Ответный удар

Шу Алекс

Ваша задача, когда я вам позвоню, приехать к Леониду Ильичу, и, повторюсь, пока он будет смотреть документы и видео, обеспечить его охрану, до приезда Цвигуна и остальных членов Политбюро. Километрах в десяти от дач, будут ждать два отделения нашего спецназа. Командир – майор Андрей Валентинович Спесивцев. Он поступает в ваше распоряжение.

– Хорошо, – кивнул Щелоков, – Но у меня есть два вопроса. Первый: почему Цвигун, а не Цинев? Мне было бы удобнее работать с ним.

– Семен Кузьмич – более предан Леониду Ильичу, чем Григорий Карпович. Я знаю, что вы находитесь в приятельских отношениях с Циневым, знаете друг друга, воевали вместе. Но есть нюансы. Подозрения в шпионской деятельности Полякова,

впервые появились в 60-ых годах, разработку изменника остановил Цинев, сменивший в то время Банникова на посту начальника Второго Главного управления КГБ, занимавшегося контрразведкой. Он заявил: «Генералы предателями не бывают». И к каждому факту измены относится скептически. Не говоря уже о том, что ведет двойную игру, заигрывает с Андроповым, и при этом всячески подчеркивает, что является человеком Брежнева. Цинев может убедить Леонида Ильича не торопиться, разобраться во всем досконально, даже, несмотря на то, что доказательства неопровержимые. А значит, шансы заговорщиков на победу возрастают. Поймите, любое промедление для нас будет катастрофой. А Цвигун будет действовать так, как ему скажет генеральный секретарь. И, кстати, у вас никаких проблем с Циневым в будущем не возникнет. Ведь вызывать Цвигуна будет Брежнев. Всегда можно сказать, что это было его решение.

– Допустим, – осторожно согласился Щелоков. – Но Леониду Ильичу может не понравится, что эту информацию одновременно с ним донесли до членов Политбюро.

– Так объясните ему, что это продиктовано заботой, в том числе и о его безопасности, – пояснил Ивашутин. – Сейчас Леонида Ильича со всех сторон окружают люди Андропова – сотрудники 9-го управления, Чазов со своими упырями в белых халатах. Как только он узнает всю информацию о перевороте, становится главной целью ликвидации для заговорщиков. Убирают Брежнева, изымают чемоданчик с компроматом, документы о готовящемся перевороте – угроза миновала. Разобраться с нами и всеми нами намного проще. А если с документами и видеоматериалами ознакомятся остальные члены Политбюро, не принимавшие участие в заговоре, для Андропова и его единомышленников, всё становится гораздо сложнее. И смерть Брежнева уже не будет иметь такого эффекта. Слишком мало у нас времени, и речь идёт даже не о нашей безопасности, а о судьбе страны, которую мы во время войны грудью защищали. Поэтому рисковать мы не можем. Даже если что-то пойдет не так, информация будет донесена до всех, кто может и должен оказать сопротивление заговору.

– А Дмитрий Федорович знает? – прищурился Щелоков. – Или ты, Петр Иванович, через его голову действуешь?

– Со вчерашнего дня знает, – вздохнув, признался Ивашутин. – Сначала психанул, чуть было в отставку не отправил, за то, что не доложил, о своих действиях. Матерился и орал о самоуправстве так, что стены дрожали. Потом осознал, и впал в шоковое состояние. Особенно, когда тот фрагмент видео, в котором о нём говорится, ещё раз внимательно просмотрел.

Пришлось стресс убирать водкой. Посидели, мне даже довелось стакан выпить, хоть терпеть эту гадость не могу. В итоге, Устинов дал мне полный карт-бланш, но попросил держать его в курсе и основные действия с ним согласовывать. На дачу Гришина он тоже приедет. Я убедил его никаких приказов о боевой готовности не отдавать, чтобы информация не дошла до заговорщиков, тем более что это могут неправильно интерпретировать и доложить Леониду Ильичу. Но в случае чего таманцев и ещё кое-какие части поднимут по тревоге моментально. Огарков в курсе. У них с Устиновым свои сложные отношения, но оба не подведут.

