Ответные санкции
Шрифт:
Веду их в номер, искоса поглядываю на Инку. С ней обошлось без страстных объятий. Символический бусь-бусь. Вижу, её это напрягло, но держит смайл. Или на публику играет, а разборки устроит в номере, или в Ясенево её взнуздали, дабы ненужными претензиями не пилила тонкую нить, связывающую с Родиной ценного агента.
Дамы никогда не видели ни пяти, ни даже четырёх звёзд, поэтому «Хилтон» производит впечатление. Обе силятся показать — ничего особенного, гостиница себе и гостиница… Не исключено, домашняя касса расходуется с тёщиным уровнем идиотизма, Инна с Олей вряд ли себе позволяют всё, что могут дать эти деньги. Не удивлюсь, если мамадорогая вынуждает благоверную конвертировать дукаты в рубли и складывать их в Сбербанк под процент, потому что по рублёвым вкладам он выше, чем в валюте. «Инфляция» — слишком широкое слово для узких мозгов.
Не даю им насладиться номером, сам сыт ими по горло — в Банги, в Баминги и по всему миру, куда меня теперь носит работа. Наслаждаюсь апрелем и морем, первыми порывами жары, словно предварительными ласками перед чересчур горячим сексом.
Интересно, Инка расположена к нему? Вижу, готовилась тщательно, макияж подобран профессионально, не по обычному принципу «чем больше — тем лучше». Фигурой занялась… В смысле — телом, слово «фигура» звучит преувеличенно. Я даже говорю ей три слова, три самых заветных слова, нежных, трогательных, сексуальных, их с трепетом ждёт практически любая женщина…
— Как ты похудела!
Она тоже смотрела со мной КВН, но предпочла забыть, что это всего лишь шутка, и даже не моя, с удовольствием воспринимает её за чистую монету и широко улыбается. Ну, хоть на стоматолога потратила часть дукатов.
— Спасибо… Я, конечно, не такая, как те… Что с тобой по телевизору. Но я мать твоего ребёнка!
Зря. Дорогая, это твой единственный козырь, и ты им уже походила, не побила моих карт, и я не собираюсь его крыть. Да, а я отец твоей дочери. Один-один. Точнее — ноль-ноль в мою пользу.
По ящику часто показывают мою мордочку. Внешняя политика Центральной Африки напоминает активность мартовского кота — мы тянемся до всего, до чего только можем. Я занимаюсь Камеруном и ближайшими выборами. Непременно должна победить партия, выступающая за вступление в федеративный союз с ЦАР. Мы получим выход к морю и в Гвинейском заливе построим свой Эйлат. Элеонора отвечает за сходные процессы в Республике Конго. Разумеется, мы — такие же дипломаты, как Ринат Калоев, официальные телодвижения даже не верхушка айсберга, а фиговый листок… Стоп! Я не на работе, я в краткосрочном отпуске с дочкой, которую не видел почти десять месяцев.
— Папа, съездим в пустыню Негев на верблюде?
Она не понимает, отчего меня перекосило от одной мысли о таком вояже, и пристаёт со следующим вопросом.
— Папа! А мы сможем поплавать с дельфинами?
— Конечно! Если только дельфины согласятся.
— Ты постарайся…
В одиннадцать лет она ещё верит в папино всемогущество, вплоть до уговоров дельфинов? Странно, в Москве дочь ежедневно слышала о «тряпке, а не мужике».
Статью она выдалась в маму и тёщу — тяжеловата. Ничего, это проще поправить, чем характер. Нынешняя зарплата позволяет взять кредит, да и скидки есть — хватит, чтобы превратить Олюшку в «Мисс Москва». Нет, поскромнее чуть, не хочу ей модельной карьеры, лучше оплачу самый хороший университет…
— Это не твои знакомые?
Инка смотрит на группу мужиков, один, постарше и грузнее, явно косит в нашу сторону. Ба, Фёдор Степанович собственной персоной! Лично решил мне испортить отпуск. Я ждал кого-то из Ясенева, но уж не думал, что «сам».
— Нет, случайные какие-то. Вот что, девочки. Держите четыре тысячи шекелей, оторвитесь на шопинге.
— А ты?
— Не хочу мешать. Мне ваши тряпки интересны, только когда уже одеты.
Или снимаются, желательно не торопясь и под музыку. Правда, к этим двум представительницам декоративного пола оно не относится.
— Папа, а на пляж?
— Завтра, детка.
Провожаю взглядом двух хищниц, вступивших на тропу войны за новый гардероб, сам чешу в тень, под вывеску пива «Маккаби». Степаныч дефилирует мимо. Не то, чтобы покачивает бёдрами, но призывное в его походке несомненно есть. Лениво тащусь за ним в узкий проулок, запертый с противоположной стороны микроавтобусом с гостеприимно открытой дверью. Выпал шанс прокатиться бесплатно, надеюсь — не в подвал.
— Какой ты представительный! — квохчет хозяин вечеринки, пока бус выруливает на Дурбан-Стрит. — Рост прибавил, мышцу накачал.
Он напоминает меня самого, заверяющего Инку «как ты похудела». Для повышения импозантности МИД оплатил мне апгрейд, сейчас я действительно поигрываю мускулатурой, воплощая мечту лентяя: нарастить бицепс без тренажёрного зала.
— Стараюсь, трищ полковник.
— Бери выше! Генерал-майор.
— Поздравляю! Собственно, чему удивляться — внедрили агента в самую верхушку МИДа важной страны.
— Не преувеличивай своё значение, — отмахивается Степаныч, и я убеждаюсь, что попал в точку. — Всякое в жизни было. Лучше расскажи — как тебе?
— Нормально. Да что говорить, вы же знаете, я на девяносто девять процентов преданный работник Корпорации и только на один — ваш человек. Иначе мигом спалюсь, — вижу испытующий взгляд и забиваю следующий гвоздь. — Штирлиц, небось, еврейских детишек вагонами в Аушвиц ссылал, чтобы сделать карьеру в СС и стучать в Москву «Юстас-Алексу»?
— Не передёргивай. Да и Центральная Африка — не Рейхсканцелярия Гитлера.
— Принято, — я мучаюсь от соблазна закурить, глядя на двух дымящих. Здесь можно, но потом трудно будет сдерживаться в Банги. — Что вы от меня конкретно хотите?
— Вот это разговор, — расцветает генерал. Он играет в маске рубахи-парня, мне больше по душе морда чиновника, отправлявшего меня в Израиль прошлым летом. — Откровенно говоря, мы вообще мало что от тебя получили.
— Ага… а что выполнил ваше главное поручение — не дал разгореться Алжирскому кризису до Третьей Мировой? Пусть это не только моя заслуга, но соломинку кинул на весы, на нужную чашку! Кстати, я дважды Герой России или зажали — всё ещё просто Герой?
— Ты героический брехун, Геннадий, — смеётся разведчик, не удерживает хи-хи и водитель. — Ну да, работа у тебя соответствующая. Слушай. Центральная Африка рвётся в региональные лидеры в политике, в мировые — по технологиям.