная угроза
Шрифт:
Где-то в Каунасском лесу. Штаб 3-ей танковой группы.
В гостиной дома лесничего трое. Генерал-полковник Герман Гот — командующий, полковник Вальтер фон Хюнерсдорф — начальник штаба и командир самым мощным 39-ым моторизованным корпусом — генерал Рудольф Шмидт.
— С Гудерианом связались? — Гот требовательно глядит на начштаба. — Где он?
— Ушёл в сторону Паневежиса, герр генерал, — полковник докладывает чётко и лаконично. — Соединился с войсками фон Лееба.
— В переводе с твоего дипломатического
Полковник пожимает плечами. Генералу просто неприятно вспоминать, что это движение было почти по плану. Группа Гота бьёт по Каунасу с юга, Гудериан обходит с востока и наносит свой удар с севера. Чтобы никому не пришлось форсировать Неман под огнём противника.
Гудериан быстро понял, что в Каунасе стоит группировка, которая ему не по зубам, господство в воздухе утеряно, партнёр Гот заблокирован в лесу и сделал смелый рывок на соединение с группой «Север».
— Что говорит Берлин? — первый раз размыкает уста генерал Рудольф Шмидт.
— Сначала ругались, потом обещали помочь и приказали выходить из окружения любым способом, — коротко и ёмко Гот пересказывает многочасовые переговоры с ОКХ.
Шмидт хмурится. Каким способом? Любым из? А их сколько? Лично он не видит ни одного. Попробовали атаковать Каунас, навстречу вышли эти их жуткие Т-34. Почти неуязвимые. Чешские Т-38 горели весьма бодро на радость большевикам. Подтащили на край леса крупнокалиберную артиллерию и порадовались в ответ четырём подбитым Т-34. Но недолго. Русские обрушили на край леса дьявольски плотный огонь, и весь крупный калибр ушёл в пугающий салат из обломков древесины, раскуроченного железа и разорванных тел.
Итог прост: чтобы атаковать, надо скопить силы на краю леса и выйти. Но как только начнёшь атаку, тот край леса, откуда начинается атака, превратится в кратковременный филиал ада.
— Скрытно выйти ночью и одним марш-броском до Паневежиса? — с огромным сомнением в собственных словах говорит Шмидт.
— Возьмём за основу для рабочего плана, — вздыхает Гот.
— Только технику придётся бросить, — замечает полковник фон Хюнерсдорф. — Танки демаскировать будут, а машины не пройдут по бездорожью. Распутица началась.
Возникает пауза. Вот ещё одно обстоятельство против них. Вермахт более мобилен, а значит, более силён. Но когда автомашины не могут ездить, преимущество исчезает. Что есть они, что нет, без разницы.
— Какие у нас резервы? — Гот смотрит на полковника.
— Топлива полные баки, но запас в цистернах исчерпан. Боезапас на пару дней боёв средней интенсивности. Продуктов на неделю, если немного урезать норму.
— Понятно… — бурчит Гот. Не так уж всё и плохо. Он склонился над картой, два офицера придвинулись ближе.
Глава 2
На войне нет мелочей
19 октября, воскресенье, время 20:05.
Минская квартира генерала Павлова.
Неторопливо пьём с Яшкой чай, лениво ковыряем трофейные сардины. На душе удивительное чувство блаженного
А ещё Яшка меня удивляет. Разговор с ним можно смело приравнять военному совету с моими генералами.
— Займёшься обучением корректировщиков, — извещаю его о своих комфронтовских планах. — Ближайший месяц точно летать не будем, не бездельничать же тебе.
Яшка хмыкает, но возразить нечем. Как военнослужащий, обязан выполнять приказ командира, хочешь — не хочешь. Обоснованных аргументов против не находит.
— Да и вообще… надо прекращать это генеральское патрулирование.
— Опасно? — Яков дожёвывает бутерброд.
— Нет. Тэбэшка жрёт топливо, как танковая рота. Не напасёшься. Один полёт — целая цистерна пустая.
На это тоже возражений не получаю. Они позже начинаются.
— У нас есть три немецкие трофейные «рамы» (Fw 189, самолёт-разведчик, прим. автора). Вот они и будут вести наблюдение. И по радио данные передавать.
— Три это очень мало, — выдвигает первый резон Яков. — Нужно в десять раз больше. На худой конец.
— Мало, — обдумываю аргумент. — Но воздушных КП на ТБ-7 у нас тоже немного. И подумаем, как У-2 под это дело приспособить. Наши авиазаводы быстро не слепят. Да и не стоит тупо обезьянничать.
— У ТБ обзор намного больше, он же выше. За двести камэ можно что-то разглядеть.
— Ни хрена ты за двести километров ничего не увидишь. Воздушная дымка не даcт. И никакого бинокля не хватит, в телескоп смотреть что ли?
Яшка перестаёт втягивать в себя горячий чай, заводит глаза к потолку. Это он так думает. В глазах что-то мелькает. Мощную видеонаблюдательную систему изобретает? Оказалось, нет.
— А как всё это будет устроено?
— С самолёта передают данные, диспетчер внизу распределяет цели, местные корректировщики по координатам дают прицельные установки артиллеристам.
— Цепь прохождения информации удлиняется. С самолёта — диспетчеру, первый шаг, — загибает палец парень. — От диспетчера… нет, сначала диспетчер обрабатывает полученные сведения. Определяет, для какой батареи эта цель. Это второй шаг. Затем передаёт координаты на батарею. Третий шаг. Штатный корректировщик по координатам вычисляет установки для пушек. Четвёртый шаг. И пятый — даёт эти установки орудийным расчётам…
Внимательно слушаю. Вроде всё правильно.
— А ты в один заход всё делаешь… — немного раздумываю и нахожу свои доводы. — Таких, как ты, один ты. Больше нет…
— Борис, — тут же находится Яков.
— Ну, да… только он на пике всего три однотипные батареи держал, а ты — семь-восемь разного типа. Ну, хорошо. Можно и пять корректировщиков взять на борт. Места хватит.
— Места хватит, — продолжаю мысль. — Можно даже не особо обученных. У каждого — карта с кругами обозначающие зоны действия подконтрольных батарей. Двух-трёх. Как только цель оказывается в зоне действия «его» батарей, передаёт координаты тамошнему корректировщику…