– Принимается, – кивнул Щелоков. – Хотя всё висит на волоске. Кто-то ещё в курсе?

– Есть ещё один человек в Политбюро, в котором я уверен, – признался Ивашутин. – И мои сотрудники, непосредственно участвовавшие во всех операциях. Больше

никто ничего не знает.

– Ладно, тогда давайте уточним детали, – предложил министр. – Значит, вы мне звоните, я беру с собой своих людей, еду к Леониду Ильичу к Завидово. Дальше у меня возникают вопросы. Работников «девятки» разоружать? Как вы себе это всё представляете? И как Леонид Ильич может отреагировать на то, что его охрану разоружают?

– Проходите к Леониду Ильичу, начинаете с ним разговор. Лучше всего парочку сотрудников захватить с собой в дом, с приказом, никого не пропускать. Остальные пусть займутся работниками «девятки». Оружие у них нужно забрать, затем занять оборону по периметру дачи. Товарищ Брежнев звонит Цвигуну, просит его срочно приехать.

Одновременно в Завидово выдвигаются другие члены Политбюро. Вам нужно любыми способами продержаться до их приезда.

– Членов Политбюро тоже андроповские соколы из «девятки» охраняют, – усмехнулся Щелоков.

– Мы решим вопрос на месте. Варианты имеются, – с невозмутимым лицом ответил Ивашутин.

– И что потом?

– Потом подписывается постановление Политбюро о выводе товарища Андропова из его состава, отстранении его от должности председателя КГБ и заключении его под стражу по обвинению «в государственной измене».

– Думаешь, что всё так просто будет? – усмехнулся Щелоков.

– Не думаю, – лаконично парировал Ивашутин. – Знаю, что непросто. Но у меня имеется несколько козырных карт. Извини, Николай Анисимович, я пока не готов их раскрыть.

– Кто из членов Политбюро должен приехать? – деловито спросил Николай Анисимович.

– Устинов, Гришин, Романов, Щербицкий, Тихонов, Пельше, Черненко. Кунаев, возможно Суслов.

– Значит, об этом уже знает Андропов, – заключил Николай Анисимович.

– Не совсем так, – не согласился Ивашутин. – 19 января собирается заседание Политбюро. Дело в том, что в одном московском городке цэрэушники убили нашего офицера, а в Турине в компании итальянского миллионера застрелили зятя Косыгина – Джермена Гвишиани. Вы должны об этом слышать.

– Слышал, естественно, Косыгин рвёт и мечет. Такую истерику Ильичу закатил, требует надавить на итальянцев, использовать все возможности, чтобы найти и покарать убийц, – Щелоков, прищурившись, посмотрел на Ивашутина, хотел что-то спросить, но передумал.

– Вот поэтому они и собираются в Москве. Хотят обсудить, что делать дальше и как строить отношения с Западом. И Гришин с Романовым их пригласят пообщаться, разумеется, под разными поводами. Так что, если Андропов об этом узнает, то в последний момент. Мы готовы пойти на такой риск.

– Ладно, давай так и сделаем, – согласился министр. – Какие-то ещё вопросы, просьбы, пожелания имеются?

– Имеются, – улыбнулся уголками губ Ивашутин. – Никто из твоих сотрудников до последнего момента не должен знать, куда едут, и что будут делать. Как только введешь их в курс дела, они больше не должны куда-либо отлучаться и тем более кому-то звонить. Пусть всё время будут на виду. Учти, Николай Анисимович, Андропова и его свору недооценивать нельзя. Агентов КГБ в твоем ведомстве хватает. И любая ошибка может быть роковой.

– Сам знаю, – проворчал помрачневший Щелоков. – Принимается.

Примечание:

ОТУ – оперативно-техническое управление КГБ, работало со всеми технологиями перлюстрации корреспонденции, прослушивания разговоров в помещениях, устройствами радиоразведки, технологиями тайнописи. В ОТУ структурно входили ЦНИИСТ (Центральный Научно-Исследовательский Институт Специальной Техники) и НИИАИ (занимающийся внедрением ЭВМ и созданием автоматизированной системы информационного обеспечения).