Ответы на экзаменационные вопросы по политологии
Шрифт:
М.Н. Катков (1818–1887) начинал как либерал-западник, но перешел на консервативно-охранительные позиции. Один из сильных критиков самодержавия справа во имя его укрепления и развития. В историю русской политической мысли вошел как исследователь роли общественности и общественного мнения. Явился основателем классической системы образования. Гимназии стали делом его жизни.
Вопрос 16. Политические мыслители XIX–XX вв
Особый взлет философско-правовой мысли в России произошел в конце XIX – начале XX вв. П.И. Новгородцев, Б.А. Кистяковский, Е.Н. Трубецкой, С.А. Котляровский, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков и многие другие отстаивали тесную связь права и нравственности. То есть главной заслугой русской политико-правовой мысли была идея
В целом российский либерализм был очень своеобразным.
1. Российский либерализм был мифологичным и утопичным. Если на Западе либералы вели борьбу за конкретные интересы, то в России – за абстрактные западные идеалы и гуманистические ценности. У наших либералов был свой миф о России и свой миф о Западе. Во многом это было связано с тем, что в России в XIX в. не было классовых носителей либерализма, не было широкого слоя буржуазии. Большинство либералов были выходцами из дворянских кругов, и их либерализм носил антибуржуазный, антикапиталистический характер.
2. Российский либерализм в отличие от западного был защитником существующего строя и делал ставку на его совершенствование сверху. В государстве они видели институт, который силой своего авторитета мог осуществлять назревшие реформы, преодолевая сопротивление их противников и предотвращая возможные конфликты.
Российский консерватизм также был неоднозначным и неоднородным. Кроме реформаторски настроенных славянофилов, для которых обращение к прошлому было основанием поиска органичного самобытного общественного совершенствования, было еще консервативное течение, для которого обращение к прошлому было основой сохранения настоящего. Его суть сформулировал граф Уваров, министр просвещения: «Православие, самодержавие, народность». Доказывалось, что русский народ религиозен, мистичен, покорен царю, хозяину. Соответственно, ему присуща преданность идее самодержавия и моральное слияние с ним.
Обер-прокурора синода К.П. Победоносцева традиционно относили к реакционерам, по вине которых введение конституционной монархии в России опоздало на четверть века. Однако с учетом трагического опыта российской политической истории XX в. необходимо по-новому оценить его наследие. Глубокий аналитический ум и широкая образованность позволили Победоносцеву увидеть основные направления начинающегося развала Российской империи в конце XIX в. Его консервативные монархические взгляды основывались на глубокой религиозности и понимании традиционных основ политического строя России. «Старые учреждения, старые предания, старые обычаи – великое дело. Народ дорожит ими как ковчегом заветов предков. Но как часто видела история, как часто видим мы ныне, – утверждал Победоносцев, – что не дорожат ими народные правительства, считая их старым хламом, от которого нужно скорее избавиться. Их поносят безжалостно, их спешат перелить в новые формы и ожидают, что в новые формы немедленно вселится новый дух» (см. Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М., 1993. С. 321).
По его мнению, старые учреждения драгоценны тем, что они не придуманы, а созданы жизнью, вышли из прошедшей жизни, из истории и освящены в народном мнении тем авторитетом, который дает только история.
Победоносцев показал важные истоки русской государственности и пытался охранить Россию от чрезмерно проникающего потока отрицания. По его мнению, способность к самоуправлению органично связана с духовностью народа, которая в России предрасположена к монархической форме правления. Парламент он критикует как учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей. Выборы в него есть процесс накопления лжи и похоти власти, стремление увлечь за собой толпу пошлостью, лестью и громкой фразой. Преимущество монархии Победоносцев видел также в том, что с развитием России предстояло пережить серьезное испытание на прочность ее целостности и единства. Сама жизнь подтвердила важность этого политического прогноза.
Если на Западе радикально-революционное направление развития политической мысли стало терять свое значение уже во второй половине XIX в., то в России в этот период произошел ее настоящий взлет. Вначале массовое распространение приобрели идейно-политические концепции революционных демократов и народников. Призыв к светлому социалистическому будущему совмещался у них с отрицанием исторически существующих форм государственности, в том числе и основанных на принципах буржуазной демократии. Так, В.Г. Белинский (1811–1848), критикуя систему парламентаризма, усматривал в ней только способ господства капиталистов. Кроме того, для большинства из них характерно представление, что к социализму можно прийти только в результате насильственного свержения существующего строя.
Развернутое обоснование политического устройства нового общества в трудах Чернышевского и Герцена отсутствует.
Основными чертами идеологии народничества являлись: негативное отношение к капитализму и его политическим институтам; представление о возможности прогрессивного движения вперед, минуя данную стадию общественного развития. Так же, как и славянофилы, они возлагали особые надежды на приверженность русского крестьянства к общине. Но в отличие от славянофилов, видевших в ней опору самодержавного развития России, где императорская власть интегрирует общины в государстве, народники видели в общине зародыш социализма. Они считали, что нужно свергнуть самодержавие, очистив общину от противоречащих ее сути наслоений, превратить ее в социалистическую ячейку общественного производства и потребления.
В рамках этой идеологии было несколько направлений: заговорщицкое (П.Н. Ткачев), пропагандистское (П.Л. Лавров) и анархистское (М.А. Бакунин). Объединяло их отрицание необходимости государства, в котором они видели абсолютное зло – насилие над человеком.
Социал-демократическая политическая мысль (особенно в ее большевистском варианте) также пренебрегала государственностью как ценностью, приобретаемой и совершенствующейся поколениями. В обосновании государства диктатуры пролетариата в полной мере проявилась традиция правового нигилизма и полного разрыва с буржуазной демократией. Насилие было возведено в ранг основного инструмента строительства нового общества без насилия и эксплуатации. Это неустранимое противоречие привело к самым тяжким последствиям в истории России.
В послеоктябрьский период политическая мысль в СССР имела идеологическое обоснование официальной политики КПСС, которая ограничивалась жесткими рамками марксизма-ленинизма. В курсах научного коммунизма, истории КПСС, теории государства некоторые вопросы политической теории рассматривались, но дискуссии вокруг них носили преимущественно схоластический и догматический характер. Практически полностью отсутствовали представления о развитии политической науки за рубежом. Лишь в конце 1980-х гг. политология начала складываться как самостоятельная отрасль науки, а как учебная дисциплина была введена лишь в начале 1990-х гг.
В последние годы достоянием общественности стало и то наследие политической мысли, которое оставили эмигрировавшие после Октября русские философы, историки и юристы.
Идейно-политическое течение евразийства среди русских эмигрантов существовало в 20 —30-е гг. XX в. Его представителями были Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Л.П. Карсавин, Г.В. Вернадский и др. Евразийство – это геополитическая концепция, в которой Россия представляет собой не страну, а особый мир, континент. Носителем этого мира является евразийский народ, основа которого – русское племя. В центре концепции – идея-правительница. Смысл ее заключается в том, что каждая культура, чтобы выжить, должна развивать систему ценностей, присущую этому народу. Новый тип идеологии только тогда имеет шанс на успех, когда адекватен сущностным ценностям народа. После большевиков Россией будет править идея, в основе которой – православие. Носителем этой идеи должны быть самые достойные, глубоко прочувствовавшие ее. В целом концепция евразийцев была четко антизападнической. Запад рассматривали как хозяев всего мира, а Россию – защитницей интересов всего третьего мира.